Бегущий по лезвию бритвы - Филип Киндред Дик

В дверь квартиры постучали. Забыв про «Пенфилд», она вскочила, неожиданно сообразив, что может обходиться без кода. «Если это Рик – то набирать свой код самой уже не придется». Она подбежала к двери и широко ее распахнула.

Действительно, в дверях стоял Рик, щека его была расцарапана, а одежда измята и серого цвета. И руки, и лицо – пыль покрывала Рика с ног до головы, только глаза светились радостью, как у мальчишки, который целый день играл на улице в пыли, а когда его позвали домой, вернулся, как ни в чем не бывало. Отдохнуть, умыться и рассказать о чудесах прошедшего дня.

– Я так рада видеть тебя, – сказала Айрен.

– У меня кое-что есть, – хитро сообщил Рик. Он осторожно, двумя руками держал картонную коробку. Войдя в квартиру, остановился, не решаясь ее поставить. «Похоже, – подумала Айрен, – в коробке спрятано что-то хрупкое и дорогое».

– Я сварю тебе кофе, – предложила она. Нажав на плите кнопку «кофе», Айрен несколько секунд спустя наполнила огромную кружку Рика и поставила ее на кухонный стол. Не выпуская коробки из рук, он уселся возле стола; округлившиеся глаза по-прежнему выражали радостное удивление. За все годы совместной жизни она впервые видела его в столь возбужденном, приподнятом состоянии. Что-то крайне важное произошло с момента их последней встречи, с того времени, как он улетел, бросив ее на крыше. Теперь Рик вернулся и принес с собой таинственную коробку; Айрен понимала, что именно в коробке разгадка внезапного появления мужа.

– Я очень хочу спать, – заявил он. – Лягу прямо сейчас и буду спать до вечера. Я договорился с Гарри Брайантом. Сегодня выходной день. И я собираюсь выспаться. – Осторожно поставив коробку на стол, Рик взял чашку кофе и старательно, до последней капли выпил, потому что этого хотела Айрен.

Усевшись напротив мужа, она спросила:

– Что у тебя в коробке, Рик?

– Жаба.

– Можно посмотреть?

Он снял крышку.

– Ой! – воскликнула Айрен, заглянув в коробку; существо почему-то испугало ее. – Она не кусается?

– Можешь вытащить. Она не кусается: у жаб нет зубов. – Рик осторожно вытащил жабу из коробки и протянул жене.

– Я считала, что жабы вымерли, – сказала Айрен, переворачивая жабу на спину; она внимательно осмотрела лапы животного. – Интересно, жабы могут прыгать так же, как лягушки? То есть я хотела спросить, не спрыгнет ли жаба внезапно с моей ладони?

– У жаб слабые лапы, – пояснил Рик. – Это основное различие между жабами и лягушками. И еще вода. Лягушки живут возле воды, а жабы могут существовать в пустынях. Эту жабу я как раз нашел в пустыне, на границе с Орегоном. Там все давно уже вымерло.

Рик потянулся, чтобы забрать жабу, но Айрен что-то нащупала у нее на животе; продолжая держать существо кверху лапами, Айрен ногтем повернула зажим и сняла маленькую контрольную панель.

– О-о, – лицо Рика застыло. – Да, вижу, ты права. – Совершенно подавленный, он растерянно уставился на подделку; забрав жабу из рук Айрен, потрогал беспомощные лапы животного, осмотрел его со всех сторон, как будто не зная, что делать с жабой дальше… в итоге он положил ее обратно в коробку.

– Интересно, как она могла оказаться в пустынной части Калифорнии, на границе с Орегоном? Наверное, кто-то выпустил там свою электрическую жабу. Другого объяснения у меня нет.

– Наверное, мне не следовало говорить… что жаба электрическая, – Айрен погладила Рика по руке; она чувствовала себя виноватой, видя, как он воспринял ее находчивость.

– Ничего, – ответил Рик. – Все нормально. Я даже рад. Иначе… – Он замолчал. – Я предпочитаю знать правду.

– Хочешь, я включу «Пенфилд»? Ты почувствуешь себя лучше. Ты всегда черпал из него силы, пользуясь им чаще меня.

– Со мной все о’кей. – Он покачал головой, как будто пытаясь вытрясти из головы ненужные мысли. – Паук, которого Мерсер дал пустоголовому, Изидору, – скорее всего, такая же подделка. Но какое это имеет значение? У электрических животных свои собственные жизни. Хотя мы можем относить на их счет все, что нам вздумается.

– Ты выглядишь так, как будто прошагал сотню миль, – сказала Айрен.

– Прошедший день оказался слишком длинным для меня, – кивнул Рик.

– Отправляйся в постель спать.

Он ошарашенно посмотрел на жену:

– Но он уже закончился, не так ли?

Рик доверчиво посмотрел ей в глаза, ожидая, что Айрен ответит со всей определенностью; она, конечно же, все знает. Казалось, он сомневался в собственных словах, или они ничего не значили? Слова обрели реальность лишь тогда, когда она подтвердила их, согласившись с мужем.

– Закончился, – кивнула она.

– Боже, что за марафонская дистанция, – произнес Рик севшим голосом, – начав бег, я не мог сойти с дистанции; меня подбадривали и подталкивали, пока я не добежал до четы Бати и не покончил с ними. А потом, неожиданно, мне нечем было заняться. И еще… – Он настороженно замолчал, несомненно удивившись тому, что хотел сказать вслух. – Тот отрезок жизни, после того как я покончил со всеми, оказался еще страшней Я не мог остановиться, потому что лишил себя последней точки, за которой следует остановиться. Ты была права утром, назвав меня грязным копом.

– Но я сказала так сгоряча; я чертовски рада, что ты вернулся домой цел и невредим. – Она поцеловала его, что, судя по всему, порадовало Рика; лицо вновь осветила улыбка, такая же яркая, как… до того, как Айрен обнаружила, что жаба электрическая.

– Ты считаешь, что я поступал гадко? – спросил он. – Сегодня, когда работал?

– Нет.

– Мерсер сказал мне, что я делаю плохое дело, но должен его закончить. Потрясающе. Иногда полезнее сделать нечто плохое, чем хорошее.

– На нас лежит проклятье, – ответила Айрен. – Мерсер говорил об этом.

– Пыль? – поинтересовался Рик.

– Убийцы, которые поймали шестнадцатилетнего Мерсера; после того как предупредили его, что он не вправе поворачивать время вспять и оживлять мертвых. Поэтому сейчас он только движется вместе с нами, вперед по линии жизни, идет как придется, к своей смерти. И убийцы бросают вслед камни. По-прежнему издеваются над ним. И над всеми нами. Это один из них разбил тебе щеку?

– Да, – печально ответил он.

– Теперь ты готов пойти спать? Если я наберу на твоем «Пенфилде» код 670?

– И какое настроение у меня возникнет?

– Мир и спокойствие, которое ты давно заслужил, – ответила Айрен.

Он поднялся на ноги. Тело нещадно болело; на лице лежала печать усталости и напряжения, будто Рик принимал участие во многих сражениях, длившихся долгие-долгие годы. Постепенно, шаг за шагом, он добрался до спальни.

– О'кей, – согласился Рик, – мир и спокойствие.

Он распростерся на кровати. Пыль слетела с одежды, волосы разметались по белой простыне.