Красный - Дмитрий Витальевич Голдырев

покровителях селились дымом в извилинах и отравляли разумы фанатиков. Все потому, что так хотели правители. И сами люди. Толпа кричит и воет, если не получает того, что хочет. А хочется всего и сразу. Нам целые поколения всего было мало, мы ели, сражались, убивали и рождали только потому, что в этом заключался смысл нашего существования. Мы хотим делать то, о чем нас просят наши прихоти. И за всем этим твердолобым следованием навстречу своим целям и мечтам мы упускаем из виду самое прекрасное, а в большинстве даже губим его.

Похоть, неожиданная пришедшая в нашу жизнь, кружит голову.

Представьте, что есть частица, поражающие ученые умы всей планеты своей нестабильностью. Попадая в воду, она мгновенно весь объем превращает в холодный твердый лед. Плевать на границы, на грязь, и все, что оказалось в этой воде, обречено быть заковано в нерушимую ледяную твердь. Страшно подумать о том, что было бы с мировым океаном, попади эта частица в него. Название у этого вещества есть – Лед-девять. Спасибо Воннегуту за его «изобретение». И вот, что есть настоящая похоть. Едва попробовав ее на вкус, вы проникаетесь ей, она поражает каждую клетку вашего тела, парализует ее, а затем взрывает. Секс и любовь убивают, это ни для кого не секрет. Черт, как и все в этом мире нас убивает.

Она смотрела в потолок, даже не пытаясь прикрыть обнаженную грудь. Честно сказать, я уже и сбился со счету тех сигарет, которые она уже выкурила.

– Я согласна с тобой, похоть может убить. Лишь за счет того, что во имя свершения ради своей любви мы плюем на инстинкт самосохранения, и готовы идти убивать. И погибать, – она повернулась ко мне и провела кончиком ноготка по губам. – Удачные случаи не в счет.

Уходила она так же, как и пришла. Словно не было стонов и криков, оглушающих меня во время нашего соития, не было и ногтей, вцепившихся мне в лопатки, и сильных ног, как канаты обхвативших мою поясницу. Будто этого ничего не было для нее.

– Держи, – промолвила она с улыбкой и кинула в меня свою майку, стоя уже в дверях. – Я думаю, мы с тобой еще долго будем пересекаться, сосед.

Рисуя ногтями на обоях линии, она открыла дверь, и хлопнула ей уже с обратной стороны. Мой бог, теперь нужно поправлять мятую постель.

Круг II

Ты то, что тебя преследует

Ни для кого не секрет, что человек умеет находить связь той цепочке событий, которая никак не связана напрямую. Если в разном промежутке времени вы найдете живую рыбу в Мертвом море, затем где-то родится красный теленок, а в довесок к этому еще и змея проползет по Стене Плача, то непременно вы будете кричать о приближающемся Апокалипсисе. Вы говорите мне, что мысли материальны, и мечтаете о дорогущих машинах, девушках в бикини в вашем личном джакузи и о восьмизначном счете, хотя плевать, что спите в мороз внутри картонной коробки из-под стиральной машины. Приметы, предсказания, суеверия, религия – все это является плодом излишней наблюдательности человека, покоренного собственной фантазией. Можно вечно рассуждать о природе совпадений, но что вы в них не верите, можете мне даже не говорить. Я думаю, вы сильно удивитесь, если после переезда в Европу на улицах Амстердама увидите своего одноклассника. Совпадение, не так ли? Мы все живем по принципу черепашки из популярного мультфильма.

Немудрено, что мир богат людьми, которые винят всех и вся в сокрытии правды. В первую очередь правительство. Бьюсь об заклад, что в вашем окружении точно найдется человек, который является поклонником теорий заговора. Масоны, люди-рептилии, НЛО – нам всем нравится существование лично созданных белых пятен в истории человечества. А все почему? Потому что человек любит мистику. Все человечество страдает апофенией.

Череда развратных позиций и две выкуренные сигареты сменяются вновь раздавшимся по всей квартире звуком дверного звонка. Это было уже не похоже на удивительное совпадение, а нечто похожее на подозрение. Я открыл дверь, ожидая тонну паленых духов и стоящего передо мной разодетого по классике чудилу, но нет, вместо него стоял чудила другой. Ну, как стоял.

– Пожалуйста, закрой дверь, – ринувшись внутрь квартиры, пропищал мой сосед с нижнего этажа. – И побыстрее!

Сказать, что я был удивлен, значит ничего не сказать.

На нем был надет домашний халат, тапочки он сбросил, едва пробежав по коридору, бегающие повсюду зрачки были расширены и глотали свет без остатка. Паренек сжимал в подмышке неровный сноп исписанных вручную бумаг.

– Никого за мной не было? Нет? Хорошо, очень хорошо.

Я думаю, что мое выражение лица таки каждой морщиной выпрашивало объяснений. Но ему было плевать, гость раскладывал по одному листочку на полу и двигал их, словно подыскивая единую картину общего паззла. О боже, я уже начинаю рассуждать, как он, хотя тот едва вошел. Быстрая речь мешалась с не менее быстрым и прерывистым дыханием, полы халата рассекали воздух из стороны в сторону, этот человек явно поддался панике.

– Они не должны были найти меня в моей квартире, я, надеюсь, ты поймешь меня, они нашли меня по чертову IP адресу, просмотрели записи, почту, черт! Извини, извини за столь неожиданный визит, но в это место они точно не заглянут. Или заглянут?.. Черт, возможно, я подставил нас обоих, но так не должно было произойти. В любом случае, я смогу уйти от них в другом реалии, если вдруг они выстрелят, одна из версий меня выживет, да, да, пистолет даст осечку, я смогу воспользоваться моментом и уйти. Но они не должны узнать о моих исследованиях, о моем деле.

В суматохе паренек крутился, как теннисный шар под сильной струей воздуха, топтался с места на место, и даже не заметил под своими ногами один из тех листов, которые он разложил на полу. Одно мгновение, и лист смялся, поехав в сторону. Гость осекся, и, громко вдохнув воздух, упал на колено. И замер. Казалось, что до его параноидального разума дошло что-то.

– Скажи, ты когда-нибудь думал о том, что все, что с тобой происходит – чей-то замысел?

Хочу сказать, что я довольно скептически относился к явлению религии. Не то, чтобы «не щупал, значит не верю», а в силу своего мышления. Религия нужна умирающим, чтобы они искренне верили, что их что-то ждет за гранью жизни.

– А я верю, – быстрое дыхание сменилось глубоким, речь замедлилась, и до этого момента носящийся по тесной студии паренек сел на пол, подперев спиной на кровать. – В любом