Когда землю укроет снег - Татьяна Серганова

Будто в душу наплевал. Хочет показать, что ему все равно, что эти прикосновения были всего лишь игрой моего больного воображения? Что на самом деле он ничего ко мне не испытывает? Неужели думает, что я поверю и отступлюсь? Наверное, так и есть. Может, стоит убедить его в обратном?

— Спасибо. И я тебя… поздравляю, — растянув губы в улыбке, откинула одеяло в сторону и встала.

Посмотрел. Скользнул быстрым взглядом по фигуре, замерев на долю секунды на вздымающейся от гнева груди. Тело среагировало мгновенно — болезненно налилась грудь, затвердели горошинки сосков, а губы пересохли. Я очень внимательно следила за его ответной реакцией и успела заметить, как слегка затрепетали крылья носа, когда он вдыхал мой запах, как вспыхнул огонь в ледяных глазах и рефлекторно сжались руки, со скрипом сжимая ткань рубашки.

— Мам, — сонно моргая, в комнату вошел Киан. — Я проснулся.

Все то напряжение, что невидимой нитью возникло между нами, сразу сошло на нет. Он быстро отвернулся, а я взглянула на сына.

— Доброе утро, солнышко… На ручки? — и присела на корточки, разводя руки в стороны.

Киан рассмеялся и бросился в мои объятья.

— Я распоряжусь насчет завтрака, — заправив рубашку, произнес Снежный, еще раз оглядел нас и быстро вышел.

— Как спалось моему зайчику? — Я прижала сына к себе и чмокнула в макушку.

— Хорошо, — зевнув, ответил он и положил голову мне на плечо. — Кровать мягкая, и не храпит никто. Дядя Снежный будет нас кормить?

— Будет, но для начала надо переодеться и умыться. Иди одевайся, твоя одежда лежит в кресле у кровати. А мама сейчас приведет себя в порядок и придет в гостиную. Хорошо?

— Хорошо.

Оказавшись на полу, Киан сразу бросился бегом из комнаты. А я быстро умылась — таз и кувшин с прохладной водой служанка еще вчера вечером оставила на столике — и подошла к шкафу. То розовое, с рюшками, платье я надевать больше не решилась, поэтому достала светло-зеленое. Белье, которое я вчера заблаговременно постирала в пещерах и повесила у камина, давно высохло. Поэтому быстро скинула сорочку и переоделась. Платье хорошо село по фигуре, только в груди оказалось немного тесно. Грудь так и норовила вывалиться из узкого лифа.

Стоило выйти из комнаты, как я сразу почувствовала аромат еды — ажурные блинчики с гречишным медом, пышные оладьи с фруктовым джемом, травяной чай и снова фрукты. Киан уже сидел рядом с Ирбисом и завтракал, перепачкав мордашку всем, чем только можно было.

— Миа, ешь и пойдем, — взглянув на меня, произнес Снежный. — У нас мало времени.

— А в чем дело? Ты же сказал, что мы останемся в оплоте на несколько дней.

Я села напротив него и аккуратно взяла чайник, наливая душистый чай в изящную фарфоровую чашку с красивыми розовыми розами и золотистой окантовкой.

— Останемся. Но это время надо провести с пользой. Поэтому прямо сейчас отправимся в лавку за травами.

Это, конечно, хорошо. Но меня волновало другое:

— А Киан?

Сына мне совершенно не хотелось оставлять неизвестно где и неизвестно с кем.

— А он пойдет с нами.

— И ты?

— Должен же кто-то показать дорогу и сопроводить вас.

— Хорошо. Ты не знаешь, где наши вещи? Мне не очень удобно носить чужую одежду.

Вновь быстрый взгляд в мою сторону, что задержался на низком вырезе платья.

— Я поговорю с Розалиной и все узнаю.

— А кто у нас госпожа Розалина? И чей это вообще дом? Ты вчера так ничего и не сказал, — притворившись, что ничего не знаю, поинтересовалась у него.

— Это дом коменданта оплота, Розалина — его жена, с ними проживает их единственная дочь Маргарет, — аккуратно намазывая джем на булочку, ответил он, а я внимательно следила за его движениями. Уж очень ловко и легко Снежный это делал, такому обычно учат с рождения.

— Понятно. А то, что мы ужинаем и завтракаем в своих комнатах, означает…

Я замолчала, красноречиво приподняв бровь.

— …что вам надо было просто отдохнуть, — ответил Ирбис совершенно спокойно.

— То есть ты нас не прячешь?

— Нет.

Когда через двадцать минут мы вышли из комнаты, то сначала отправились проведать хейдов. Нам с Кианом выдали теплые плащи с меховой опушкой и теплой подкладкой.

Все слуги проявили сознательность и к моим птичкам не подходили. А те ледяными статуями продолжали стоять во дворе, пустыми глазами смотря перед собой. Моему приходу они даже немного обрадовались, по крайней мере, мне так показалось. Отмерли, встрепенулись и расправили крылья, мелодично заклекотали. Киан рассмеялся и потянул к ним свои ручки.

— Потерпите немного, — прошептала я, гладя их по снежному оперению. — Скоро мы отправимся в путь.

Вчера вечером мне казалось, что оплот большой, но я ошиблась: он был очень большой. За казармами и прочими охранными сооружениями, которые располагались прямо за воротами, был небольшой городок. И чем дальше мы уходили от крепостной стены в сторону долины, тем красивее и богаче он становился. Небольшая площадь с аккуратными домами, а за ними был целый торговый квартал — с уютным кафе, магазинами с яркими вывесками и спешащими куда-то по своим делам перевертышами. Мужчины, женщины и дети. Здесь кипела своя жизнь. Киан крепко держал меня за руку и огромными от восторга глазами рассматривал все вокруг. Да, у нас в Заречье такой красоты не было.

— Я не думала, что… — неопределенно развела руками, не зная, как правильно и точно выразить собственную мысль. Я отвыкла от всего этого.

Здесь кипела настоящая городская жизнь, пусть и в меньших масштабах. А нам всегда внушали, что перевертыши — дикие звери, которые живут чуть ли не в норах. Если граница такая, то как же выглядит их столица?

— Сюда приезжают служить семьями, кто-то остается потом навсегда. Здесь вступают в брак, рожают детей, умирают. Так почему не создать для этого максимально комфортные условия, — ответил Ирбис, аккуратно беря меня за локоток и притягивая к себе. — Сюда ежемесячно приходят обозы с тканями, продуктами и прочими нужными вещами. Что-то выращивают и производят сами.

Кивнула, проходя мимо магазинчика, в стеклянной витрине которого стоял манекен в красивом платье. Надо бы обновить себе и Киану гардероб, а то выглядим как нищие. Служанка в доме коменданта и то наряднее одета, чем я. Жаль вот только, денег у меня почти нет.

Кстати, о деньгах.

— А монеты Империи тут принимают?

— У нас свои есть. Здесь можно будет обменять… Но за покупки плачу я.

— Почему? — возражать не имело смысла, но хотелось услышать аргументы.

— Потому что ты моя луана, — ответил тот, словно это могло объяснить все.

— А-а-а, — глубокомысленно протянула я. — И что это означает?