Идем на Восток - Александр Афанасьев

— Нельзя верить чужеземцам, князь — сказал Хамза, один из феодалов — тем более нельзя верить крестоносцам.

Ага… Хамза был самым молодым из собравшихся, и в своем поселении он сидел неплотно, потому что отец его — умер при странных обстоятельствах, а брат бежал к англизам, но смог вернуться. Значит — его используют, чтобы высказать мнение — и как громоотвод, на случай если князь разгневается и прикажет казнить дерзкого…

— Я не верю крестоносцам, Хамза — сказал князь, не гневаясь — и никогда не верил. Однако, я верю своим собственным глазам и я хочу рассказать вам то, что я видел. И пусть Аллах покарает меня тотчас же, если я совру.

Люди Руси живут много богаче нас, пусть даже они и неверные. Как и мы — они трудятся на земле, но у них есть машины, которые подчиняются им. Один человек с машиной может сделать столько же, сколько пятьдесят феллахов. Руси умеют летать по воздуху и плавать по воде, у них есть такие же доу, как у наших рыбаков, но в десять раз больше. А у Белого Царя есть доу в сто раз больше, они такие огромные, что это нельзя себе представить. Они больше чем этот дом раза в три, и с них взлетают самолеты, чтобы сеять смерть и разрушения на земле. На землях врагов Белого Царя. Пусть покарает меня Аллах если я вру — я стоял на одном из таких доу вместе с Белым царем.

Кто-то недоверчиво тряс бородой. Кто-то улыбался. Несмотря на свою дикость — этих людей нельзя было считать совсем уж дикарями. Рыбаки, которые плавали в море — говорили о громадных стальных кораблях и о взлетающих с них стальных птицах. О других кораблях, на которых есть пушки. Они сами — видели иногда пролетающих по своим делам стальных птиц. Некоторые — знали, что такое автомобиль. Железная повозка, которая едет сама, в горах абсолютно бесполезная, потому что нет ни бензина, ни дорог, чтобы проехать. Если их что-то и могло заинтересовать — так это новое стрелковое оружие.

… Люди руси едят то же что и мы — они пекут лепешки, у них есть фрукты, которые они сажают в землю, у них есть мясо и рыба. Рыбу они ловят в море точно так же, как наши рыбаки. Но мяса и рыбы у них больше, чем у нас, клянусь Аллахом. И клянусь Аллахом, у них вдоволь молока и даже люди низкого звания его иногда пьют. Я же пил молоко каждый день.

Снова недоверие и настороженность. Хотя вместе с оружием — князь привез некоторое количество очень непривычного желтого пресного сыра и успел угостить некоторых из тех, кто был в этой комнате. Этот продукт был столь непривычен для арабов — что почти никто не верил, что он сделан из молока. Арабы делают творожный сыр с большим количеством соли, напоминающий катышки высохшего творога. Но князь видел, как его делают.

— О, Аллах, но откуда у них столько молока? — с чисто детским любопытством спросил Хамза — и почему Аллах не дал столько же нам?

— Я не знаю, Хамза — сказал князь — но у них и в самом деле много молока. У них мало коз и много коров. И много молока. У них очень большая страна. Белый царь сказал, что у него есть несколько дворцов, один из них — в большом городе, там холодно и люди ездят на доу по воде между зданиями как на повозках. И что до этого дворца — десять дней пути на хороших лошадях. Белый Царь сказал так же, что у него больше подданных в десять тысяч раз, чем у меня…

— О, Аллах… — сказал кто-то.

— А среди них есть правоверные? — спросил Абу.

— Да, среди них есть люди разных вер и разных народов — ответил князь — в государстве Руси живет не один, а много народов. Но все они подчиняются Белому Царю.

Абу. Вот это — и есть главный противник. Магистр усуль фикх[11], учился в Мекке. Сын крупного феодала, но сам мулла.

— Нет ничего позорнее — сказал Абу, воздев к потолку указательный палец — чем жить под пятой кяффиров, чем подчиняться законам т’агута. Тот, кто это делает — не мусульманин, тот кто берет себе в друзья мушриков — тот и сам из таких. Лучше стать шахидом на пути Аллаха, чем жить под властью кяффиров! И ты, князь, должен помнить — они кяффиры, мушрики — безбожники, крестоносцы — убийцы правоверных! Само то, что ты был на их земле, встречался с их т’агутом, говорил с ним — говорит о том, что ты имеешь сомнения в вере.

— Как ты смеешь — гневно сказал князь — говорить о том, о чем не имеешь ни малейшего представления!

Присутствующие насторожились — это был прямой вызов, причем прямой вызов духовному лицу, мулле.

— Как ты смеешь искажать Священный Коран, подвергая сомнениям мудрость Всевышнего! Разве не сказано — а если вы заключите договор с ними, и они исполнят его, то и вы исполните договор до срока, ведь Аллах любит богобоязненных. Я, равно как и другие владетели этих земель — заключили договор с людьми руси. Кто может сказать, что люди руси не помогали нам?! Люди руси присылали лекарства для наших детей!

— Лучше бы они умерли, чем жили вопреки воле Аллаха!

— Воистину, твоими устами говорит сам шайтан! — сказал, окончательно разозлившись князь — о чем ты сейчас говоришь? Ты говоришь про позор? Что знаешь про позор ты, сын купца, никогда не знавший голода?! Пророк Мухаммед строго наказывал не уподобляться мушрикам, и никогда не наедался досыта — а под тобой скоро провалится пол!

Это уж было прямое оскорбление. Причем такое, которое влечет за собой месть. Но князь продолжал…

— Чему ты и такие как ты учите людей?! Что ты вообще знаешь о том, как страдают мои подданные? Когда к тебе приносят последнее — испытал ли ты хоть раз чувство стыда при виде этого?! Или ты считаешь свое брюхо чем-то святым?

Кто-то засмеялся — тоже рискованно.

— Мы учим — задыхаясь от злобы, сказал Абу — мы учим народ быть покорными тебе, князь. И если бы не мы, народ давно бы взбунтовался.

Тонкий намек

— Ты говоришь про бунт? Аллах свидетель, мои подданные и впрямь скоро взбунтуются. Они взбунтуются, когда узнают, что есть мусульмане, что живут намного счастливее их. Что они не убивают друг друга в бессмысленных и истребительных войнах. Что пользуются всем тем, что придумано человеком — оставаясь при том мусульманами. Где в Коране сказано, что правоверные должны жить как звери в земляных норах?

…

— Наши предки — строили плотины и дамбы, знали время, лечили болезни — не чтением Первой суры Корана, как советуешь людям ты. И оставались при этом мусульманами. Сам Пророк Мухаммед и его люди — шли в бой, вооруженные лучшим оружием.

…

— Аллах хочет, чтобы мы подчинялись ему! Он хочет чтобы мы не шли против его воли! Летать по воздуху — харам! — возопил Абу.

Князь Самед раздосадованно покачал головой.

— Откуда тебе известно про то, что хочет от нас Аллах, Абу? — сказал он уже более спокойным тоном. — Как ты можешь об этом так говорить? Аллах хочет, чтобы все правоверные жили счастливо, чтобы мусульмане подняли голову после многих сотен лет унижений. Скажи, разве Аллах хочет, чтобы правоверные жили как животные, в норах и глиняных хижинах? Чтобы дети не умели ни читать, ни писать даже для того, чтобы прочитать Коран и постичь всю неизмеримую мудрость его? Чтобы правоверных задирали дикие звери, чтобы правоверных косили болезни, с которыми мы ничего не можем сделать?