А время уходит - Мэри Хиггинс Кларк

Проблему Тони обычно решал серией мелких краж. Этого хватало, чтобы, как говорится, держать голову над водой, оплачивать аренду и несколько раз в месяц ездить в Атлантик-Сити. Он был хорош в блек-джеке, но в последнее время попал в полосу невезения и нуждался в деньгах.

У Тони имелась своя особенная, можно сказать, уникальная система воровства, которую можно было бы назвать шуткой над людьми, выбранными им в качестве жертв. Не было сейфа, который он не мог бы открыть, тем более когда речь шла о стальных ящиках, которые обычно ставят в спальнях. Глубоко понимая человеческую натуру, Тони никогда не забирал все. Открыв пустой сейф, люди сразу осознают, что произошло, и незамедлительно звонят в полицию. А вот когда пропадает один предмет, пусть даже лучший, женщины, как правило, винят себя, начинают гадать, где и когда в последний раз надевали украшение и где оно могло остаться. В конце концов никакой вор не оставит в сейфе драгоценности, удовлетворившись одним предметом, ведь так?

А вот и не так!

Кроме того, делая дело, Тони соблюдал крайнюю аккуратность. Если, чтобы добраться до цели, нужно было что-то переложить, потом он обязательно возвращал это что-то на место. Большинство пострадавших даже не сообщали в полицию о пропаже бриллиантового ожерелья или пары сережек, теша себя надеждой, что просто положили вещь куда-то и рано или поздно она найдется. У некоторых счастливчиков в страховом договоре значился такой пункт, как «загадочное исчезновение». «Они и не догадываются, что ”Мистер Загадочное Исчезновение” – это я и есть», – думал Тони.

Выглядел он лет на десять старше своих тридцати семи. Редкие каштановые волосы изрядно поседели и быстро отступали со лба, а светло-карие глаза оставались мутными, даже когда он не пил.

Тони снова пересчитал бриллианты и изумруды. Один знакомый скупщик краденого сказал, что за браслет можно получить тысяч тридцать долларов. Скорее всего, вещица стоила намного больше, но и тридцать тысяч далеко не мелочь. Тони обещал скупщику подумать над его предложением. Но что-то подсказывало, что браслет лучше придержать. Настораживало и присутствие инициалов на застежке. БГ и ТГ. «Как трогательно», – думал Тони.

С приближением суда над Бетси Грант он все чаще задумывался над тем, не стоит ли связаться с ней и рассказать все, что ему известно о той ночи, когда был убит ее муж. Но тут возникала проблема. Предъявив браслет, придется объяснять, как украшение попало к нему. И тогда – тут уж и к гадалке ходить не надо – перед ним снова откроются ворота тюрьмы.

Офисы фирмы Роберта Мейнарда занимали три этажа сияющей высотки, одного из самых новых и дорогих зданий на Авеню-Америк.

Когда стало ясно, что прокурор воспринимает ее как подозреваемую в смерти Теда, Бетси попросила своего юрисконсульта по недвижимости Франко Бруно порекомендовать адвоката по уголовным делам для защиты в суде. Лишь позже она поняла, что Бруно убежден в ее виновности. И именно поэтому он связал ее с семидесятипятилетним юристом, считавшимся одним из лучших в стране. А также одним из самых дорогих.

Бетси вышла из лифта на сорок девятом этаже, где ее встретила любезной улыбкой секретарь в черном костюме и с ниткой жемчуга.

– Добрый день, миссис Грант. Помощник мистера Мейнарда сейчас спустится и проводит вас в зал для совещаний.

Помощником мистера Мейнарда был молоденький юрист, гонорар которого составлял восемьсот долларов в час. Бетси знала это, как знала и то, что в зале их будет ждать второй помощник и что, когда они рассядутся, их почтит своим вниманием сам Роберт Мейнард.

На этот раз Бетси пришлось ждать его десять минут. Все это время спутник… как же его имя? ах да, Карл Кэнон… старался развлекать ее разговором ни о чем.

– Как поездка из Нью-Джерси?

– Как обычно. В середине дня все не так уж плохо.

– Я из Северной Дакоты. Поступил в Нью-Йоркский университет. Летел на самолете и, как только совершил посадку в аэропорту Кеннеди, сразу почувствовал – это мой дом.

– В Северной Дакоте зимой, наверное, холодновато.

– Там сейчас стараются придумать, как заманить побольше туристов. Кто-то даже выдвинул блестящую идею: переименовать штат в Северную Флориду.

«Симпатичный юноша, – подумала Бетси, – хотя и обходится мне в восемьсот долларов за час. Вот мы тут погоду обсуждаем, а часики-то тикают».

Дверь открылась, и в конференц-зал вошел Роберт Мейнард, сопровождаемый своим вторым помощником, Сингхом Пателем. Образец элегантности, именитый адвокат был на этот раз в сером, в почти незаметную полоску костюме. Строгие, без оправы, очки увеличивали холодные серые глаза. На лице его застыло обычное суровое выражение, как будто кто-то возложил ему на плечи невыносимо тяжкую ношу.

– Извини, что заставил ждать, – начал он, – но, боюсь, мне придется попросить тебя принять важное решение.

«Какое еще решение?» – лихорадочно спросила себя Бетси. Произнести этот вопрос вслух не получилось – губы словно застыли.

Помогать ей Мейнард не стал.

– Ты знакома с Сингхом Пателем? – спросил он.

Бетси кивнула.

Мейнард сел. Патель положил на стол папку и тоже сел. Адвокат посмотрел на Бетси.

– Знаю, мы обсуждали это неоднократно, но сейчас, буквально накануне процесса, нам придется вернуться к этому вопросу в последний раз. – Голос его звучал размеренно, как если б он хотел, чтобы до нее дошло каждое слово. – Ты всегда стояла на том, что будешь добиваться справедливости в суде, но сейчас, пожалуйста, выслушай меня. Свидетельства против тебя очень убедительны. Жюри присяжных, несомненно, будет на твоей стороне, учитывая, что тебе пришлось перенести – нападки и оскорбления со стороны мужа за обеденным столом, – но нам никуда не деться от того факта, что шесть человек слышали твой крик «я так больше не могу». Эти люди будут свидетельствовать против тебя.

– Он ударил меня, потому что был болен, – возразила Бетси. – Такое случалось нечасто. Просто тот день выдался особенно трудным.

– Но ты сказала «я так больше не могу»? – не отступал Мейнард.

– Я так расстроилась… Тед чувствовал себя сравнительно неплохо, и я подумала, что ему будет приятно увидеть друзей. Но его это только разгневало и вывело из себя.

– Так или иначе, но после того как гости уехали, ты осталась в доме наедине с ним. Ты утверждаешь, что, возможно, забыла включить сигнальную систему. Это утверждение может быть истолковано как намек на проникновение в дом постороннего, но, по словам сиделки, на следующее утро система была включена. Сиделка вдруг почувствовала себя плохо и ушла, но утром с ней все было в порядке. В чем причина этого странного недомогания?.. В финансовом плане смерть мужа тебе на руку. Известно также, что еще при его жизни ты встречалась с другим мужчиной…

Мейнард поправил очки.

– Бетси, должен сказать откровенно. Сегодня утром мне позвонил прокурор. Тебе сделано предложение признать себя виновной и получить облегченный приговор. Как твой адвокат, я настоятельно рекомендую согласиться.