Природа советской власти. Экологическая история Арктики - Энди Бруно

был реализован833. После этого Ферсман продолжил искать возможности использования других возобновляемых источников энергии. В поисках гармонии в условиях доминирования арктической природы он приводил ветряную энергию и энергию приливов на Мурманском побережье в качестве примеров того, как «негативная» сторона северной природы могла быть преобразована в «продуктивную силу»834.

Однако кольские плановики быстро разработали схему ввоза угля и использования рек в качестве энергии для гидроэлектростанций. Эти два источника обеспечивали бóльшую часть энергии для новых предприятий и городов. К сожалению плановиков, на Кольском полуострове не было месторождений угля в достаточном для постоянной добычи количестве. Поэтому столь важной была организация поставок и налаживание сетей обмена с насколько возможно близко расположенными регионами.

Такие схемы импорта топливных ресурсов, конечно, были частью промышленных экономик во всем мире. Сети, создававшиеся в результате поставок и сотрудничества, связывали удаленные друг от друга территории и делали их влияние на окружающую среду неравномерным. Они создавали зависимость от производства и потребления, связывавшую людей в разных местах в единую систему природопользования. Решения государств, корпораций и индивидов региона или страны могли стать причиной загрязнения природы в другом уголке земного шара. Так, например, уголь из Западной Виргинии помогает снабжать электричеством Нидерланды, это означает, что голландские потребители вносят определенный вклад в негативное влияние на природу, в частности разрушение гор835. Природные ресурсы остаются важным звеном всей производственной цепочки. Без зарубежного угля Нидерланды не смогут поддерживать работоспособность своей промышленности.

Предприятия на Кольском полуострове и жители его растущих городов также зависели от угля, добываемого в других местах. Каждый план предполагал поставки угля туда из других регионов советской Арктики, в том числе со Шпицбергена и из бассейна реки Печоры836. Остров Шпицберген был частью архипелага Свальбард и формально после заключения договора в 1920 году принадлежал Норвегии, однако СССР сохранял за собой права пользования ресурсами этой богатой углем территории. В период Великого перелома советские исследователи также обнаружили большие запасы черного угля в Печорском бассейне к северо-западу от Уральских гор. В логике 1930‐х годов власти основали отдельный трест «Арктикуголь» для разработки месторождений Шпицбергена и подразделения ГУЛАГа в Воркуте для освоения Печорского ресурса837. Вместе с тем уголь привозился на Кольский полуостров также и из более отдаленных мест. Потребность в угле в этом регионе в течение 1930 и 1934 годов выросла примерно в десять раз. В начале этого периода почти весь уголь привозился в Мурманский порт из‐за границы, но вскоре импорт был замещен поставками из Донбасса и со Шпицбергена838. Бóльшая часть этого угля использовалась для нужд промышленности, но некоторое количество поступало для потребностей города. Мурманск в 1934 году открыл первую теплостанцию в регионе для производства пара из угля в системе городского хозяйства, чтобы приводить в действие электрические генераторы, подогревать трубы и снабжать здания горячей водой. Эта станция производила двадцать миллионов киловатт-часов электричества и обеспечивала город централизованным теплоснабжением839.

В некоторой степени нехватка энергии, которая заставляла плановиков ориентироваться на поиски угля за пределами региона, была придуманной. В субатомных связях неорганических веществ Кольского полуострова было более чем достаточно энергии для нужд индустриализации не только в СССР, но и во всем мире. Проблема заключалась в невозможности извлечь и использовать эту энергию. Наиболее реалистичным оказался вариант с извлечением регулярно восполняемой энергии воды и превращением мощностей каскадов рек в электричество. В отличие от органических материалов и полезных ископаемых электричество было трудно хранить и транспортировать, чтобы обеспечить стабильное снабжение. Однако реки Севера могли давать энергию для того, чтобы приводить в движение поезда, обрабатывать металлы и подсвечивать здания. Регулируя потоки воды с помощью плотин и резервуаров, превращая энергию падающей воды в электричество с помощью турбин и генераторов, кольские плановики в некотором смысле заставляли природу работать.

Середина XX века во многих отношениях была эпохой «белого угля» – этот термин часто применялся в отношении производства электричества при помощи гидроэлектростанций. В это время гидроэнергетика стала неотъемлемой частью развития Альпийских гор, превратив их, по словам историка Марка Лэндри, в «батарею Европы», а также преобразовала реку Колумбия в Северной Америке, сделав из нее, по выражению историка Ричарда Уайта, «органическую машину»840. Установка гидроэлектрического оборудования также способствовала переустройству реки Нил в процессе строительства Асуанской плотины в Египте, а также реки Янцзы в Китае при возведении электростанции «Три ущелья» и во многих других случаях841. После революции в России большевистские лидеры обещали увеличить электрические мощности страны. Запустив в 1920 году план ГОЭЛРО, советские власти начали интенсивное строительство электростанций в Ленинградской области и на реках Днепр и Волга. Эти инициативы были еще больше расширены в сталинский период, когда в 1928 году ГЭС стали производить 4% всей электроэнергии в стране. В 1937 году этот показатель вырос до 8%, а в 1950 году он составил 15,2%842.

Из-за нехватки других источников энергии Кольский полуостров стал особенно важным для советского гидроэнергетического проекта. До запуска плана ГОЭЛРО и даже до начала Гражданской войны Высший совет народного хозяйства выделил средства для исследования возможностей гидроэнергетического строительства на реке Ниве843. План ГОЭЛРО включал в себя изучение рек Мурманского края, включая Тулому, Ковду, Териберку и Ниву844. Первоначальные советские исследования обнаружили большой потенциал у «мощных потоков рек и водопадов» («белого угля») этого региона. Согласно одной оценке 1923 года, реки Нива и Тулома вместе с менее мощными реками могли дать минимум 600 000–700 000 лошадиных сил (примерно 447 420–521 990 киловатт) мощности для производства электричества845.

Первый проект на реке Ниве реализовывался вместе с разработкой апатитов в Хибинских горах. Нива представляет собой короткую водную артерию длиной 34 километра в южной части Кольского полуострова, которая берет начало в виде 127-метрового спуска у озера Имандра и, пересекая небольшие озера, впадает в Кандалакшский залив Белого моря. В ходе инженерной трансформации Нива превратилась из узкой реки с быстрым течением и крутыми берегами в водоем с медленным течением, окруженный болотами846. Руководители и рабочие «Апатита» летом 1930 года для выполнения срочных планов установили турбогенераторы низкой мощности, в то время как недавно основанная компания «Нивострой» разрабатывала планы строительства каскадов ГЭС на этой реке847.

Первые работы начались в средней части со строительства ГЭС «Нива-2» в Плесозеро. Этот проект стал реализуемым благодаря энергии, произведенной физически телами жертв государственных репрессий. Советские чиновники отправили 72 000 спецпоселенцев для участия в гидростроительстве на Ниве848. Сельсовет поселка Нива сообщал, что спецпоселенцы