Погоня за сокровищем - Юлия Григорьева

— Маленький ангелок, — пропел мужчина и протянул руки.

Тина нырнула в объятья великана и подняла к нему лицо, сиявшее ответной улыбкой. Самеля она любила. Если бы папенька не посчитал, что из его повара нянька слишком… своеобразная, то не случилось бы дружбы между ней и Сверчком, потому что Самель рвался захватить Тину в свои огромные волосатые ручищи. Но капитан рассудил иначе, и девочка отправилась к Мулерам, что вызвало немой протест в душе верного кока. Однако спорить с Лоетом Самель не решился: правила, царившие когда-то на «Счастливчике», мало в чем изменились. Вэйлр по-прежнему не терпел неподчинения и возражения встречал исключительно ударом кулака между глаз. Пришлось Самелю удовлетвориться общением с мальчиками, остававшимися в доме.

Сыновей капитана великан любил не меньше Тины, но они никогда не лезли к нему на колени, не обхватывали ручонками повара за шею и не смеялись, говоря, что у него «щекотная борода». Мальчики были серьезными, более походя на свою маменьку. А вот мадемуазель Лоет, когда выпадала такая возможность, спускалась на кухню и ходила за Самелем хвостиком, заставляя того вновь и вновь рассказывать про морские путешествия, про сражения и про то, как маменька познакомилась с папенькой. Эта была единственная романтическая история, которую любила Адамантина. Про романы, которые подсовывала воспитаннице Лисси, желая пробудить в ней тягу к женственности и внимание к противоположному полу, чтобы девица наконец превратилась в девицу, Тина неизменно говорила:

— Фу, слащавая гадость.

— Но вы же будущая женщина, мадемуазель, — наставляла нянюшка девушку. — Однажды вы выйдете замуж…

— Никогда! — гордо обрывала ее Тина. — Муж — это якорь, а я вольный ветер.

— Ну-ну, — качала головой нянюшка. — То-то и оно, что ветер. Года идут, а вы все по заборам со своим Сверчком скачете.

А вот Самель подобной крамолы не говорил, он только по-доброму укорял и грозил пальцем, после чего давал девочке очередную сладость. В общем, у Лисси повар выигрывал по всем позициям. К тому же он, по-тихому, чтобы не узнала чета Лоет, научил девочку обращаться с ножом.

— В жизни все пригодится, — говорил великан. — Негодяев полно, а так вы при защите.

Драться Тина научилась у Сверчка, которому эту науку передал отец, так что на пару они могли «урыть» кого угодно, чем и гордились. С друзьями с некоторых пор вообще предпочитали не связываться никто, кроме Заморыша, но и тот немного присмирел, все чаще прибегая к обидному обзывательству — «жених и невеста». Тину это бесило, Сверчок отчего-то уже какое-то время покрывался смущенным румянцем и бросал на подругу косые взгляды. Но ее возмущение поддерживал неизменно; правда, ярилась больше Тина, а Эмил поддакивал.

— Понравились пирожные? — спросил Самель, выпуская девушку из объятий.

— Очень, — кивнула Тина.

— Оно и видно, — рассмеялся повар, достал платок и стер подсыхающую каплю крема с носа мадемуазель Лоет. — Для тебя старался.

Тина погладила живот, что неизменно означало, что она довольна стараниями своего большого друга, и, получив новую теплую улыбку, уселась на свое излюбленное место у разделочного стола, где Самель как раз резал мясо. Девушка некоторое время следила за тем, как большой нож повара ловко скользил по кроваво-красному куску, затем огляделась, но ключей от кладовой не заметила. Значит, придется выпрашивать; ну и ладно.

Неожиданно в голову мадемуазель Лоет пришла очередная идея. Она с новым интересом посмотрела на окровавленные руки повара, подняла взгляд к лицу и поинтересовалась:

— А в Пьене порт лучше, чем в Кайтене?

Самель неопределенно пожал плечами. Он вытер руки о тряпку, висевшую на плече, откинул ее в сторону и посмотрел на девушку, не сводившую с него взгляда в ожидании ответа.

— Пьен, как и Кайтен, — крупный порт. В крупных портах везде одинаково. Вот мелкие — там полное дерьмо, тьфу, — с досадой сплюнул Самель, но продолжил: — Нехорошо там, маленький ангелочек. В Маринеле, где раньше стоял «Счастливчик», было поганенько, но порядка все-таки больше, чем в каком-нибудь Дальяно, вот там самая помойка. А Пьен, он и есть Пьен. Большой город, большой порт, от столицы самый близкий.

— Там тоже разные корабли? — не унималась Тина.

— Конечно, — важно кивнул великан. — Так же порт поделен на военную часть и на торговую. Есть частные причалы. Только Лиги свободных мореплавателей нет — слишком близко к столице. Братство предпочитает держаться подальше, где начальники порта не такие жадные и берут меньшую плату за пользование причалами, да и на шалости всякие смотрят сквозь пальцы. Лишь бы своих не трогали, только чужаков, да подальше от берегов королевства — это завсегда пожалуйста. Портовое начальство с этого свой куш имеет, потому и глаза закроет, если что. Вояки же сами так поступают, главное, чтобы общеизвестным не стало. Королевские офицеры иной раз похуже пиратов будут. Это уж я тебе точно скажу.

Тина деловито покивала и утвердилась в своем решении: они со Сверчком отправятся в Пьен. Во-первых, он ближе всего, потому могут и не успеть догнать, а во-вторых, с пиратами связываться было страшновато. Иногда Самель, да и папенька рассказывали ей жуткие истории, когда в глазах юной мадемуазель очень уж ярко разгорался огонек восторга. Это убавляло пыл. Теперь план окончательно сложился в головке Тины: сбежать, добраться до Пьена, наняться на любой торговый корабль, а там можно и вздохнуть свободно. А что? Два бездомных паренька хотят научиться морскому делу. Так-то.

— Дядюшка, — позвала Тина повара. Он всегда млел, когда она так обращалась к нему, и в такие моменты хитрая девица могла вить из добродушного великана веревки. — А дай мне сухариков, пожалуйста. И хлеба с колбасой, и сыра немного. А еще чего-нибудь попить во флягу. Хочу в саду засесть с хрестоматией. Там лучше читается и запоминается.

— Конечно, мой маленький ангелочек, — умиленно всплеснул руками Самель и отправился собирать для беглянки провиант.

Проводив его довольным взглядом, Тина скорбно вздохнула. Несмотря на свой неспокойный нрав, девушка не любила обманывать, а приходилось… часто… очень. А что делать, если нужно избежать очередного наказания? Нечего делать, только выкручиваться. Вот и научилась ускользать, вуалировать, изворачиваться и самозабвенно врать, приправляя свое вранье фальшивыми слезами, если, конечно, удавалось их выжать. Все для пользы дела! В «мирное» время мадемуазель Лоет была сама честность, а порой и скромность.

— Держи, моя радость, — Самель протянул своей любимице пакет с провиантом, ни на мгновение не усомнившись в словах Тины.

— Спасибо, дядюшка, — зарумянилась девушка от укола стыда, затем потянулась к мужчине и поцеловала его в щеку.

Теперь нужно было спрятать свою добычу, пока она не попалась на глаза маменьке, папеньке или Лисси. Поэтому Тина поспешила покинуть кухню, прихватив из корзины яблоко. Громко хрупая, юное создание прокралось на цыпочках к лестнице, воровато огляделось и взлетело по ней на второй этаж, где находились ее комнаты. После этого стремглав кинулась к себе, прижимая к боку пакет и догрызая яблоко.