Целомудрие и соблазн - Мэг Кэбот

Ох, а что он делает теперь? Кажется, щекочет ее там? И то, как он осторожно теребил и гладил чуткие складки кожи, понравилось ей еще больше, вот только странный голод ничуть не ослабевал. Напротив, он нарастал с каждой секундой, порождая необычное чувство, что если бы он прижал свои пальцы еще сильнее, еще чуть-чуть, ей стало бы гораздо приятнее…

И вдруг он это действительно сделал.

И тогда мир вокруг Кэролайн, и без того плывший и кружившийся перед глазами, как разноцветная карусель, внезапно взорвался миллионом ослепительных осколков. Это отдаленно напоминало то наслаждение, которое она иногда испытывала в горячей ванне. Потому что все тело, от кончиков ногтей до кончиков волос, внезапно охватило жаркое пламя. Наслаждение было настолько острым, что даже граничило с болью, но от этого становилось еще восхитительнее. Охваченная ни с чем не сравнимым экстазом, она резко выгнулась всем телом, из последних сил цепляясь за его манишку, и не смогла сдержать низкого страстного стона.

А еще через минуту, так же неожиданно, как и началось, это пламя погасло, и ее охватил сильный озноб. Кэролайн дрожала и всхлипывала, как новорожденный младенец, безвольно обвиснув в его руках.

— Что, — невнятно пролепетала она, едва к ней вернулся дар речи, — что это было?

— Твой урок на сегодня, — ответил он, и его голос тоже дрожал и прерывался от волнения.

— Урок? — удивилась она. — Значит, вот как вы это называете?

Но как она ни старалась, ей так и не удалось преодолеть чудесную сладкую истому, сковавшую и тело, и разум, и выжать из себя хотя бы искру праведного гнева. Единственное, чего ей хотелось, это просидеть так до конца жизни, положив голову ему на плечо, обнимая его за шею, вслушиваясь в гулкое биение его сердца и монотонный перестук копыт. Лошади все катали и катали их по парку…

И вдруг монотонный звук прекратился. Или это ей показалось в блаженном полузабытье?

Брейден убрал руку, все еще остававшуюся у нее между ног, и звучно хлопнул Кэролайн по голым ягодицам. Но и после этого она далеко не сразу спустилась с небес на землю и пришла в себя.

— Проснись, — улыбнулся он. — Ты уже дома.

Она с неохотой подняла голову, сонно хлопая глазами.

— Дома? — глухо вырвалось у нее.

— Да. — Нисколько не смущаясь тем, что Кэролайн все еще сидит у него на коленях, пытаясь сообразить, чего от нее хотят, Брейден с удивительной сноровкой начал приводить в порядок ее туалет. Первым делом он поправил панталоны и завязал тесемку на поясе. Затем расправил каркас искореженного кринолина. — Ты ушла из дому почти час назад. Нам ведь вовсе ни к чему будить в твоей маме лишние подозрения, не так ли? Она снова посадит тебя под замок, и это нарушит весь план занятий на завтра!

Кэролайн ошалело мотала головой. О чем это он говорит? Он что, не соображает, что с ней сделал? Он показал ей путь к самым вершинам небесного блаженства — вот что он сделал! И после этого чуда он всерьез полагает, будто она как ни в чем не бывало встанет и отправится домой? И перешагнет порог родительского дома, как будто ничего не случилось? Как будто ему не удалось — насколько Кэролайн могла судить об этих вещах — затронуть в ее душе самые сокровенные струны?

— Но… — слабо воспротивилась она.

— Вот так. — Он заправил растрепанный локон под шляпку. Наверное, он выбился из прически в тот миг, когда она запрокинула голову и застонала. — Тебе не помешало бы немного пригладить свой… — он выразительным жестом обрисовал ее лицо, — внешний вид. Твои волосы совсем…

Кэролайн послушно подняла руки и стала привычными движениями убирать волосы на место.

— Но я так ничего и не поняла, — протянула она, не отдавая себе отчета в том, что делает. — Я же просила вас просто сказать мне, правильно ли я целуюсь!

— О да, — ответил Брейден. — Теперь я совершенно уверен, что ты вполне освоила искусство поцелуев. Вот почему я счел возможным перейти к следующей ступени знаний.

— К следующей ступени? Значит, вот что со мной было?

— Ну, возможно, мы и перескочили через некоторые мелочи, расположенные в промежутке, — заметил он, и от Кэролайн не укрылось, какое странное выражение было в этот момент у него на лице. — Но в этом нет твоей вины. Мы еще успеем вернуться и все повторить по порядку. В самом скором времени.

— Но… — Кэролайн встряхнула головой, стараясь избавиться от тумана, сковавшего разум. Это ей не помогло, зато ее прическа снова пришла в полный хаос. — Но ведь мы договорились о том, что вы станете учить меня, как… как… — Она умолкла, не зная, как облечь в приличные слова свои отнюдь не приличные мысли.

Он смотрел на нее с терпеливым вопросом во взоре, выразительно приподняв одну бровь. Но поскольку это была не рассеченная бровь, Кэролайн поняла, что в его жесте нет гнева или досады. И внезапно на нее снизошло озарение: все мысли и слова встали на место.

— Вы должны были научить меня, как сделать мужчине приятное, — поспешно выпалила она. — Но это не налагало на вас обязанность делать приятное мне!

А вот теперь вверх поползла та самая рассеченная бровь!

— Ах вот как? — проговорил он — как показалось Кэролайн, весьма добродушно для человека с таким… устрашающим видом.

— Да. — Она с тоской ощущала, как медленно покидает ее испытанное ею блаженство. — Как я могу научиться ублажать мужчину, если вы только и делаете, что ублажаете меня?

По какой-то непонятной для Кэролайн причине он счел ее последний упрек очень забавным. Уголки его губ немного приподнялись в добродушной улыбке. Брейден подхватил ее за талию и снял с колен, вернув на прежнее место возле себя.

— Это, — заявил он голосом, вздрагивавшим от избытка чувств, определить которые Кэролайн не хватало опыта, — это был первый раз в моей жизни, когда я услышал жалобу подобного рода от… как, бишь, вы это назвали? Ах да! От ублаженной мной особы! — Его речь стала прерывистой из-за попыток удержаться от хохота. — Ступайте домой, Кэролайн. — С этими словами он откинулся на спинку сиденья и совсем неромантично щелкнул ее по лбу. — В следующий раз мы непременно постараемся ублажить и меня. Ступайте, пока вас не хватилась почтенная леди Бартлетт…

Больше Кэролайн не медлила ни секунды. Она кубарем скатилась со ступенек кареты на мостовую и задержалась там ровно настолько, чтобы расправить подол платья, имевший совершенно растерзанный вид, а потом помчалась к своему дому, не чуя под собой ног…

И только теперь до нее дошел смысл его последних слов.

В следующий раз. Они постараются ублажить его в следующий раз!

Но о каком следующем разе может идти речь? Разве она не объяснила ему честно и откровенно, что не собирается продолжать уроки?

Она уже совсем было решила вернуться к экипажу, чтобы удостовериться, что Брейден Грэнвилл все понял (а значит, никакого следующего раза не будет), как вдруг парадная дверь широко распахнулась, и на пороге показался не на шутку встревоженный Томми.