Няня по контракту - Ева Ночь

Нет! Я не соглашалась! Не хочу! — вопило всё у меня внутри, но жёсткая ладонь Иванова сжала мою руку так, что я ещё раз булькнула и заткнулась.

И я вдруг поняла: буду. И не потому, что этот диктатор и тиран решил всё за меня. Мне стало просто жаль Ромашку. Такой нежный ребёнок. Ангелочек просто. Растёт без матери…

О том, что Дина Григорьевна квартиру корвалолом провоняла, видимо, не зря, в тот момент я не думала.

Дмитрий

— Брысь в свою комнату! — нарычал я на сыновей и лицо посуровее состроил. Ромка воспринял всё буквально, как всегда, Миша только бровью дёрнул, но спорить не посмел. Не тот сейчас случай.

— Опять на нашу голову! — не удержался он от комментария, но я не успел ни подзатыльник ему отвесить, ни приструнить: мальчишки испарились.

Варикова стояла, как памятник погибшему солдату — скорбная и какая-то потерянная.

— Прошу! — пригласил я её в большую комнату, надеясь, что там всё в порядке. В другие места соваться побоялся: там мальчишки могли начудить, а я бы не хотел Аньку заранее спугнуть.

Анька рухнула на диван, а затем с воплем подскочила и с ужасом посмотрела на свои ноги. Точнее, колготы. Ну, да. Стрелы пошли. Так и должно быть, потому что из-под дивана шипел, скаля клыки, Фиксик — чёртов помоечный кот, которого мальчишки приволокли домой с неделю назад. Он, видать, по Анькиным колготам когтями прошёлся.

— Это всего лишь кот, — попытался я Аньку успокоить, но она назад садиться не захотела, стояла, стараясь не поворачиваться ко мне спиной. Далась ей эта дурацкая юбка. — Брысь! — шуганул я кота, как сыновей.

Кот оскорблённо взвыл и выскочил пулей из комнаты.

— Садись, Ань, пожалуйста.

На диван он больше не приземлилась, а прошествовала боком к столу и, отодвинув стул с кривыми ножками, села, выпрямив спину. Мне пришлось прошествовать за ней.

— Итак, — сказала она деловым голосом. — Возвращаемся к нашим баранам. То есть условиям договора. Двойной оклад руководителя отдела продаж, — загибала она с наслаждением пальчики, — три месяца испытательного срока. И если я справлюсь с поставленной задачей, то ты всё же даёшь мне шанс возглавить отдел. Всё верно?

Я кивнул. Однако… Сложно принять Аньку такой. В восемнадцать она была попроще и… душевнее, что ли. Но что сейчас сравнивать? У меня будет время к ней присмотреться.

— Я хочу письменный договор, — вот это хватка! Я даже восхитился б ею, если б она не вела себя сейчас как андроид из будущего. — И круг своих обязанностей, естественно. Насколько я понимаю, няня нужна для младшего. Старший у тебя школьник?

Хороший глазомер, хм. Я сейчас даже задумался, не профукал ли я ценнейший кадр…

— Да, но сейчас лето. Каникулы. Поэтому нам нужна няня.

— И почему бы меньшему в детский сад не ходить? — задаёт она резонный вопрос.

— Я подумаю об этом, — говорю честно. Мне сейчас сложно объяснить все наши семейные трагедии и проблемы. Постепенно, чтобы Аньку не напугать.

— В общем, контракт, Дмитрий Александрович, где всё пропишется от и до, включая мои обязанности.

— На это нужно время, — пытаюсь выкрутиться я, — а няня мне нужна сейчас. Ты мне не веришь, Ань?

— Деловые отношения должны основываться не только на личных предпочтениях. И даже желательно, чтобы поменьше всех этих «доверяю», а побольше конкретики и прописанных по пунктам обязанностей. Это всё равно что пить и слушать самый идиотский в мире вопрос: «Ты меня уважаешь?!»

Она тараторила как по писаному. Нет, я Анькой всё же восхищаюсь.

— И ещё один вопрос. Только ответь честно, Дим.

— Конечно, — обещаю я ей, ломая голову, что же она спросит. Моя шарада. Не разгадать, не предвидеть. Ртуть, а не женщина. Гибкий каучук. Текучая магма.

— Это ты Леониду настроил против меня?

Я фыркнул и закатил глаза. Вот точно не ожидал, что она об этом спросит.

— Нет, — улыбнулся я ей во всю ширь. — Я мог, безусловно. Но Леонида Сергеевна такой ценный кадр, что её не подкупишь — раз, сложно надавить — два. Если бы ты успела на собеседование и если б ты ей приглянулась, я б её не сломал. Не тот человек, понимаешь? А так я точно знал: у неё пунктик. Леонида Сергеевна люто ненавидит опоздунов. Поэтому у тебя не было шанса.

— А как же тогда наша договорённость? — вскидывает она на меня глаза.

Я вздыхаю. Недоверчивая.

— Ну, все же я руковожу компанией, а не Леонида Сергеевна. И это она в моём подчинении, а не я у неё на побегушках. И это я нашёл восьмую няню, а не она. Все остальные её кандидатки провалились, — подмигнул я Вариковой. — И у моей няни есть все шансы с достоинством выдержать испытательный срок, потому что мотивация — страшная штука. У всех остальных, кроме денег, стимула остаться на этом месте не было.

Анька смотрит на меня скептически.

— Это деньги — страшная сила, Иванов. А значит либо ты им мало платил, либо непреодолимые обстоятельства заставили их отказаться от доходного места.

Умная. Какая же она умная! Просто атас, а не Анька!

— Скажем так: не все убегают отсюда, как Дина Григорьевна. Я их уволил сам. По разным причинам. Но главная из них — они не справились. Не показали свои профессиональные качества в том объёме, который мне требовался. И да, два оклада руководителя маркетингового отдела я ещё никому не предлагал. Ну так что, по рукам? Приступишь к обязанностям завтра. Переспишь, обдумаешь всё хорошенько. А мы тем временем контракт составим с юристами. Как положено. Со всеми твоими пожеланиями.

— А как же сегодня? — Анька сглотнула и повела головой в сторону двери. — Ты же не оставишь их одних дома?

— Сегодня — три часа. Тебе, чтобы познакомиться, привыкнуть, адаптироваться. А то, может, передумаешь, спасуешь. И не нужно будет никому голову над контрактом ломать. А потом я тебя подменю.

У Аньки лицо несчастное. Она колеблется. А я дух затаил и жду. Ну не может она отказаться!

— Время к обеду. Детей нужно покормить. Рома днём спит. Миша себя и сам способен занять, пока ты его уложишь. А там и я подоспею. Твоя главная задача — дети. Уборкой, стиркой, готовкой заниматься не нужно. Завтра получишь все инструкции. Расписание. Мальчики посещают секции. Будешь возить, забирать. Ничего сложного.

Я уговаривал её и чувствовал себя змеем-искусителем. Решится ли она, как Ева, вкусить грешный плод?

Анька снова нервно повела головой.

— Не дёргайся, — попросил я её задушевно. — Они всего лишь дети. Очень даже нормальные. Живые и непосредственные.

— Ты ничего не слышишь? — снова дёрнула она головой, не шибко прислушиваясь к моим словам.

— Нет. А что?

— Слишком тихо. А когда тихо — жди беды.