Не плачь, моя леди - Мэри Хиггинс Кларк

Письмо Элизабет решила прочитать за обедом. Десять минут – и обед готов: салат и стаканчик охлажденного шабли; она переоделась в халат. Ну вот, Сэмми, пришло время твоего письма, подумала Элизабет, разрезая конверт.

Начало можно было угадать заранее.

Дорогая Элизабет,

Надеюсь, сейчас ты уже успокоилась и немножко пришла в себя. Я, мне кажется, с каждым днем все больше и больше скучаю по Лейле. Могу себе представить твои чувства. Но после суда, думаю, тебе полегчает.

Работать у Мин для меня полезно, и все равно, наверное, скоро я уйду. Я так и не оправилась после операции.

Перевернув листок, Элизабет прочитала еще несколько строчек, горло ей перехватило, и она отодвинула салат.

Как тебе известно, я еще отвечаю на письма поклонников Лейлы. Осталось разобрать еще три большущих сумки. Причина, по которой я пишу: только что наткнулась на анонимное письмо. Очень встревожилась: оно такое злобное и явно не первое. Этого Лейла так и не распечатала, но предыдущие прочитала наверняка. Возможно, вот оно – объяснение ее взвинченности в последнее время.

Самое ужасное, автор анонимки явно хорошо ее знал. Хотела вложить письмо в конверт, но не уверена, кто забирает почту в твое отсутствие: не хочу, чтобы это увидели посторонние. Позвони, как только вернешься в Нью-Йорк, ладно?

С любовью

Сэмми.

С растущим ужасом Элизабет читала и перечитывала письмо. Очень злобные анонимки, от человека, который хорошо знал Лейлу. Сэмми, а она никогда не преувеличивает, считает, анонимки – возможная причина эмоционального срыва Лейлы. Последние месяцы Элизабет, частенько лежа без сна, пыталась понять, отчего Лейла закатила истерический скандал. Злобные письма от кого-то, хорошо знавшего ее… Но от кого? Почему? Есть ли у Сэмми какие-то догадки?

Элизабет лихорадочно набрала номер в Спа. Хоть бы трубку взяла Сэмми, молила она. Хоть бы… Но ответила Мин. Сэмми в отъезде, объяснила она. Гостит у своей кузины, где-то под Сан-Франциско, вернется в понедельник вечером.

– Тогда и увидишь ее. – В голосе Мин проклюнулось любопытство. – Ты чем-то расстроена, Элизабет? Что-то срочное к Сэмми?

Вот удобный случай сообщить Мин, что она передумала.

– Мин, окружной прокурор… – начала было Элизабет, но тут взгляд ее упал на письмо Сэмми. Жгучая потребность увидеть ее захлестнула Элизабет. Вот так же она тогда кинулась к Лейле, в последний роковой вечер… – Нет, никакой срочности. До завтра, Мин.

Перед тем, как лечь спать, Элизабет написала записку Уильяму Мэрфи с адресом и телефоном в Спа. Порвала. К чертям все его предупреждения! Она не свидетельница по делу мафии. Она едет в гости к старым друзьям, к людям, которых любит, которым доверяет, которые любят ее, беспокоятся о ней. Пусть считает, что она в Восточном Хэмптонсе.

Он жил, каждую минуту осознавая опасность, исходящую от нее. Он понял: Элизабет необходимо убить. Убить ее он планировал в Нью-Йорке.

В преддверии приближающегося суда она наверняка вновь и вновь перебирает мельчайшие подробности тех последних дней. И неизбежно наткнется на деталь, таящуюся у нее в подсознании – гибельную для него.

Ничего, в Спа больше возможностей обставить ее смерть как несчастный случай. Там, в Калифорнии, гибель ее вызовет меньше подозрений, чем у нью-йоркской полиции. Припоминая ее привычки, он выискивал способ.

Взглянул на часы. В Нью-Йорке полночь. Сладких тебе снов, Элизабет.

Жить тебе осталось всего ничего.

ЦИТАТА ДНЯ:

О, где любовь, красота и истина,

которых ищем мы?

Шелли

Доброе утро, дорогие гости!

Добро пожаловать в новый роскошный день на Сайприс-Пойнт Спа!

Счастливы сообщить, что сегодня, кроме вашей личной программы, с десяти утра до четырех дня, вас ожидают специальные занятия по макияжу в женском отделении Спа. Заполните свободные часы, обучаясь секретам обольщения у красивейших женщин мира. Инструктор – мадам Ренфорд из Беверли-Хиллс.

Гость – эксперт в мужском отделении – знаменитый культурист Джек Ричард. Он расскажет о своих тренировках в четыре.

После обеда – изысканная музыкальная программа. Виолончелист Фиони Наваралла, один из знаменитейших английских музыкантов, сыграет избранное Людвига ван Бетховена.

Мы надеемся, все наши гости проведут день с удовольствием. Помните: чтобы быть красивыми, надо сохранять душу безмятежной, свободной от волнений и тревог.

Барон и баронесса фон Шрайбер

Постоянный шофер фон Шрайберов Джейсон – его серебристая форма поблескивала на солнце – ожидал у выхода из аэропорта. Невысокий, худощавый, в молодости он был жокеем. Несчастный случай покончил с его карьерой, и он работал на конюшне, когда его взяла к себе Мин. Элизабет знала, что, как и остальные служащие, он был бесконечно предан Мин. Обветренное жесткое лицо расплылось в приветливой улыбке, когда Джейсон заметил направлявшуюся к нему Элизабет.

– Мисс Ланж! Приятно, что вы снова к нам.

Элизабет подумала, помнит ли он, что в последний раз она приезжала в Спа с Лейлой.

Наклонившись, она поцеловала его в щеку.

– Джейсон, что это еще за «мисс Ланж»? Можно подумать, я у вас платный гость. – Она заметила скромную карточку у него в руке с именем «Эльвира Михан». – Встречаешь еще кого-то?

– Всего одну. Пора бы ей выйти. Пассажирка первого класса, как обычно.

Естественно. Не будет же экономить на самолетном билете тот, кто в состоянии заплатить три тысячи долларов, как минимум, за неделю на курорте Сайприс-Пойнт. Элизабет тоже принялась рассматривать выходящих пассажиров. Джейсон поднимал карточку, когда проходили элегантные дамы, но ни одна не подошла.

– Надеюсь, она не опоздала на рейс, – пробормотал он, когда последняя замешкавшаяся пассажирка показалась в дверях. Толстуха лет пятидесяти пяти с багровым лицом и редеющими рыжевато-каштановыми волосами. Ярко-розовое платье на ней было явно дорогое, но сидело отвратительно: топорщилось на талии и бедрах, задиралось на коленях. Интуиция подсказала Элизабет, что это и есть Эльвира Михан.

Толстуха разглядела имя на карточке и подскочила к ним, широко, облегченно улыбаясь. Она энергично потрясла руку Джейсона.

– Вот она я! Как же я рада, что меня встречают! Так боялась, что получится путаница!

– Нет-нет, мы всегда встречаем гостей.

Губы Элизабет дрогнули в усмешке: таким озадаченным стало лицо Джейсона. Ясно, миссис Михан была не из числа обычных гостей.

– Мэм, позвольте ваши квитанции на багаж?