Приговоренный - Виктория Викторовна Михайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Решив все же попытать счастье, я пролистал расписание грузового транспорта, и ткнул пальцем в ближайшую фуру, державшую путь через Екатеринбург в Финляндию. Долго, конечно. Но вряд ли водитель откажется высадить инвалида под Питером. Вот только возьмет ли он таких пассажиров? Я глянул на своё отражение в стекле, поморщился. Царевич выглядел вполне прилично в своей военной форме. Сейчас так многие одеваются. Хотя сапоги совсем не вписываются в современный молодежный стиль. Это в культурной столице неформал на неформале едет, погоняя третьим неформалом. Здесь, в провинции, сапоги ручной работы могут поставить прохожих в тупик. Надо как-то добраться до магазина, и разжиться кроссовками.
Путешествовать автостопом оказались труднее, чем мне представлялось. Водитель, хоть и остановился, но по-русски ни слова не понимал. Я глянул на номер. Франция. Папочка водил меня в школу раннего детского развития. Но способностей к языкам я не обнаружил. Да там кроме английского и китайского особо ничего и не предлагали. Да и кому оно сейчас надо? Приложение все само скажет, переведет, напишет письмо или деловой документ. Кто вообще сейчас учит языки?
– Bonjour, – вдруг вступил в разговор молчавший всю дорогу Алексей Николаевич, – mon ami et moi allons à Saint-Pétersbourg.
Водитель приветливо улыбнулся, и кивнул.
*Здравствуйте. Мой друг и я едем в Санкт-Петербург.
Дома
Давно я не чувствовал себя таким неучем. Оказалось, что Екат и Питер находятся не так уж и далеко друг от друга. Я думал, что мы проведем в дороге дня три. В моем представлении эти два города разделяла непроходимая тайга с медведями, религиозно-экологическими поселками и прочей клюквой. В гимназии у меня с географией проблем не было. Но, хотя на карте я любой город мира нахожу без затруднений, на природе у меня включается географический кретинизм. Это было мое первое автомобильное путешествие, и многое меня удивляло. Хорошо, хоть царевич всю дорогу развлекал французского водителя, и мне не пришлось отвечать на неудобные вопросы. Хотя я до сих пор не знаю, о чем эти двое говорили. Все, что я понял без перевода, это проявленный мальчиком интерес к навигационной системе. Фура была старая, шофер сам вносил изменения в маршрутную программу, и с удовольствием нам это продемонстрировал. Судя по всему, Алеша был не глупым интересным собеседником. Сам по большей части помалкивал, ни во что пальцем не тыкал, и от восторга не повизгивал. Что-то коротко спрашивал, а после долго внимательно слушал. Водила не затыкался, и был в таком хорошем настроении, что мы проехали оплаченный для него фирмой придорожный мотель.
Мальчик вел себя идеально. Сперва я боялся, что он будет шарахаться от огромных светящихся рекламных телевизоров, которые стоят вдоль всей трассы. Меня самого они жутко раздражают, особенно ночью. Но царевича, родившегося в самом начале прошлого, двадцатого века, как мне показалось, не удивили ни заправки самообслуживания, ни огромная автомойка. А когда мы пробили колесо, и нашу фуру пришлось загонять на два часа в придорожный автосервис, он попросился посмотреть, как будут производить замену. Пришлось осторожно вытаскивать его из кабины. Нога у него болела уже не так сильно, но ходить сам он ещё не мог. Китайцы, которых среди персонала было больше половины, тут же бросили свои дела, и принялись совать мне то один тюбик с какой-то вонючей мазью, то другой. Бессмертный бальзам «Звездочка» я узнал по запаху. Каждый здесь считал себя потомственным целителем и знатоком тибетской медицины. Если бы Папочка побывал тут, и не умер от царящей вокруг антисанитарии, он пополнил бы свою коллекцию нетрадиционных лечебных препаратов. Шучу. Он в жизни не притронется к лекарству, не изучив сертификата.
А вот помыться по дороге так и не получилось. Я задремал, а когда открыл глаза, снова было утро. Алеша посапывал у меня на плече. Мимо окна проносились знакомые указатели на Шлиссельбург. Француз не только сэкономил нам кучу времени, но ещё и провез нас через ближайший пригород. Потому, что я хоть и считаю себя жителем Санкт-Петербурга, на самом деле живу за городом, в коттеджном поселке. Пока я учился в гимназии, на дорогу туда в один конец уходил час, а зимой даже подольше. Батя был готов отдать меня на растерзание педагогам ближайшей деревни, но Папочка не доверяет школам, расположенным за чертой города. Зато теперь удаленность моего дома от центра была как нельзя кстати. Днем тут обычно пусто. А продавца в магазине отродясь не было. Сколько себя помню, здесь самообслуживание. Купив обаятельному водителю в благодарность бутылку очень хорошего по его словам вина и головку сыра, мы с царевичем поплелись «огородами» в сторону моего дома. Алеша хотел пройтись, придерживаясь за мою руку. Я не возражал. Миновав чужие цветники и любовно сделанные имитации японских садиков, мы, наконец, пришли. Сигнализация везде была активирована, родителей дома не было. Повезло. Я приложил палец к пластине, дверь распахнулась.
В глаза ударил едкий синий свет. Папочка никогда не уйдет из дома, не включив бактерицидное освещение. Пришлось зажмурившись, шагнуть внутрь. У нас всеми благами цивилизации управляет центральный компьютер, и синие медицинские лампы с улицы не отключишь. В ногу мне тут же уткнулся робот-пылесос, мы любовно называем его «Павликом». Я раздраженно пнул его. Робот недовольно пискнул, покрутился вокруг нас, подбирая пыль и мелкие уличные камушки, после чего покатился на «базу». Из-за этого малыша пришлось пренебречь лесенками и порогами, и когда один раз протекла посудомоечная машина, вода разлилась по всем комнатам. Зато на инвалидной коляске можно без проблем проехать через весь дом. Не то, чтобы это кому-то было нужно. А вот сейчас вполне может пригодиться.
Ванная! Как же я о ней мечтал! Царевич заверил меня, что помоется сам. Повинуясь долгу гостеприимства, я предоставил ему «главную» душевую. Пришлось потратить минут тридцать, объясняя, как работает регулятор нагрева и как добыть из дозатора шампунь. А сам я отправился смывать грим и трехдневную грязь в родительскую спальню. У двери я снял тапочки. Папочка терпеть не может следов от обуви на ковре.
