Неизбежное искушение - Джосс Вуд

В течение месяцев, последовавших за той ужасной ночью, он чувствовал, что влюбляется все больше, очарованный свирепой храбростью Танны. Он страстно желал ее, но обещал себе, что не будет настаивать на физической близости. Он был крупным парнем, на сотню фунтов тяжелее ее, и он боялся, что нечаянно сделает что‑то, что помешает ее выздоровлению. Он сдерживал свое влечение.

Когда Танну наконец выписали, она, любуясь его кольцом, попросила еще немного времени, чтобы отложить близость до свадьбы. Это, конечно, было довольно жирным намеком, что все не так уж хорошо. Танна уже не была ни слабой, ни хрупкой. И вожделение, которое он испытывал по отношению к ней тогда, было детской версией той горячей, страстной эмоции, которая бурлила в его теле сегодня. Танна была подтянутой, здоровой, энергичной, и он знал, что не навредит ей. Ни физически, ни ментально.

По сравнению с тем, что было десять лет назад, она была вполне благополучна. Она была сильной. Дерзкой. И видит бог, он никогда не мог устоять перед вызовом. Расплата будет наслаждением. Месть – блаженством.

Леви наблюдал, как Танна пытается найти способ сказать «нет». Она открыла рот, но ожидаемое оправдание не прозвучало. Вместо этого она задала вопрос:

– Сколько времени мне понадобится, чтобы отработать свой долг?

– Это означает «да»?

– Нет, это вопрос, – сказала Танна. – Как долго?

Как только он сможет пользоваться костылями, он сумеет передвигаться. Но все равно не сможет сесть за руль. А ему надо добраться до своего бизнеса – до причалов, верфи и прочих объектов, которыми он управляет от имени семейного траста Броганов. Да, он может брать отгулы сколь угодно долго. Он мог бы уйти в отставку хоть завтра, если бы захотел. Но он не хочет. Работа поддерживает его мозг в тонусе, позволяет сохранять контроль над ситуацией, а значит – душевное спокойствие.

– Мне нельзя нагружать ногу в течение шести – восьми недель, – ответил Леви. – Мне нужен кто‑то в помощь еще на две недели, а после этого – на неполный рабочий день, по крайней мере еще на четыре недели.

– Твои сестры и мама не могут помочь тебе? – спросила Танна, ища спасения.

– Конечно, могут, но они мне нравятся. Я не понимаю, почему они должны мириться с моим плохим настроением, когда на этот случай есть ты.

– Потому что я у тебя в долгу, – сказала Танна несчастным голосом.

Да, это так. И еще потому, что он не мог представить, как она снова уйдет из его жизни, пока он не узнает каждый дюйм ее восхитительного тела. Он жаждет возмездия.

«Запомни это, Броган. Секс и месть – единственные причины, по которым ты настаиваешь, чтобы она осталась».

Леви снова посмотрел на нее и сглотнул, удивляясь, почему у него так пересохло во рту. Его сердце колотилось о грудную клетку, желудок присоединился к восстанию. Что, черт возьми, с ним происходит?!

Ему больно, он возбужден, и он… немного напуган. Никто и никогда не действовал на него так, как Танна Мерфи.

Черт.

«Ладно, Броган, хватит болтовни. Держи спину прямо».

Это ведь нормально – немного увлечься мыслями о том, каково будет сжать Танну в объятиях, обнаженную, нежную и такую невероятно женственную. Но секс – это все, что его интересует. Он не настолько глуп, чтобы дать ей что‑то еще.

– Я так не думаю, Леви. – Танна покачала головой. – Это плохая идея, и я не понимаю, почему я должна отказаться от своего… отпуска, чтобы быть в твоем полном распоряжении.

Почему она заколебалась, когда сказала «отпуск»? Она вернулась в Бостон по другой причине?

– Я не прошу тебя приклеиться ко мне, Танна. Мне просто нужно, чтобы ты переехала сюда, помогла с едой, отвезла меня на работу и обратно.

– Ты еще не готов вернуться к работе, – сказала Танна властным тоном.

Леви приподнял брови, удивляясь ее самоуверенности.

– Но скоро смогу, – возразил он. – В любом случае, как я уже говорил, ты нужна мне на пару часов в день. Остальное время будет принадлежать тебе.

– Очень мило с твоей стороны.

Леви не позволил ей увидеть его улыбку. Агрессивную и саркастичную.

Все лучше и лучше. И он рад этому. Если бы Танна была такой же скромной, жаждущей угодить девушкой, какой была раньше, он, вероятно, не сделал бы этого предложения и не был бы и наполовину так заинтересован в ней.

В двадцать четыре года он был счастлив, что его самолюбие удовлетворено; в тридцать четыре ему нравились женщины, которые противостояли ему, которые не боялись высказывать свое мнение. Его окружали сильные, смелые, самоуверенные девушки, и если он когда‑нибудь задумается о новых отношениях – в весьма отдаленной перспективе, – то ему нужна женщина, способная стоять на своих ногах.

Став голосом разума, когда амбиции его отца превзошли здравый смысл, Леви не мог припомнить времени, когда он не чувствовал себя ответственным за мать и сестер. После смерти отца Леви курировал продажи их компании и управлял миллиардами семейного траста. Надо признать, ген спасателя у него в крови. Но его мама и сестры прекрасно могут позаботиться о себе, и, хотя они были рады, что он распоряжается семейными деньгами, ему не раз говорили, что не нужно беспокоиться об их эмоциональном благополучии.

У них есть свои мужчины, которые достаточно заботятся о них.

Но он все равно чувствовал ответственность. Вероятно, так будет всегда. Они – его кровь, часть его души. Танна, да и любая другая женщина, не заслуживают такой большой доли его сердца. Было слишком больно, когда его вернули ему, истерзанное и покрытое синяками.

Господи, Броган, хватит мелодрамы.

Это честная сделка. Ему просто нужен помощник.

– Пара обедов, пара поездок, немного работы по хозяйству – вот и все, что мне от тебя нужно. – Леви заерзал в кресле, и боль пронзила его, впиваясь когтями в тело. Ему потребовались все его силы, чтобы не дать Танне увидеть, каким слабым и несчастным он себя чувствует.

Крошечная морщинка появилась меж ее бровей.

– Тебе больно.

Черт побери, что случилось с его непроницаемой маской? Не желая уступать ей ни на дюйм, он издал звук, который, как он надеялся, прозвучал как насмешка.

– Ради бога!

– Боже, спаси меня от упрямых мужчин, – пробормотала Танна.

– Я в порядке, Мерфи. – Какая ложь…

Откинув голову назад, Леви изо всех сил старался держать глаза открытыми, проклиная себя за то, что так устал. Иногда ему удавалось проигнорировать боль и заснуть, и он чувствовал, что это один из таких моментов. Его измученное тело нуждалось во сне, но он не хотел засыпать сейчас. Если он отключится, Танна уйдет, и он, возможно, никогда больше ее не увидит. Леви схватил ее за запястье.

– Ты будешь здесь, когда я проснусь?