Лживый роман (сборник) - Эдуард Тополь

Эта жизнь для Николая была устоявшейся и, казалось, распланированной до самой пенсии уже лет с двадцати. Работа – дом, в пятницу несколько рюмок с соседом Федором, суббота – «день тяжелый» после пятницы, воскресенье – семейный день, и опять все сначала.

Его совершенно выбило из колеи известие о душевной болезни Федора. В последнюю пятницу Николай слегка приболел, и день «русского стандарта» прошел без него. И вот надо же, такая напасть – приятель никого не помнит, от жены открещивается, дочку не признает, не говоря уже о соседях. В голову закралась мысль: «А может, он косит, с семьи соскочить хочет?» Да на него вроде не похоже, ясно – психическое заболевание на почве перепития, поставил свой диагноз сварщик пятого разряда и с расстройства налил себе рюмку, решив: с этим надо заканчивать.

Фарбус с интересом рассматривал в зеркале свое лицо, вернее, лицо того, кому оно раньше принадлежало. Морщин на нем было не так уж и много, две складки протянулись от носа к уголкам губ, ямка на подбородке, мешки под глазами, зато на голове ни единого седого волоска – не так все страшно, как показалось в первое мгновение, когда он увидел свое отражение в окне полицейской машины.

Он не мог вспомнить эту женщину, где и когда он помогал им объясниться в любви, но по выражению ее глаз знал точно: все давно уже умерло, осталась только привычка к этому телу мужчины, которое много лет сопит рядом на двуспальной кровати, что-то ест за одним столом и изредка гладит по голове их общую дочь.

Фарбус отлично знал, в каком мире живут смертные, знал про еду, деньги, секс – все это для него было как факт: да, живут, рожают, стареют, умирают, но это его не касалось. А сейчас эти волосатые ноги, небольшой животик, который собирался в складки, когда приходилось садиться, вонь из-под мышек, от которой начинало подташнивать, все это сводило с ума – уж лучше бы стать кем-нибудь другим.

В дверь комнаты кто-то постучал. Фарбус осторожно взялся за ручку и открыл. Перед ним стояла маленькая девочка с испуганными глазами.

– Папа, а почему все говорят, что у тебя не все дома и у тебя крыша поехала? Я боюсь!..

Фарбус посмотрел на нее своими небесными глазами и сказал:

– Не бойся, со мной все в порядке.

Девочка зашла в комнату и села на тот же стул возле трюмо, где он только что рассматривал свое отражение.

– А почему ты не спишь в одной кровати с мамой?

Он не знал, что ответить. Правду сказать не мог – боялся напугать ребенка, поэтому коротко произнес: – Не хочу.

Девочка внимательно на него посмотрела и вдруг прошептала:

– Па… у тебя другие глаза, – и закричала: – Мама, это не наш папа, у него не папины глаза!

И бросилась вон из комнаты.

Окулист через разные специальные приспособления долго рассматривал его глаза и записал в его медицинской карте: «Изменений в радужной оболочке глаз, как и в слизистой, не обнаружено, пациент полностью здоров». Единственное, чего не могло учесть медицинское светило, – глаза человека отражают его душу, недаром говорят: глаза – зеркало души.

После постыдного разоблачения маленькой девочкой Фарбус решил признаться жене Федора Зине, что он не Федор, а Фарбус, и вскоре «неотложка» с двумя крепкими санитарами увезла его в психбольницу, где в течение двух недель его тщательно проверяли на все известные медицине болезни. Вердикт коллегии врачей после всех анализов был единогласен: «Физически здоров, но… присматривать за ним надо», и его отдали на поруки верной жене.

Амур наблюдал за всей этой историей и жалел своего доброго друга: у того пока было только два пути – или в дурдом, или в «семью».

Ближе к вечеру Зина зашла к нему в комнату и тоном, не терпящим возражений, приказала:

– Сегодня спать будем вместе, я постелила в спальне на двоих, может, что и вспомнишь.

Фарбусу приходилось наблюдать спаривание со стороны, и там, наверху, это казалось комичным. А сейчас он понял, что предстоит испытать это на себе. Было любопытно и смешно.

Утром Зина подошла к нему и посмотрела прямо в глаза.

– Это точно не ты, все как у Федора, но это не ты.

Он ничего отвечать не стал, уж очень не хотелось опять ехать на клизмы, витамины и другое обслуживание в дом скорбных разумом.

Ее все жалели: такая молодая, в самом соку, а муж вроде и живой, а вроде и нет. Старые, проверенные подружки нашептывали на работе:

– Брось его, Зинка, на кой он тебе сдался? С работы выгнали, денег не приносит… Ты еще вон какая гарная, мужики так и тянутся тебя пощупать.

Она краснела от удовольствия и говорила:

– Но он такой добрый стал, глаза совсем другие.

А они хором подвывали:

– Конечно, поишь его, кормишь – вот и ластится, как собака!

И она, соглашаясь, кивала.

Ян Янович, директор завода резиновых изделий, был незаурядным человеком: в старые времена его назвали бы кровопийцей трудового народа или просто жуликом, а сейчас, во времена дикого капитализма, он считался весьма уважаемым бизнесменом. Кроме обычных резиновых калош и сапог он умудрился наладить производство презервативов, что приносило существенную прибыль.

В свои сорок лет он добился очень многого, отдоив, как любимую корову, государственное предприятие. К сожалению, эти деньги ему особенного счастья не принесли, но зато появились другие возможности. Брак с женой-альпинисткой позволял ему вести свободный образ жизни (она большую часть года проводила в горах), маленькую дочь воспитывала няня, и его все это устраивало.

Он был человеком образованным и любопытным, его душа требовала нового. И тут как раз в прессе появились статьи известного журналиста Мухортова о необычных явлениях в глухой уральской деревушке со странным названием Молебка. Якобы местные жители видят пролетающие над ней неизвестные объекты и были случаи контактов с инопланетянами. Фотографии на первых полосах газет поразили его в самое сердце, уж очень хотелось спросить у кого-то наверху, зачем мы тут на Земле и какой в этом смысл.

От желающих попасть в экспедицию не было отбоя, для более верного отбора была приглашена женщина-экстрасенс с меткой на левом виске в виде треугольника. Поэтому заветное место на Урале и окрестили М-ским треугольником.

Экстрасенс строгим взглядом сверлила насквозь черепные коробки будущих исследователей и задавала каверзные вопросы: «А вы зачем туда хотите поехать, а какие вам снятся сны, веруете ли вы в Бога?» Ответы были разные: «Деньжат маловато, надо это как-то подправить! В Бога? Ну, если надо! Деньги снятся!» или «Хочу, чтоб меня отсюда забрали! Ко мне по ночам иногда приходят поговорить из космоса!» Тут верили всем и предлагали позвонить через пару дней, чтобы получить ответ, прошли они тест или нет.

Вскоре определились все восемь участников экспедиции. Это были два врача, один из них нейрохирург, второй врач была девушка-терапевт двадцати двух лет, один психолог, два астронома, один самый обычный, но очень любопытный официант, ну и сам организатор путешествия вместе с уже бывшей женой-альпинисткой. Был также еще водитель красно-белой машины под цвет автомобиля скорой помощи, которому поручили доставить вещи экспедиции из Риги до самого Урала.