Астролог. Код Мастера - Павел Глоба

– Хорошо, я перезвоню, только позже. Сейчас не могу, тороплюсь на сцену. Сегодня в ложе присутствует товарищ Сталин.

Плешивый администратор замялся.

– Она очень просила. Сказала, что это крайне важно. Вопрос жизни и смерти.

Булгаков замялся. Младший администратор уловил его неуверенность.

– Собственно, она еще на проводе, я не стал класть трубку.

Булгаков решился.

– Ну, хорошо.

Кабинет младшего администратора находился по соседству. Говорить по телефону в гриме было непросто. Булгаков с трудом пристроил трубку под парик.

– Слушаю.

Собеседница говорила тихим, но взволнованным голосом.

– Михаил, это вы? Мне нужно, чтобы вы приехали ко мне. И чем быстрее, тем лучше.

Булгаков смешался. Он искал повод для отказа и не мог найти.

– Вам что-нибудь привезти? – спросил он, помедлив.

– Да, разумеется, как обычно.

Это означало – привезти люминал. И не только. Писатель нахмурился, насколько позволил громоздкий грим. В последнее время супруга железного сталинского наркома внутренних дел товарища Ежова злоупотребляла не только люминалом, но и морфием.

– Хорошо, – наконец согласился он. – Я приеду сразу после спектакля. Сегодня в театре члены правительства, так что раньше я не смогу. К тому же, после спектакля будет банкет. Но я постараюсь вырваться.

– Постарайтесь, – перебила она его невнятный монолог. – То, что я хочу вам сказать, очень важно. И не только для меня и для вас. От того, что я вам скажу, зависит жизнь и судьба многих людей. Торопитесь, они сделают все, чтобы помешать мне раскрыть их тайну.

Булгаков оторопел.

– Они? Кто такие они? В конце концов, расскажите мне все прямо сейчас, по телефону.

Собеседница колебалась недолго. Потом еле слышно прошептала.

– Нет, не могу. Не по телефону. Это слишком опасно. Просто постарайтесь приехать как можно скорее.

– Хорошо, я постараюсь, – твердо пообещал писатель и положил трубку.

Он очень спешил на сцену, поэтому не обратил внимания на то, какими глазами за ним внимательно следил плешивый администратор.

Дождь усилился, но Андрей не обращал на это никакого внимания. Свет фонарей дрожал в больших темно–глянцевых лужах. Андрей медленно брел вдоль ограды парка. Народу на улице почти не было. В парке же – вообще никого. Высокие чугунные пики ограды не мешали видеть освещенные редкими фонарями мокрые аллеи. За сеткой дождя они казались призрачными дорожками.

Неожиданно в конце одной из них мелькнул силуэт женщины. Андрей заметил ее лишь краем глаза, но тут где-то внутри, в глубинах мозга, его вдруг больно кольнуло подозрение. Фигура женщины, едва различимая, почему-то показалась ему знакомой. Причем не только фигура, но и легкая походка. И это подозрение его испугало.

Секунда замешательства – и женщина исчезла за поворотом аллеи. Он остановился и потер лоб. Несмотря на ледяные брызги дождя, лоб его был горячим. Эта женщина не могла быть его Маргаритой. Бред. Такого просто быть не могло.

Андрей лихорадочно закрутил головой в поисках прохода. Но ограда уходила в обе стороны, насколько хватало глаз. Он растерялся.

И тут услышал, как по дорожке парка неторопливо стучат твердые каблуки. Вдоль ограды, но с внутренней ее стороны, к Андрею приближался человек. Немолодой, элегантный, в темном пальто, под большим зонтом. Длинный клетчатый шарф небрежно переброшен через плечо. Голову незнакомца венчал берет. В недавнем прошлом привычный головной убор советской интеллигенции и школьников. А кто в наши дни носит береты, кроме спецназовцев? Большой крючковатый нос придавал его лицу мефистофельское выражение. Казалось, прогулка под холодным душем доставляет ему немалое удовольствие. Впрочем, Андрею было не до выражения лица незнакомца.

– Скажите, где тут ближайший вход? – спросил он.

Тот нарочито медленно почесал свободной от зонта рукой кончик монументального носа.

– Ближайший? Хм вряд ли я вам такой назову. Калитка вон там, в самом конце парка, возле проспекта. – Он указал туда, где вдали сверкала огнями реклам и торговых точек станция метро. – А ворота в противоположной стороне, за углом. Так что понятие «ближайший» в данном контексте можно употребить лишь весьма приблизительно.

– Вы сейчас не встретили в парке женщину? – перебил его пространные объяснения Андрей. – Там, в конце аллеи.

– Женщину? – Элегантный тип в темном пальто выглядел не на шутку озадаченным. – Увы, должен вас разочаровать. Я тут гуляю довольно давно, но не встретил по дороге ни единой живой души. Вообще никого – ни женщин, ни мужчин.

– Проклятье! – выругался Андрей. – Я же отчетливо видел ее, собственными глазами! Правда, недолго. Она мелькнула и исчезла. Как призрак.

– Призрак? – Человек в пальто усмехнулся. – Ну, вы скажете! Впрочем, может быть, вы видели Маргариту?

– Кого?

Андрея пробил холодный пот.

Собеседник казался немного смущенным.

– Не обращайте внимания, это я неудачно пошутил. Да, чуть не забыл. – Он обвел парковую ограду широким жестом. – Тут в заборе где-то должна быть дырка. Не может не быть. Мы же в России, в конце концов.

С этими словами незнакомец отвесил Андрею легкий поклон, развернулся и буквально растворился во мраке парковых зарослей. Спустя несколько секунд затихло и постукивание твердых каблуков.

Это было слишком. Андрей почувствовал, что ситуация требует немедленного выхода. Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение, и двинулся через трамвайные пути, через дорогу, туда, где к стене многоэтажного дома притулилась пристройка из пластика с заманчивой надписью «Пиво».

Внутри было уютно как в казарме. Душно и накурено. Андрей взял кружку пива и отправился в дальний угол. Народу в пивной было много, но этот угол оказался свободным. Здесь расположилась только пара типичных завсегдатаев, которых остальные посетители почему-то сторонились, предпочитая тесноту.

Андрей протиснулся сквозь группу галдящих молодцов. Те старались выглядеть крутыми и дерзкими, но держались кучкой, подальше от угла. Андрей расположился рядом с парой. Один из них, длинный, уныло нависал носом над своей кружкой. Другой, толстый здоровяк, постоянно скалился и озирался, словно искал, с кем бы подраться. В общем, ничего примечательного, стандартное поведение.

Только оказавшись рядом с ними, Успенский вдруг ощутил исходившую от пары тяжелую энергию зла. Он даже не смог определить, от кого из них конкретно. Ему показалось, что от обоих. Андрей постарался убрать тревожные ощущения, они мешали ему сосредоточиться. Он отвернулся к окну, по которому барабанили капли дождя, и задумался.