Демон и легион смерти - Кир Лирик

версию не верю. Мало ли, где шлялся Рука-Молот всё это время, а потом, чтобы не выглядеть дуралеем в глазах своих родичей придумал красивую легенду про своё мастерство, как кузнеца, мол, идите и ищите мечи, а если не найдёте, то доказать ложь не сможете. Повидал я за свою жизнь уже таких героев! – закончил Донор рассказ и усердно начал употреблять колбасу, которая за два укуса пропала в его бородатом зеве, как веточка в печи.

– У меня тоже есть одна история про героя, который сразился с драконом! – решил поддержать гнома Илвус, а я вздохнула, осознавая, что здесь больше двух десятков мужиков, и теперь придётся слушать байку каждого.

– Шёл, значит, герой шёл, и был долгим его путь, – начал толкать очередные небылицы мой муженёк: – По пути он потерял коня и доспехи, остался только меч. Герой был голоден, и его мучала сильная жажда. И вдруг вдалеке видит он озеро, собрал герой оставшиеся силы и пошёл к воде, но у самого озера сидел дракон. Выхватил он меч и начал сражаться с чудовищем. Бились они до самого заката светила, пока оба не свалились без сил.

Затянувшуюся паузу нарушил Умарт и спросил: – Нууу… Что дальше?

Илвус хитро на всех посмотрел и продолжил: – И тогда дракон спрашивает, мол, мужик, а ты чего хотел? А герой и отвечает, что просто хотел воды попить. И тогда дракон удивился: ну так и пил бы, идиот, ты чего до меня докопался?

Три удара сердца была тишина на осмысление, а потом поднялся ржач, да такой, что удивительно, как гноллы нас за несколько миль не услышали.

Но даже Тара решила поддержать веселье: – Иногда встречаются такие герои, что лучше замуж выйти за его коня, а можно и за дракона.

И смех повторился.

Конечно, потом я услышала ещё несколько десяток легенд, некоторые даже были смешные, но веселиться не хотелось, присутствовало ощущение надвигающегося чего-то поганого. Я убивала даже больше, наверное, чем все бойцы, здесь вместе взятые, но такого паршивого чувства неотвратной беды не было никогда, но выбор уже сделан, тем более, что у нас его и не было.

На ночь перекусили запасёнными продуктами, и мужики даже приговорили пару бутылок креплёного вина, что в данном случае способствовало сну, так как многие в ожидании худшего не смогли бы и глаз сомкнуть. Спать легли прямо на полу на постеленных досках, и никто не жаловался, каждый из находящихся в этом злачном погребе не привык ныть об отсутствии мягкой перины. А утром нас разбудили осыпающиеся комки грязи сверху. Все уставились в потолок, хотя знали, что увидеть кроме черноты земли больше ничего не могли, но мы знали, что прямо над нами прошёл враг, и, скорее всего, это был передовой отряд. А когда земля в буквальном смысле задрожала, вот тогда мы поняли, что полчища тварей прямо сейчас идут над нашими головами. Все сидели молча, даже меня сковал страх, что вот прямо в этот миг потолок обвалится, и это яма станет нашей могилой, и тогда всё было зря. Но боги, за исключением этого ублюдка Пожирателя Жизни, этим утром были на нашей стороне, и земляная толща выдержала.

Стряхивая грязь с плеч, Везунчик высказался первым: – Ну сегодня-то нам точно задницы надерут!

На что Горелая Борода изрёк очередную мудрую гномью мысль: – В жизни лишь две позы: либо ты… либо тебя… Даже интересно – в какой мы сегодня побываем?!

Илвус, отряхивая рукав, тоже не смог смолчать: – Грязь не кровь, легко смывается!

– Философы хреновы, хватит языками попусту молоть! – осекла я всех.

А дальше нам надо было выждать, когда гноллы пойдут в атаку на защитников столицы империи, чтобы задние фланги оголились, и у нас появилась возможность ударить в Пожирателя. Определить атаку тварей мы могли лишь по вибрации земли или же просто прикинуть подходящее время и надеяться на удачу.

И такое время неотвратимо настало. Уж не знаю, чем руководствовался Илвус, но в какой-то момент, погладив Уголька между ушей, он сказал: – Пора!

Сейчас он был вожаком нашего не большого штурмового отряда. Демонёнок уже давно вырос в Демона и долго шёл к тому, чтобы занять место лидера, приказы которого никто не посмеет оспорить. Я знала, что только ему под силу похоронить Пожирателя ещё раз, и даже не подозревала, как ошибалась в этот момент.

Перед тем, как трое из людей Кирония за специальные выемки в плите должны были её сдвинуть, Илвус в своей манере непонятно высказался: – Мочевой пузырь у всех пуст? Тогда погнали и устроим сафари на басурман!

Плиту получилось сдвинуть почти бесшумно, но этого и не потребовалось, снаружи нас никто не ждал. Весь лес был вытоптан, но ни одного гнолла рядом не оказалось. Пригнувшись, короткими перебежками цепочкой мы двинулись вперёд. Не пройдя и ста локтей, я почувствовала запах дыма и, помахав перед своим носом, сообщила об этом Илвусу, он кивнул головой, давая понять, что уже знает, что враг близко.

Продвинувшись ещё такое же расстояние, мы упёрлись в лагерь гноллов. Постов они не выставили, наверняка были уверены, что за ними ничего живого не осталось, или просто мозгов не хватило. А впереди, на поляне прямо на земле сидели люди в окружении лохматых зверей, количество которых отсюда было не определить, так как половина находилась с другой стороны пленных.

Судя по тому, что мы уже знали о гноллах, то можно было предположить, что охраняемые ими люди находились здесь в качестве их пропитания, причём большая часть пленных была из женщин и детей. Ну, это было логично, наверняка мужчины, пусть и обычные крестьяне, предпочли погибнуть, сражаясь за свои семьи. Здравый смысл мне подсказывал, чтобы мы не вступали сейчас в бой и обошли пленных стороной, чтобы раньше времени не поднимать шум, но я знала своего мужа и была уверена, что сейчас он здесь устроит резню, которая многим из нас может стоить жизни, а нас итак было мало. Так и получилось.

– Мы всех освободим, а дальше будем действовать по ситуации, – предложил он, но сейчас, по сути, это было приказом.

– Демон, – шёпотом обратился один из десятников: – Правильнее будет их обогнуть. В спину они нам не смогут ударить, побоятся, что пленные разбегутся. Иначе на шум сбежится вся стая.

– Ты будешь делать то, что я скажу! – прорычал Илвус, – Даже если мы все здесь ляжем, но детей эти суки не получат! Тебя жизнь пожалела и не столкнула с народом славян, а они своих не бросают. Эти ублюдки мне