Михаил Иванович Глинка - Александр Семенович Розанов

Моцарта и вальс для фортепиано. То были его первые опыты в композиции.

3 июля 1822 года, как сообщалось в журнале «Сын отечества», в третий день «публичных испытаний воспитанникам Благородного пансиона... Санкт-петербургского университета» «был игран на фортепиано концерт Гуммеля воспитанником Михайлом Глинкою...» (Этот концерт Глинка играл, по-видимому, настолько хорошо, что дядя Афанасий Андреевич даже побывал с ним у самого Гуммеля, который «благосклонно выслушал» первое соло).

Из пансиона Глинка вышел «вторым по списку», то есть одним из первых учеников. Однако с поступлением на государственную службу он долгое время медлил. Не имея определенного пристрастия к какой-либо из ее отраслей, он все же (без особого усердия) в течение некоторого времени изучал немецкий язык, необходимый для поступления в Иностранную коллегию. Но главным образом свое время Глинка отдавал игре на фортепиано и сочинению музыки.

Страница из журнала «Сын отечества» № XXVIII за 1822 год

В результате усиленных занятий хрупкое здоровье молодого музыканта пошатнулось. Весной 1823 года для его поправления Ивану Николаевичу Глинке стало «угодно» отправить старшего сына на Кавказ (минеральные воды врачи считали полезными для его «золотушного расположения», как сам он указывал в «Записках»). Однако это трудное по тем временам путешествие оказалось для Глинки не столь целительным, сколь обогатило его восприимчивую натуру множеством ярких и разнообразных впечатлений.

Белые мазанки, яблони и вишни в цвету, теплые весенние дни и звездные ночи на «живописной Украине», сменившие «сырую и свежую погоду» в Новоспасском (откуда он выехал вместе со своим бывшим дядькой Ильей и поваром Афанасием), приводили Глинку в восторг. Ближе к югу потянулись поросшие «ароматической травой» степи и, наконец, в ясной дали показалось сияние снежных вершин Кавказа.

«Вид теперешнего Пятигорска в то время был совершенно дикий; домов было мало, церквей, садов вовсе не было; но так же, как и теперь, тянулся величественно хребет Кавказских гор, покрытых снегом, так же по равнине извивался ленточкой Подкумок, и орлы во множестве ширяли по ясному небу, — вспоминал Глинка.— Я с товарищами поселился в скромном домике. Житье было приятное: товарищ привез запас книг, кухня была в порядке... Вскоре мы приступили к лечению...»

Ян Непомук Гуммель (1778—1837), австрийский композитор и пианист. Портрет работы неизвестного художника

Вариации Глинки на тему, сочиненную им самим. Одно из первых сочинений композитора. Автограф

Пятигорск. Литография с рисунка неизвестного художника

Пляски черкешенок. Рисунок М. Лермонтова

В душе Глинки неизгладимыми остались и грандиозная красота горных пейзажей, лесные чащи, опутанные диким виноградом, и красочные картины народной жизни — первое прикосновение к подлинному Востоку. «...Я видел пляску черкешенок, игры и скачки черкесов...» — писал он далее в «Записках». Память о них стала, быть может, источником лучших восточных вдохновений Глинки в III и IV действиях «Руслана и Людмилы».

Но ни сернокислые ванны, ни лечение нарзаном в Кисловодске не принесли пользы его здоровью. В конце августа 1824 года Глинка отправился в обратный путь на Север.

Йозеф Гайдн (1732—1809), австрийский композитор. Гравюра с портрета неизвестного художника

Луиджи Керубини (1760—1842), итальянский композитор

«Множество новых впечатлений возбудили мое воображение», — писал Глинка в «Записках», и по возвращении с Кавказа он действительно усердно принялся за музыкальные занятия. Управляя оркестром дяди, в репертуаре которого кроме множества увертюр были симфонии Гайдна, Моцарта, Бетховена, Мегюля, а также Маурера, он подмечал особенности оркестровых приемов у композиторов-классиков, практически изучая, таким образом, инструментовку. В деревне вслушивался он и в русские народные песни — протяжные и игровые, многие из которых, надо думать, были знакомы ему с детства. О творческих поисках Глинки в это время говорят сочиненные им тогда Анданте кантабиле (Адажио) и два варианта Рондо для оркестра, а также Септет для деревянных духовых и струнных инструментов.

Людвиг ван Бетховен (1770—1827), немецкий композитор

Этьен Никола Мегюль (1763—1817), французский композитор

Вольфганг Амадей Моцарт (1756—1791), австрийский композитор. Портрет работы Л. Фогеля

Andante cantabile (из Andante е Rondo) для оркестра. Автограф

Людвиг Вильгельм Маурер (1789—1878), композитор, скрипач, дирижер. Рисунок неизвестного художника

Михаил Иванович Глинка. Портрет работы М. Теребенева

Вернувшись весной 1824 года в Петербург, молодой композитор с новым рвением взялся и за игру на скрипке и фортепиано. Но Карл Майер, прослушав его, сказал: «Вы слишком талантливы для того, чтоб я давал вам уроки, приходите ко мне каждый день как друг, и мы будем заниматься музыкой». Тем не менее он продолжал задавать Глинке «различные пьесы» и учил его композиции.

«Определиться в должность» Глинка все еще не спешил. Однако 7 мая 1824 года он наконец занял место помощника секретаря в канцелярии Главного управления путей сообщения. При всей неприязни Глинки к казенной службе она давала ему некоторую материальную самостоятельность и все же оставляла достаточно свободного времени для музыки.

Акварельный портрет, написанный с него в том же году М. И. Теребеневым, по-видимому, верно передает своеобразие юного лица Глинки, по воспоминаниям современников, то «некрасивого», то «увлекательного», с карими внимательными глазами, способными «сверкать искрами» в минуты вдохновения. На правой стороне головы заметен и злополучный вихор, немало заботивший его в молодые годы.

В последние месяцы 1824 года Глинка сочинил романс «Моя арфа» (музыка которого связана, по-видимому, с замыслом оперы «Матильда Рокби» по Вальтеру Скотту). Глинка считал его «неудачной попыткой» и прозвал «допотопным», так как написал его до 7 ноября 1824 года, дня страшного наводнения в Петербурге, гениально изображенного Пушкиным в поэме «Медный всадник». (К счастью для Глинки, вода, дойдя лишь до порога его квартиры, начала убывать.) Свой первый «удачный» романс Глинка написал только зимой следующего, 1825 года. Действительно, романс «Не искушай» — одно из его лучших, проникновенных по музыке сочинений.

Здание б. Главного управления путей сообщения в Петербурге. Вид со стороны Садовой ул. Современное состояние

Романс «Не искушай...» на стихи Е. А. Баратынского. Автограф

Соната для альта. Отрывок из первой части. Автограф

В том же году,