Капитан Магу. Палканский дебют - Вадим Полищук

– Нет, – проскрипел министр, – только одна папка. Остальное я приказал секретарю увезти во дворец и спрятать в сейфе.

Похоже, банальные вопросы самозваного сыщика начали надоедать старику, но остановиться Алекс уже не мог, он почуял след.

– То есть ваш секретарь покинул пределы особняка после кражи? Это весьма опрометчиво, он мог вывезти украденное с собой.

– Я доверяю ему абсолютно. Он проверенный человек. К тому же ночью его не было в доме, у него своя квартира.

– Вот такие, самые верные и проверенные обычно и предают, – изрек философское рассуждение Алекс. – А утром он шкатулку открывал в одиночестве?

– Да, – подтвердил министр, – он был один.

– Вот видите!

Алекс почувствовал себя охотничьей собакой, вставшей на свежий след. Но тут его осенила еще одна мысль.

– Постойте! Для того чтобы открыть шкатулку, злоумышленник должен был иметь доступ к ключу от нее, а это очень уменьшает круг подозреваемых!

– Оставьте, капитан. Этот замок даже ребенок дамской булавкой откроет.

Алекс еще раз внимательно рассмотрел замок и ключ к нему.

– Не скажите, господин барон. Замочек, конечно, простенький, но на раз с ним без навыка, да без отмычки не справиться. Разрешите вашу лупу.

Осмотрев замок вооруженным глазом, капитан уверенно заявил:

– Нет, я решительно не вижу никаких следов взлома. Тот, кто украл документы, имел ключ или хотя бы его дубликат! А сколько всего ключей от шкатулки?

– Один. И его я постоянно ношу при себе.

– Но вы же не спите с ним ночью! Вы передавали его секретарю! Подумайте, кто еще мог его взять.

– Нечего тут думать, – вздохнул министр, – всего трое. Секретарь, мой личный камердинер и госпожа баронесса. Но как вы думаете найти среди них похитителя? Не пытать же их всех, в конце концов!

– Знаете, господин барон, – оживился Алекс, – а это хорошая мысль. Я тут с собой одного отставного унтера прихватил – большой специалист по развязыванию языков! Он сейчас внизу в гостиной дожидается, пошлите за ним кого-нибудь.

От изумления брови министра полезли на лоб.

– Вы всерьез собрались их пытать?

– А что? Не очень эстетично, конечно, зато чудо как действенно и быстро! Начнем, пожалуй, с камердинера. Если он не признается, то следующим будет секретарь. Ну а госпожу баронессу оставим, так сказать, на сладкое, – плотоядно ухмыльнулся Алекс. – Зовите его, господин барон, зовите, если не хотите в позорную отставку.

Министр дотянулся до стоявшего на столе колокольчика. На звон явился мужик в ливрее, барон приказал привести Фелонова. Когда они опять остались вдвоем, сидевший за столом старик взглянул прямо в глаза Алексу.

– Но вы же не думаете, что Биргет могла…

– Нет, конечно. В случае вашей отставки она теряет едва ли не больше всех. Сейчас она жена всесильного министра Двора его императорского величества, ей все двери открыты, каждый лизнуть норовит. А после вашей отставки ее даже на порог самого захудалого светского салона не пустят. С ее-то репутацией…

Сообразив, что наговорил лишнего, Алекс поспешно прикусил язык.

– Не скажу, что мне приятно слышать такое, – проскрипел министр, – но, по сути, вы правы. Тот, кто взял эти документы, целился именно в меня и отлично знал, что именно он берет.

– Именно поэтому я в первую голову подозреваю вашего секретаря. Вспоминайте, господин барон, чем вы так ему насолили, что он на такое дело пошел. Или он у вас на большие суммы в карты играет?

– Нет, он не картежник.

– Может, водку неумеренно пьет или опиум курит?

– Ни в коем случае! Это надежный, проверенный человек, без каких-либо пороков!

– А ваш камердинер?

Этот вопрос выпустил наружу все раздражение, скопившееся в господине бароне.

– Его предки служили еще моему прадеду! Я его знаю буквально с пеленок, он у меня на глазах вырос! Как он мог предать меня?! Как?! Да и в дворцовых интригах он никоим образом не замешан.

– Но он мог послужить инструментом в чьих-то руках, – возразил капитан. – Кстати, он никаких денежных затруднений не испытывал?

Барон только рукой махнул.

– Да какие у него могут быть затруднения! Хотя, подождите… В прошлом месяце он просил меня о прибавке жалованья.

– И вы ему отказали, – предположил Алекс.

– Ну почему же? Поднял, как он и просил. Да и просил он немного.

– А зачем ему эта прибавка понадобилась?

Министр только плечами пожал. Хоть это и его личный камердинер, у дворцового чиновника такого ранга других забот хватает. За каждым из прислуги не уследить.

– С него, пожалуй, и начнем, – принял окончательное решение капитан Магу. – Кстати, где он сейчас?

– Должен быть у себя. Я распорядился, во избежание огласки, никого из особняка не выпускать.

Алекс хотел было отметить разумность данной меры, но в это время ливрейный лакей доложил о доставлении отставного унтер-офицера Фелонова. Отослав обратно слугу, Люменкрофт внимательно рассмотрел возникшую в дверях внушительную фигуру.

– Это и есть ваш специалист, капитан?

– Он самый, господин барон.

– Да тут, похоже, и пытать никого не придется. Я бы от одного только его вида в чем угодно признался.

– Господин министр шутит. Значит так, – начал инструктировать подчиненного Алекс, – сейчас господин барон вызовет сюда своего камердинера. Надо узнать у него, не он ли украл важные документы.

– Всего-то? Узнаем, господин барон, не извольте сомневаться.

– Отставить! – вмешался капитан. – Для начала только припугнем.

– А ну, как он не признается?

– Тогда хватаешь его и тащишь в подвал. У вас есть в доме подвал?

– Есть, – кивнул барон.

– Тащишь в подвал, – продолжил инструктаж Алекс, – там продолжим допрос, только аккуратно и без членовредительства. Понял?

– Так точно, господин капитан.

Капитан Магу повернулся к министру.

– Зовите подозреваемого, господин барон. Мы готовы.

– Ладно, делайте что хотите.

Барон позвонил в колокольчик. На звонок явился ливрейный.

– Позови Маруса ко мне, – приказал Люменкрофт.

В ожидании подозреваемого Фелонов встал около двери так, чтобы оказаться за спиной у вошедшего. Алекс занял позицию перед столом, дабы тот не стеснял его маневра, и он мог быстро прийти на помощь унтеру.

В кабинет вошел средних лет мужчина, даже увидев в кабинете хозяина незнакомого офицера, остался абсолютно спокойным, ни один мускул на лице не дрогнул.