Знак И-на - Татьяна Веденская

— Версии есть?

— У меня нет, не особо. А у вас? — полюбопытствовал Иван.

Тут все было без сюрпризов, капитан тут же выдал версию об ограблении. После информации, что в сейфе, возможно, лежали деньги, предположение выросло в уверенность.

— Решили обнести дом, — уверенно сказал он. — А чего, места глухие, на помощь зови — не дозовешься. Легкая добыча. Связали и обокрали. Сейчас такие звери пошли. Не люди, а нелюди. А он, как я понял, пьян был и вряд ли оказал бы сопротивление.

— Не настолько он был пьян, — нахмурился Иван.

Капитан поморщился.

— А ты откуда знаешь, насколько он был пьян? Ты же после приехал… как ты сам сказал.

— Я звонил Морозову в восемнадцать часов тридцать шесть минут. Можете проверить мой телефон. Только я вас заверяю: Петрович был в порядке. Вполне мог оказать сопротивление.

— Ну, мало ли… — недовольно отмахнулся капитан.

— А в восемь часов ровно в пожарную часть поступил вызов, — наседал Иван. — То есть меньше чем через полтора часа после моего звонка. Вызвавший вас сосед сказал, что дом полыхает. Понимаете, полыхает. Я уточнил у пожарных: чтобы такой вот дом заполыхал, тоже нужно время. Дом построен добротно, из хороших материалов, а прогорел так, что крыша проломилась. Значит, если говорить грубо, с момента моего звонка, когда хозяин был полностью в порядке, до момента, когда было кончено, прошло менее часа? И потом, деньги из сейфа пропали, но сумка с кошельком лежит в машине. Там, между прочим, тоже деньги и документы. И остальное все на месте. Ружья, техника — телевизор, телефон, планшет. Ничего не пропало, все сгорело.

— И что? — прищурил и без того маленькие глазки капитан. — Что вы хотите сказать?

— Только одно: не стоит делать поспешных выводов.

Иван замолчал. Он не знал, что именно хотел сказать. Что, возможно, вообще ничего не пропало? Что не факт, что это вообще было ограбление? Что было что-то категорически неправильное в том, как именно умер подполковник Андрей Морозов.

— Не будем спешить с выводами, — ответил капитан, явно не желая расставаться с версией о домашней краже, вышедшей из-под контроля. — С соседом, который вызвал пожарных, говорили? — спросил он, начиная заполнять бумаги на капоте «буханки». Снег таял на руках, и приходилось трясти ручку, чтобы чернила не замерзали.

Иван разозлился — не на капитана, а на систему, выстроенную так, что кратчайший путь между точками «А» и «Б» не в том, чтобы докопаться до правды, а в том, чтобы подложить к делу соответствующий отчет. Несмотря на обилие возможных улик, дело уже распадалось, и он начинал бояться, что ничего не удастся раскрыть по горячим следам. Тем более что горячими их сложно было назвать — только не на таком морозе. Впрочем, эксперты, матерясь и злясь, что их не вызвали раньше, уже разложили свои линейки-маркеры, принялись измерять, фотографировать, посыпать порошками и собирать материалы, упаковывать их в промаркированные пакетики. От одного эксперта-криминалиста пользы было больше, чем от десяти оперативников.

— Я могу поговорить. В порядке помощи коллегам, — ответил Иван, зная, что ушлый капитан предпочел бы, чтоб Иван убрался восвояси.

Предложение капитана не порадовало, и последовавший вопрос вызвал у Ивана холодную улыбку.

— У вас есть при себе документы?

Иван достал удостоверение и развернул перед лицом капитана, но в руки не дал. Тот склонил голову, прочитал все внимательно, а затем кивнул, отвернулся, смахнул снег с планшета и прицепил под прищепку лист опроса свидетелей.

— А у вас самого-то как с документами? — аккуратно поинтересовался Иван из чистой вредности.

Теперь уже капитан хмыкнул, но достал свое удостоверение. Дмитрий Павлович Ком, районное управление МВД, следственный отдел Тверской области.

— Пойдет?

— Вполне. Дмитрий Павлович, нужно отработать и другие версии, помимо ограбления.

— Отработаем, — заверил его капитан Ком самым сладким тоном. — Если, конечно, возникнет необходимость.

— Я вам говорю, необходимость есть, — заверил его Третьяков.

— Это не вам решать, — огрызнулся наконец капитан.

Иван сменил тон — с холодного на звенящий металлом.

— То, что я знал покойного, никак не меняет того, что я оказался первым — и единственным — сотрудником полиции на месте преступления. И находился тут, проводя первичный осмотр в течение почти двух часов. А вы где в этот момент были? Вам ведь передали информацию о трупе.

— Мы отрабатывали и другие… — пробормотал капитан, но Иван его прервал:

— А раз я уже процессуально включился в расследование, мне неминуемо придется писать рапорт и отчет и давать оценку событиям, — тут Иван сделал выразительную паузу. — Понимаете меня, Дмитрий Павлович? Мне бы не хотелось написать в рапорте, что не все версии были отработаны. Вы же не станете отбрасывать вероятность, что тут сегодня ночью случилось нечто другое. Не ограбление.

Капитан опустил папку с бумагами и вздохнул.

— Какие еще версии? Что именно — нечто другое? Что именно, вы считаете, тут произошло?

— Я пока не знаю. Вернее, не хочу бежать впереди паровоза, потому что, как я сказал, нужно больше данных. Нужно проанализировать все. Нельзя исключать, к примеру, что с Андреем Петровичем кто-то решил расправиться.

— Вы имеете в виду… заказное убийство? — почти закричал от возмущения капитан Ком. Именно таких версий он и боялся как огня.

— Как один из вариантов — да.

— И что, по-вашему, на это указывает?

— Да хотя бы связанные руки. Временной интервал тоже. Возможно, его ждали.

— Да это все за уши притянуто. Если бы это было заказное убийство, его бы просто застрелили — и все. Не согласны?

— Я думал об этом, и нет, не согласен. Стрелять — значит, шуметь. Хоть деревня и пустая, а могли побояться поднимать шум. Потом, его могли пытать с целью выведать какие-либо сведения. Или нападение могло быть связано с его профессиональной деятельностью.

— Или — быть случайным стечением обстоятельств, ограблением, — упрямо повторил капитан и добавил едко: — К тому же, знаете ли, пожар — сомнительный способ сделать все тихо. У вас все с версиями?

— Нет, не все, — упрямо продолжил Иван. — Возможно — месть. Связать человека, а потом сжечь его заживо — это нужно быть либо совершенно черствым, лишенным не только жалости, но и элементарной способности к состраданию, либо…

— Думаете, уголовник мстит, которого ваш Морозов когда-то посадил? — кивнул капитан Ком, на этот раз чуть теплее.

— Возможно. Хотя Морозов вообще-то уже давно занимается экономическими преступлениями. Там, знаете ли, кругом белоручки, бизнесмены да банкиры. Впрочем, нужно посмотреть, кого недавно освободили. Как версия — однозначно пойдет. Кроме того, пожар — это почти всегда уничтожение следов, так? — добавил он. — Следов чего, вот что нужно узнать.