Диана и ее рыцарь - Рей Морган

И каким унизительным образом ступил он на зеленую траву у родного порога! Мама постаралась сделать вид, что все хорошо, обняла его и поцеловала, как и полагается обнимать и целовать долгожданного блудного сына. Отец же едва его поприветствовал. А Дженни откровенно подкалывала его. Да, невеселая картина! Кэм криво усмехнулся.

А ведь предстоит схватка с еще одним противником — с дедом. Прямо сейчас. Откладывать не имеет смысла.

Он принял ледяной душ, желая смыть долой вчерашний день и начать все заново. Но он уже знал — ему потребуется вся его воля, чтобы сделать то, что он обещал сделать, — спасти семейный бизнес. Спасти семью.

Забавно, что они рассчитывают именно на него. Десять лет назад, когда он уезжал, дед от него отрекся, отец не пожелал встать на его сторону. Маме не нравились его друзья, а сестра жаждала занять его место в доме. Вообще говоря, многие сталкиваются с подобными вещами в двадцать один год. Но для него это было как прорвать зревший нарыв. Что-то оборвалось внутри его самого. Он решил, что с него хватит. Он уедет и никогда не вернется.

Вот только жаль было бросать Диану. В восемнадцать лет она еще походила на необъезженную лошадку, и он добродушно смеялся над ее выходками. Она думала, что нуждается в нем, но он прекрасно знал — у нее достаточно сил, она вполне способна сама о себе позаботиться. Она была забавной, интересной, и, кроме того, она единственная понимала, что он хотел сказать.

Но это было тогда. Теперь все изменилось. Диана сумела позаботиться о себе и без него, но теперь она принадлежит кому-то другому. Она может это отрицать, но факты, как говорится, налицо: она беременна. Значит, в ее жизни есть какой-то мужчина. Как же иначе.

Но может, это и неплохо. А то он бы в нее влюбился. Он понял это, когда увидел ее идущей к озеру. Она была так похожа на ангела! Диана вызвала в нем чувства, которых он никогда раньше не знал. Смесь прежней нежности и мгновенно возникшего влечения. Да, он мог в нее влюбиться. А он твердо решил, что больше не влюбится — никогда, ни в кого.

Какой-то миг Кэм думал о Джине. Он жил с ней два года, едва не женился на ней. Но эта мысль отозвалась только болью, и он прогнал ее. Надо думать о том, зачем он приехал. Приготовиться к встрече с дедом.

Диана поставила машину там же, где и тогда, на рассвете. Но сейчас вокруг кипела жизнь. Рабочие вешали новые двери на гаражи, маляр красил изгородь вдоль подъездной аллеи, на другой стороне патио двое мужчин рыли ямы под столбы для печи-барбекю. Теперь ей явно не придется думать о том, как попасть в дом. Удовлетворенно вздохнув, Диана направилась к задней двери.

Ночной халат она сменила на брючный костюм, купленный несколько месяцев назад. Что бы ни надела Дженни, она в этом костюме будет выглядеть ничуть не хуже. Широкий жакет с высоким воротником скрывает живот, так что стесняться нечего. Абсолютная уверенность в себе!

Диана распахнула заднюю дверь и вошла. Роса помахала ей с другого конца кухни по локоть выпачканной в муке рукой.

— Миссис Ван Кирк в розарии. Она просила тебя прийти туда.

— Спасибо! — Диана помахала рукой добродушной поварихе и начала обход дома.

Этот дом, казавшийся ей в детстве таким загадочным, а потом, когда она дружила с Кэмом, но никогда не получала приглашения в гости, таким страшным, теперь стал лишь одним из ее рабочих мест. Она прошла по длинному нарядному холлу, заглянула в библиотеку, потом в гостиную. Цветы везде еще в хорошем состоянии. С тех пор как она научила Росу каждый день подрезать кончики стеблей и менять в вазах воду, букеты сохраняли свежесть гораздо дольше.

Редкий дом мог поспорить красотой с особняком Ван Кирков, а богатая история только добавляла ему очарования. И Диана любила бывать здесь, бродить по этим великолепным комнатам.

Она огибала лестницу, чтобы пройти через столовую к выходу в сад, когда перед ней вдруг возник Кэм, только что спустившийся вниз.

— Доброе утро, мисс Коллинз, — сказал он спокойно. — Вот вы и вернулись.

Диана осмотрела его с ног до головы, стараясь скрыть, что ее сердце вдруг забилось неприлично быстро. Вот он, тут. Перед ней. Значит, это не сон. Он вернулся. Вернулся в ее жизнь — как раз тогда, когда она перестала ждать. Утреннее солнце льстит ему еще больше, чем звездный свет. Он так красив! Сильный, мускулистый, как атлет, и нежный, как идеальный любовник. Само совершенство! Разве не в этом всегда было дело? Она так и не смогла найти никого лучше. Это и злило ее, и будоражило, и лишало надежды. А теперь, когда он вернулся, что станет с ее спокойствием? Одна случайная встреча — и мысли, которые она с таким трудом прогнала, вновь вернулись. Один взгляд в эти звездно-голубые глаза — и она летит в несбыточную сказку на крыльях мечты. Малейший предлог, и она скользнет в его объятия и раскроет губы для поцелуя...

Нет! Так не должно случиться!

Очень быстро, так быстро, что, как она надеялась, он не успел ничего заметить, Диана взяла себя в руки.

«Кэм — просто друг, и не больше».

— Да, — согласилась она, — я вернулась.

— Ты сегодня особенно мила, — заметил он и слабо улыбнулся.

Диана тоже позволила себе улыбнуться.

— В противоположность тому, какой я была вчера после полуночи? — спросила она лукаво.

— Нет-нет, — поспешно заверил Кэм. — После полуночи ты выглядела еще прелестней. Вот только...

— Врач осмотрел тебя вчера? — спросила она поспешно, чтобы прекратить флирт. Их отношения должны поддерживаться на определенном уровне, и она была полна решимости следить за этим.

— Наверное, — пожал он плечами. — Я, правда, не очень соображал...

— Да, знаю.

Виновато глядя ей в глаза, он положил руку на сердце — жест, полный раскаяния.

— Знаешь, я вообще-то не пью. Редко когда позволяю себе немного...

— Ты это уже говорил.

— И это чистая правда. Если бы я вместо бутылки водки нашел в багажнике коробку крекеров, я добрался бы до тебя мальчиком, обсыпанным крошками, а не таким вот завывателем серенад. — Она рассмеялась, а его глаза заблестели удовольствием от собственной шутки. — Я приношу свои извинения. Я был груб вчера. Узурпировал твое озеро, нарушил твой сон и вообще натворил бед.

Кэм говорил искренне. Он действительно раскаивался. Она строго на него посмотрела:

— Да, натворил.

— Мне очень жаль! — Его голубые глаза были полны отчаяния.

Она тихо засмеялась и покачала головой. Как ей его не хватало! Его нежности, его поддразнивания, его, по-видимому, подлинного понимания ее чувств. Но понимание переходило иногда и в насмешку, и она опасалась, что сейчас ее ждет именно это. Но ведь они — друзья, не так ли? И ей дозволено вести себя по-дружески, по крайней мере.

— А мне нет, — твердо сказала она. — Ничуточки не жаль. — Она улыбнулась, глядя ему прямо в глаза. — Несмотря ни на что, хорошо, что ты опять рядом.