Форсаж на крови - Николай Леонов

Двери лифта открылись. Гуров первым покинул кабину и огляделся. По длинному светлому коридору в сторону сыщиков двигалась женщина средних лет в белоснежном халате. Крячко остановился за спиной напарника. Когда женщина поравнялась с ними, Лев вежливо обратился к ней:

– Простите, вы не подскажете, как нам найти кабинет главного врача?

– Предпоследняя дверь справа, – указала рукой в дальний конец коридора женщина. – Только главного нет… Есть его зам. И он же временно исполняющий обязанности главного…

– Господин Златогорский? – уточнил сыщик.

– Совершенно верно.

– Благодарю вас.

Гуров двинулся по коридору в заданном направлении. Крячко едва поспевал за напарником.

Дойдя до нужной двери, Гуров постучался и, не дожидаясь ответа, решительно переступил порог кабинета. Темноволосый мужчина лет сорока с зализанными на косой пробор волосами и гладко выбритым до синевы подбородком быстро поднялся из-за стола. Он с первого взгляда понял, кто к нему пожаловал, и на мгновение мелькнувший в синих миндалевидных глазах испуг совершенно не понравился сыщику.

– Златогорский Сергей Александрович? – Лев расстегнул пиджак и одновременно выудил из внутреннего кармана служебное удостоверение. – Мы из уголовного розыска. Главное управление. Моя фамилия Гуров. А это полковник Крячко.

Златогорский вышел из-за стола и стремительно кинулся навстречу визитерам. На удостоверение Гурова он даже не взглянул. Крепко пожал ладонь полковника двумя руками. Затем точно таким же сердечным рукопожатием наградил и Станислава, после чего затараторил:

– Проходите, господа, проходите. Да… Златогорский – это я. И я ждал вашего визита… С самого утра. Даже успел изрядно переволноваться, честное слово… Хотите чай? Или кофе?.. Или?.. Я даже не знаю, как нужно встречать представителей власти… Да еще при таких обстоятельствах. Мне никогда еще не приходилось общаться с полицией. Для меня это как… В общем, не знаю… Вся эта ситуация с Виктором Петровичем буквально выбила меня из колеи. Трудно поверить, что случившееся – реальность, а не какая-то безумная выдумка. Это как… Это как… – Златогорский силился подобрать какое-нибудь сравнение, но не мог.

– Как хук в челюсть, – подсказал Крячко.

– Что? – временно исполняющий обязанности главного врача удивленно перевел на него взгляд.

– Мы присядем, Сергей Александрович? – тут же перехватил инициативу разговора Лев, не забыв при этом наградить напарника суровым взглядом.

– Да, конечно. Прошу вас.

Златогорский указал рукой на диван. Дождался, пока сыщики сядут, и только после этого сам разместился в кресле напротив, по-женски скрестив ноги и переплетя пальцы рук. Испуг по-прежнему таился в уголках его синих глаз, и это настораживало Гурова. Он смерил Златогорского долгим пристальным взглядом. Сергей Александрович был облачен в розовую рубашку, черные со стрелками брюки и начищенные до блеска туфли.

– Из ваших слов, Сергей Александрович, я понял, что вам уже известно о самоубийстве Виктора Куприянова, – не столько вопросительно, сколько утвердительно произнес полковник.

– Увы, – потупил взгляд Златогорский. – Нам позвонили и сообщили почти сразу же. Сначала из больницы, куда поместили бедняжку Елизавету Андреевну, а потом и из полиции… А буквально через полчаса со мной связались из Министерства здравоохранения… Учитывая то, что я был замом Виктора Петровича на протяжении последних шести лет, мне предложили… Да что там предложили! – Врач расплел пальцы и в сердцах махнул рукой. – Никакого предложения и не было. Меня фактически поставили перед фактом… Сказали, что я должен занять место покойного Виктора Петровича…

– А вы этого не хотели? – со скучающей интонацией бросил Крячко. Он даже зевнул при этом, слегка прикрыв рот ладонью.

Златогорский вздрогнул. Испуг в его глазах стал более явным.

– Боже мой, нет! Вы можете мне не верить, но я действительно не хотел этого. – Сергей Александрович быстро переводил взгляд с Гурова на Крячко и обратно. – Должность зама меня вполне устраивала. Я не стремился к большему. Никогда! Главврач – это большая ответственность. Огромная ответственность. Зачем мне лишняя головная боль? Посудите сами… А сейчас… Меня назначили временно исполняющим обязанности. Это пока не такая ответственность. Но если решат убрать приставку «и.о.»…

– А ее уберут? – На этот раз вопрос последовал от Гурова.

– Не знаю, – пожал плечами Златогорский. – Это будет решаться в министерстве. В самое ближайшее время, я полагаю. С меня либо снимут приставку «и.о.», либо назначат кого-то другого. Но… Я надеюсь, что вы не подозреваете меня? Вы ведь не думаете, что это я все подстроил? Довел Виктора Петровича до самоубийства?.. Звучит абсурдно, но вы подозреваете или нет?

– Скажем так, Сергей Александрович, – ответил Гуров после непродолжительной паузы, – мы не исключаем такой возможности. Вы – первый, кто выигрывает от смерти Куприянова.

– Нет! – В голосе Златогорского прорезались визгливые нотки. Он вновь сплел пальцы рук. – Ничего я не выигрываю! Говорю же вам, место главврача – ответственный пост, и я не желаю его. Никогда не желал…

– Хорошо, – не стал спорить полковник. – А от кого первого вы узнали о самоубийстве Куприянова, Сергей Александрович?

Златогорский растерялся. Вопрос сыщика обескуражил его и поставил в тупик. Он несколько раз нервно сморгнул.

– Так это… Я ведь уже сказал вам. Сначала позвонили из больницы, куда…

– А кто именно позвонил?

– Я… Я не знаю… Это была женщина… – Златогорский с каждой секундой нервничал все больше. – Кажется, она представилась как-то, но я… Я не запомнил. Я был так ошарашен услышанным.

– Ошарашены? – Гуров слегка подался вперед, и диван скрипнул под весом его тела. – То есть вы хотите сказать, что эта новость прозвучала для вас неожиданно, Сергей Александрович? О самоубийстве Куприянова?

– Конечно! Конечно, неожиданно!.. А как могло быть иначе?

– Иначе могло быть так, что Куприянов уже накануне сообщил вам о своем намерении.

На этот раз Златогорский все-таки не выдержал и вскочил на ноги. Но Лев не собирался останавливаться на достигнутом. Он намеревался дожать медика:

– По нашим данным, Сергей Александрович, самоубийство Куприянова произошло в интервале от двух до трех часов ночи. И прямо перед этим он сделал последний звонок со своего мобильника. Вам. Звонок состоялся в час тридцать восемь…

– Нет-нет-нет! – Златогорский заметался по кабинету, как пойманный зверь в клетке, обхватив при этом голову двумя руками, от чего прическа его утратила свою первоначальную прилизанную укладку. – Он ничего не говорил мне! Клянусь вам! Я не знал!.. Я не знал, что он собирается сделать! Поверьте… Вы должны мне верить.

– Хотите сказать, что Виктор Петрович позвонил вам в половине второго ночи только для того, чтобы пожелать сладких снов? – усмехнулся Крячко.