К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена - Елена Княжина

– Доброй ночи, мистер Дрейк! – раздался чуть заторможенный, но все такой же жизнерадостный голос парня. – Вижу, вы… эмм… нашли друг друга? Я помогу вызвать лифт…

– Я справлюсь, – осек его Даррел и прошел мимо.

Сквозь шторки ресниц видела, как Витторио провожает нас ехидным взглядом. И вот как ему объяснить, что он снова все не так понял? А тут еще черт, как на зло, хлопнул меня по-свойски пару раз по бедру, пользуясь моей совершенной беспомощностью. Вот же наглый му-у-у…хомор!

– Совсем ничего не весишь… – подметил Дрейк то ли удивленно, то ли осуждающе, внося меня в прохладу открывшегося лифта.

Тот «дзыннькнул», качнулся и понес нас на четырнадцатый этаж. Дар, явно о чем-то задумавшись, насвистывал незнакомую мелодию и машинально поглаживал и постукивал пальцами по моей… кхм… юбке. От стыда щекотало нос, от смущения горели щеки. Я прикусила губу и мысленно взвыла. Как же неловко!

Но едва мы вошли (ладно, допустим, меня внесли) в полумрак квартиры, все изменилось. Тело Дрейка напряглось, а я замерла в дурацком предвкушении. Дом, милый дом…

Меня мягко сгрузили на диван, устроив голову на адском подлокотнике. Я зачем-то вцепилась пальцами в ворот белой рубашки, не торопясь ее выпускать. А Дар, в свою очередь, совсем не торопился выскальзывать из моих рук.

– Тебе обязательно возвращаться к этой… длинноногой? – со странным присвистом в голосе спросила у зеленых глаз, зависших надо мной неприлично близко.

– Желательно. Ты ведь слышала утренний разговор – у меня горят сроки.

Забавно. Голос Дрейка тоже казался чужим. А вот губы – очень знакомыми… Подернутое дурманом сознание отметило, что он приятно пахнет. По-мужски терпко, пряно… и немного морем.

– К тому же, в клубе осталось твое пальто, – продолжил черт, с не меньшим интересом вглядываясь в мое лицо. – И…

– И?

– И раз ты так волнуешься насчет слухов в университете, я специально пройдусь перед твоими однокурсниками в одиночестве. Несколько раз. В обе стороны.

– Лиля на тебе повиснет, – недовольно пробурчала. – В прыжке…

– Я ее стряхну, – хмыкнул Даррел, упираясь ладонью в подлокотник, и по щеке прокатилось его теплое дыхание.

– Она будет цепляться руками, ногами и пуш-апом, – серьезно предупредила я.

– Я сильный, – он сдвинул брови и понимающе кивнул. – Должен справиться.

Невольно прыснула. Очень захотелось погладить его по отросшей щетине, но я сдержалась.

– А если про меня спросит…?

– Скажу, что вызвал тебе такси и отправил в общежитие.

– Соврешь? Ради меня? – я удивленно вскинула брови.

– На что только не приходится идти, – пробурчал любитель честности и прозрачности. – Олеся…

Внутри все перекувыркнулось от хриплых ноток в его голосе.

– А?..

Я разжала одну из ладоней и подушечкой пальца пробежалась по мурашкам, заполонившим загорелую шею. Забавные. У чертей бывают мурашки…

И все-таки, что там у нас с хвостом? Почему-то казалось, что сейчас он не станет возражать, если я вдруг решу стянуть с него брюки. Немножко. «Закрыть вопрос», так сказать. Он же с меня стягивал! Закрывал! Так вот… Мне тоже один открытый покоя не дает…

Зеленые глаза оказались как-то совсем близко. Опасно. В горле резко пересохло, и я облизнула губы. Судя по метнувшемуся к ним взгляду, вмиг потемневшему, микрожест не остался незамеченным.

– П-пить… Х-хочется… – запинаясь, прошептала я.

– Принесу воды, – севшим голосом пробормотал Дрейк, неохотно выпутываясь из захвата.

Едва чертовски привлекательная физиономия исчезла из поля зрения, я смогла вдохнуть полной грудью. Сердце колотилось шумно и непристойно. В голове кружилась крамольная идея найти повод, чтобы Даррел не уезжал. Остался тут. Со мной.

Я поерзала затылком на неудобном подголовнике, возмущенно пихнула локтем пыточный агрегат и… ахнув, свалилась вниз. Прямо на ковер.

Ммм… Мой пушистый коврик… Так-то лучше.

– Да нормальный же диван! – растерянно пробурчал черт надо мной, и я, кажется, отключилась.

Проснувшись, первым увидела стакан воды. Он стоял на книжке, а та, в свою очередь, прижимала собой пушистый ковер напротив моего лица. Солнце нещадно лезло в глаза, белый ворс – в нос. Эти двое явно решили меня достать! По горлу будто стадо овец прошагало, оставив там свою ценную шерсть. Я закашлялась, потянулась к воде и жадно опустошила стакан.

Черт, подвид заботливый. Бывает же, а?

Дрейка дома не было. Об этом говорило все, даже звенящий тишиной воздух, не разбиваемый привычным шелестом клавиш. То ли Даррел не успел вернуться со второго захода в клуб, то ли снова куда-то убежал. Неуловимый черт.

Я поднялась с ковра и поплелась в ванную. Существо, ранее известное как Ласкина Олеся Владимировна, теперь больше напоминало всклокоченную Бабу-ягу. Одна щека красная, очень фактурной помятости, другая бледная… Волосы торчат снопом сена. А в глазах – лихорадочные огоньки, кричащие, что все она, эта Ласкина, прекрасно помнит. И как за рубашку чертову хваталась, и как мурашек ощупывала… И как в штаны своего работодателя намеревалась залезть. Дважды.

Я прикрыла тяжелые веки, не в силах более разглядывать следы собственного грехопадения. Стыдно-то как.

Мое пальто висело на вешалке в прихожей. Стало быть, Дрейк действительно уходил «поработать» и даже возвращался сюда. И ушел…

Следующие несколько часов я искренне пыталась радоваться отсутствию домовладельца. Заварила себе чай покрепче, расчехлила ноутбук, достала правки к диплому… И постаралась настроиться на рабочий лад. Но мысли предательски скатывались к морскому запаху, травянистой зелени и бессовестно привлекательным мурашкам на загорелой шее.

Вот же… черт!

Меньше всего я рассчитывала, что мою голову до краев заполонит… этот. Наглый… Хвостатый…

К Юрке-то я уже привыкла. Позволяла себе пять минут помечтать о голубых глазах и – снова в строй. А этот черт – драного нефилима ему в клиентки! – на несколько часов выбил меня из колеи… И я совершенно не представляла, что с этим делать. Поэтому решительно оделась, натянула пальто, пропахшее сигаретным дымом, и вышла на улицу.

Стоило признать, что у меня стресс на фоне… чего-то. Вчера я переволновалась, когда Дрейк поймал меня в клубе и повез домой. И порадовалась, когда не стал наказывать. И этот швархов стакан на коврике… Я была Даррелу благодарна. И хотела это как-то продемонстрировать.

Через час я вернулась к новостройке с двумя набитыми продуктами пакетами. Еле в дверь протиснулась! Хмурый «дневной» консьерж лифт мне вызвать не удосужился, и я в который раз подумала, как с Витторио нам повезло. Неужели этому хоть немножко улыбнуться трудно? Щеки надорвет?