Призрак по соседству - Роберт Лоуренс Стайн

Улыбка Дэнни стала шире, но он не ответил. Отвернувшись от Ханны, он снова запулил мячиком в стену.

Цок.

– Ты падал головой вниз, – сказала Ханна. – Как тебе удалось приземлиться на ноги?

Дэнни хохотнул.

– Фокус-покус, – лукаво ответил он.

– Но… но!..

– Ханна! Ханна!

Обернувшись, она увидела маму, зовущую ее с крыльца черного хода.

– В чем дело? – крикнула Ханна.

Цок.

– Мне надо на часок отлучиться. Ты бы не могла приглядеть за Биллом и Гербом?

Ханна снова повернулась к Дэнни:

– Мне пора. До встречи.

– До встречи! – улыбнулся он.

Цок.

Всю дорогу до дома Ханна слышала стук мяча о кирпичную стену. Воображение снова нарисовало ей Дэнни, летящего с крыши.

Как ему это удалось? Как он сумел приземлиться на ноги столь бесшумно?

– Я буквально на часик, – проговорила мама, роясь в сумочке в поисках ключей от машины. – Как там на улице? К вечеру обещают облачно, временами дождь…

Очередной прогноз погоды, подумала Ханна, закатывая глаза.

– Ты уж постарайся, чтоб они друг дружку не поубивали, – попросила миссис Фэйрчайлд. Она нашла, наконец, ключи и застегнула сумочку.

– Это был Дэнни, – сказала Ханна. – Новенький, который живет по соседству. Ты его видела?

– Угу. Извини. – Миссис Фэйрчайлд поспешила к двери.

– Так ты его не видела? – крикнула Ханна ей вслед.

Сетчатая дверь захлопнулась.

Подбежали Билл с Гербом и потащили Ханну в свою комнату.

– «Змеи и лестницы»! – потребовал Билл.

– Да, давай играть в «Змеи и лестницы»! – поддержал Герб.

Ханна снова закатила глаза. Как ее достала эта игра! Ничего скучнее «Змей и лестниц» на свете еще не придумано.

– Ладно, – вздохнула она и уселась на ковер напротив близнецов.

– Ура-а-а-а-а! – ликующе завопил Билл, раскрывая доску. – Ты играешь?

– Да играю, играю, – с несчастным видом буркнула Ханна.

– А можно мы мухлевать будем? – спросил Билл.

– Ага! Даешь мухлеж! – с радостной улыбкой подхватил Герб.

* * *

После ужина близнецы отправились наверх, где устроили жаркий спор с родителями – кому последним принимать ванну. Оба ненавидели купаться, и каждый по мере сил отстаивал свое право подвергнуться этой процедуре как можно позднее. Ханна помогла убрать со стола, а после пошла в гостиную. Подходя к окну, она размышляла о Дэнни.

Раздвинув шторы, она прижалась лбом к прохладному стеклу и уставилась на его дом.

Солнце садилось за деревьями. Дом отбрасывал тяжелую, темную тень. Окна были закрыты шторами и жалюзи.

Ханна вдруг поняла, что она никогда не видела никого внутри. Не видела, чтобы Дэнни заходил или выходил. И чтобы вообще кто-нибудь выходил.

Погруженная в раздумья, она отошла от окна.

Она вспомнила утро, когда познакомилась с Дэнни – после того, как он влетел в нее на заднем дворе. Они поговорили, а потом он словно в воздухе растворился.

Вспомнила, как он будто растаял в тени у стены своего дома, как ей пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть его.

Вспомнила, как плавно он спикировал с крыши, как бесшумно приземлился.

Бесшумно, точно призрак.

– Ханна, ты чего? – произнесла она вслух. – Опять сочиняешь истории про привидения?

Внезапно у нее возникло множество вопросов.

Как Дэнни с семьей удалось переехать так, что она ничего не заметила? Как он может учиться в ее школе – в ее классе! – а она ни разу его не видела?

Как так вышло, что она не знает его приятелей, а он не знает ее друзей?

Чертовщина какая-то.

«Я ведь ничего не вообразила. Я ничего не выдумываю».

Вдруг Дэнни и в самом деле призрак?

Поговорить бы хоть с кем-нибудь, поделиться своими догадками насчет Дэнни! Но все ее друзья разъехались. А родители и слушать не станут.

Нужно сперва самой во всем разобраться, решила Ханна. Я буду наблюдать за ним. Изучать. Следить за ним. Я буду за ним шпионить.

Точно. Я буду за ним шпионить.

Вот сейчас пойду и загляну в окно его кухни.

Ханна вышла на заднее крыльцо, притворив за собой дверь. Вечер выдался тихий и безветренный. Бледный месяц завис над дворами в бархатно-синем небе.

Когда девочка широким, быстрым шагом пересекала двор, вокруг застрекотали хором сверчки. Дом Дэнни маячил впереди – темный низкий силуэт на фоне вечернего неба.

У задней стены по-прежнему стояла лестница.

Ханна пересекла дорожку, разделявшую их дворы. С колотящимся сердцем прокралась по лужайке и взошла на бетонное крылечко. Дверь черного хода была закрыта.

Ханна подошла к двери, приблизила лицо к окну, заглянула в кухню – и обомлела.

Там, за окном, стоял Дэнни и смотрел прямо на нее.

– Ой! – вскрикнула Ханна, чуть не кувыркнувшись с узкого крылечка.

От удивления глаза Дэнни полезли на лоб.

За его спиной Ханна увидела накрытый стол с ярко-желтой посудой. Высокая, стройная блондинка – очевидно, мама Дэнни – вынимала что-то из микроволновки.

Дверь распахнулась. Удивленное лицо Дэнни выглянуло во двор.

– Привет, Ханна. В чем дело?

– Ни в чем. Я… э-э… правда, ничего-ничего, – пролепетала Ханна, чувствуя, как лицо заливается жаром, и зная, что покраснела до корней волос.

Дэнни посмотрел ей в глаза. Его губы тронула улыбка.

– Ну что, хочешь зайти, или как? – спросил он. – Мама накрыла на стол, но…

– Нет! – выпалила она, пожалуй, чересчур громко. – Я не… то есть, я… я…

«Вот ду-ура!» – подумала она и с трудом сглотнула.

Дэнни ухмыльнулся.

«Он смеется надо мной!»

– Пока! – Ханна неловко соскочила с крылечка, чуть не подвернув ногу, и без оглядки помчалась домой.

«Никогда в жизни я так не позорилась! – горестно думала она. – Никогда!»

* * *

На следующий день, увидев, как Дэнни выходит из дома, Ханна спряталась за гаражом. Глядя, как он катит велосипед по дорожке, она снова почувствовала, как запылали щеки, в который раз переживая вчерашнее позорище.

«Собралась в шпионки – так уж не теряй головы, – напомнила она себе. – А то вчера дала маху. Запаниковала».