Обещание - Мэй Макголдрик

– Я уезжаю на несколько дней в Хартфордшир. Увидимся на следующей неделе.

Ей хотелось крикнуть: «Возьми меня с собой!» – когда он склонился, чтобы запечатлеть на ее лбу поцелуй, но она знала, чем это чревато, и сдержалась. Только обвила его шею руками и подставила губы для поцелуя.

Он высвободился из ее объятий и направился к двери.

– Я понимаю, ты устал ждать и нервничаешь. Ведь уже прошло несколько месяцев.

Стенмор остановился и посмотрел на нее. Луиза почувствовала, что атмосфера накалилась.

– А что было несколько месяцев назад, Луиза? – едва слышно спросил лорд.

Луиза отвела глаза.

– Я слышала, ты послал в колонии человека за своим сыном. Все только об этом и говорят. Слухи распространяются быстро. И если Элизабет захочет вернуться... Впрочем...

Луиза осеклась, увидев, что лицо лорда стало непроницаемым, а взгляд – ледяным. Она даже попятилась.

– Я только... я только переживала за тебя.

– Переживала? – сухо спросил он. – Мы доставляем друг другу удовольствие, Луиза, вот и все. Не стоит тешить себя тщетными надеждами. А также принимать близко к сердцу мои дела. Ни сейчас. Ни потом. – Лорд круто повернулся и открыл дверь.

Луиза села на край кровати и долго еще смотрела на дверь. Затем встала. Она сделала неверный шаг, но не проиграла.

Чтобы завоевать лорда Стенмора, ей понадобится выдержать не одну битву. Но от своих планов Луиза не собиралась отказываться.

Ни сейчас. Ни потом.

Филадельфия

Ярость и страх терзали Ребекку. В дверь снова постучали.

– Скажи ему, чтобы ушел, Молли! Пусть оставит нас в покое. Скажи... – Ребекка не сдержала хлынувших потоком слез. Джейми испуганно выглянул из спальни. – Скажи ему, что это не тот мальчик, которого он ищет.

Стук стал громче и настойчивее.

– Расскажи мне, милая, в чем, собственно, дело. Ребекка бросилась к сыну.

– Пожалуйста, Молли, – взмолилась она, – прогони его!

– Я сделаю все, что в моих силах.

Джейми прижался к матери. Ребекка отвела его в спальню и прикрыла дверь.

– Это опять он, мама, – сказал Джейми. – Не отдавай ему меня.

– Не отдам, не бойся.

Джейми стал ее сыном в тот момент, когда она стояла у поручней корабля, глядя, как скрылось в волнах океана тело его матери. И вот теперь у нее могут отнять мальчика. Сама мысль об этом была невыносима.

Через некоторое время Джейми уснул, и Ребекка уложила его, накрыв одеялами. Она не видела выхода из создавшегося положения, и ее охватило отчаяние.

Пришла Молли.

– На тебе лица нет, милая, – заметила подруга. – Я принесла тебе и Джейми поесть.

– О, Молли! – прохрипела Ребекка. – Что мне делать?

– Я знаю, что Джейми тебе не сын, дорогая. Ошеломленная, Ребекка уставилась на нее.

– Я догадалась об этом сразу, как только ты приехала в карете мистера Батлера из Нью-Йорка в то далекое лето. Ты держала младенца, словно фарфоровую чашу, а не собственную плоть и кровь.

– Но ты тогда ничего не сказала. И я лгала тебе все эти годы.

– С какой стати, я стала бы вмешиваться в твою жизнь? – Молли улыбнулась, убрав с лица Ребекки выбившуюся прядь, – Ты была ему хорошей матерью, поверь мне, пеклась о нем, как родная. А то и лучше.

Ребекка порывисто сжала руку Молли.

– Ты самая трудолюбивая женщина из всех, кого я знаю, Ребекка Форд, или как там твое настоящее имя. И самый верный друг, о котором можно только мечтать, Мне и моей семье повезло, что ты приехала в наш город. Мне даже пришлось раз или два стукнуть кое-кого скалкой по голове, чтобы уберечь тебя от беды.

– Скалкой?

– Да, моего мистера Батлера. Видела бы ты, как здорово эта штуковина приложилась к его тупому черепу. Он сам напросился, чертов сводник.

Ребекка выдавила из себя улыбку.

– Да, милая. Все эти годы он считал, что такая молоденькая девушка, как ты, не должна трудиться в поте лица, чтобы свести концы с концами. Он рассуждал так: раз ты вдова, его долг найти тебе подходящего мужика. Но я поставила его на место. Ты хоть и рассказывала всякие байки про своего покойного муженька, я нутром чуяла, что ты невинна. И как бы ты это объясняла в брачной постели, когда имела мальчишку, которого выдавала за своего сына?

– Знаешь, Молли, я никогда не пыталась найти себе мужа и впредь не стану этого делать.

– Именно это я и сказала мистеру Батлеру. К тому же ни один мужик здесь не стоит даже твоего мизинца. Ты умная, образованная, работящая.

Ребекка поднялась.

– Свалившаяся на меня беда куда серьезнее, чем поиски мужа. – Она бросила беспокойный взгляд на дверь спальни.

– Этот человек... адвокат... что он сказал?

– Признаться, я собиралась выбросить его трость, шляпу и прочее прямо на улицу. Но он вел себя как джентльмен. Я никогда не слышала, чтобы англичанин перед кем-нибудь извинялся, а этот парень держался так, будто я королева. Полагаю, он искренне сожалеет о том, что вынужден был обратиться к тебе с этим делом. Но при всем этом он полон решимости выполнить данное ему поручение.

– Что он собирается делать? – спросила Ребекка.

– Увезти Джейми. Сказал, что хочет сделать все так, чтобы «заинтересованные стороны», как он выражается, «пришли к взаимному соглашению». Он остановился в «Смерти лисицы» и просил, чтобы ты прислала за ним, как только почувствуешь себя лучше и будешь готова обсудить с ним ваше дело.

В глазах Ребекки защипало от подступивших слез, и она отвела взгляд.

– Неужели Джейми действительно сын графа?

– Не знаю. Я видела только его мать, – промолвила Ребекка. – Ее звали Элизабет Уэйкфилд. Она умерла на судне, вышедшем из Англии. Очень красивая женщина.

– Что она делала на этом судне? Где был ее муж?

– Этого она мне не рассказывала. Но мне показалось, что она сбежала от мужа. Когда мы поднялись на борт корабля, Джейми исполнился всего один день. Элизабет была очень слаба, но запретила мне обращаться за помощью к кому бы то ни было, пока мы не вышли в море. Она угасала прямо на глазах. На борту был врач. Он возвращался в Нью-Йорк. Я привела его, но он ничего не мог сделать. Элизабет передала мне Джейми и почти сразу скончалась.

Ребекка вспомнила тот серый рассвет. Белые барашки на темном море. Плачущий ребенок у нее на руках. Тело его матери, завернутое в саван из паруса.

Два моряка перебросили его через борт. Охваченная отчаянием, Ребекка готова была последовать за Элизабет в морскую пучину. Но в этот момент младенец у нее на руках перестал плакать, и Ребекка увидела его голубые глаза, исполненные печали. Впервые в жизни Ребекка почувствовала, что кому-то нужна. Что от нее зависит жизнь этого крохотного создания.