Солнце для принца - Милана Милая

Достаточно было ее рыжих волос, уложенных всегда в высокую прическу, открывая лебединую шею. Ее фигура, грация и осанка, чуть повернутая головка, взмах рукой… Все было настолько идеально. Совершенно.

Он ненавидел светские рауты, но отправить ее туда одну! В сопровождении отца и сестры. Никогда. Без него она нигде и никогда не появится. Он четко обозначил границы. Не раз они даже ругались с герцогом. И хотя каждый заботился о ее благополучии, видели они это по разному. На удивление конспирация герцога сыграла свою роль. Никакой информации о похищении Тицианы. Ни одной сплетни и подмоченной репутации. Все немногие, кто что либо знал и располагал этими сведениями и был в курсе, молчали как рыбы. В свете говорили и сплетничали только о ее несравненной красоте.

Вот уж маркиз Гавани повеселился! Даже ему удалось только раз потанцевать с Тицианой. Он просто ухахатывался, наблюдая за своим другом, за его мучениями. Рам даже перестал спать ночами. Считать дни и часы до свадьбы? Оказалось очень даже можно!

Слуги и приближенные просто боялись показываться ему на глаза. Рампхуэнг успокаивался, только когда Тициана была в его объятиях или в пределах видимости. А в последние дни это было так редко!

Вот он и сорвался на Суджае… Впервые. Вот уж подвезло. Прямо накануне свадьбы. Но ощущать легкий вес девушки в своих объятиях было непередаваемым блаженством.

Сейчас он даже не чувствовал никакого веса своей ноши.

Девушка была в белом шелковом платье, расшитом жемчугом. Как оказалось, только на морские перламутровые камешки кожа девушки никак не реагировала. Волосы крепились гребнями из слоновой кости. Принц просто поражался, чем проще был ее наряд, тем красивее он на ней смотрелся.

Он не встретил никаких слуг, пока поднимался со своей драгоценной женой в свои покои. Факелы горели, освещая дорогу, хотя сейчас он нашел бы путь к своей спальне даже закрытыми глазами.

Дверь была открыта, и Рам бережно отпустил Тициану на кровать. Сам присел рядом, наблюдая, как она нервничает. Тициана сразу села и обеспокоенно обхватила себя руками.

– Ты замерзла? – Принц никогда в жизни не причинит ей боль, не сделает ничего, чтобы ее испугало. И она это знала. – Прошу, не нервничай!

– Нет, все хорошо! Столько всего смешалось! Разных чувств… Я сама ничего сейчас не понимаю. Знаю только, что ты мне очень нужен.

– Ты нужна мне в тысячу раз сильнее, но если боишься, скажи и я…..

– Нет! – Тициана кинулась в его объятия, по прежнему дрожа всем телом. – Никогда не покидай меня больше. Я чувствую почти физическую боль, когда ты не рядом! А остальное не важно! Просто покажи мне, что делать, я не знаю….

– Любимая… – Рам больше не мог сдерживаться. Все то, что много лет он сдерживал и подавлял, сейчас вырвалось бушующим потоком. Дрожащими руками он стал расстегивать маленькие жемчужные пуговки на платье. Они тянулись он шеи до самого низа спины. Хотелось разорвать этот шедевр, который создали за короткое время венецианские мастерицы, но он боялся напугать свою маленькую жену своим напором.

Он языком раздвинул Тициане губы, принялся неспешно исследовать нежную пещерку, посасывая сначала верхнюю губу, потом нижнюю. Одновременно с радостью от осознания, что поддалась последняя пуговка, он нетерпеливо захватил подол платья и снял через голову. Потом также быстро стянул с девушки нижние юбки и сорочку.

Не давая ей даже мгновения, чтобы испугаться или застесняться, он снова прижал ее к себе, с досадой понимая, что сам все еще одет! На свою одежду ему явно терпения не хватит. Крючки и пуговицы полетели в разные стороны, а когда он прижал Тициану к своей голой груди, то ошалел от нахлынувших ощущений.

Он аккуратно опустил ее на белые простыни, нависая сверху. Оторвался от сладких губ, чтобы прочертить дорожку из поцелуев от шеи до маленькой, совершенной груди. Розовый, набухший сосок так и просился взять его в рот и Рам со стоном подчинился.

Он чувствовал, как Тициана обнимала его за плечи, немного царапая ноготочками и сладко постанывала. Одной рукой он легонько надавил на ее бедра, и они раздвинулись, приглашая исследовать дальше.

Рам просунул руку, поглаживая указательным пальцем влажные складочки. Нашел маленький бугорочек сосредоточия ее желаний и нетерпеливо потер. Бедра девушки выгнулись и она застонала.

Рам поднял голову от ее груди и внимательно посмотрел на Тициану, ритмично поглаживая ее внизу. Глаза были закрыты, а нижнюю губу она прикусила, пытаясь сдержать вырывающиеся звуки.

Между ее ног стало так горячо и влажно, и ему безумно захотелось попробовать ее на вкус. Он еще шире раздвинул ей ноги, опускаясь ниже, и провел языком по сомкнутым складочкам.

Тициана вскрикнула, содрогнулась и за волосы попыталась оттащить его голову. Но легкая боль возбудила его еще больше. Зарывшись лицом, носом, ртом он пробовал, лизал, ласкал, щекотал, пока девушка не закричала в экстазе, и ее тело не забилось в неконтролируемом порыве.

Она сразу обмякла, а Рам раздвигая ее бедра шире, сделал пробный толчок. Его плоть так набухла и пульсировала, и честно говоря, он не думал, что продержится долго. Он со страхом и нетерпением ждал этого мгновения несколько месяцев.

Когда его член наткнулся на тонкую преграду, он всхлипнул от облегчения, опустив голову, чтобы Тициана не увидела его слез облегчения. Наверное, ни один жених в мире так не радовался девственности своей невесты, как он сейчас.

Он опустил руки ей на бедра, удерживая в одном положении, и резко вошел в нее до конца. Тициана вскрикнула и попыталась отодвинуться, но Рам крепко держал ее.

Боль все равно он причинил, но по другому было никак. Лишь бы немного продержаться, чтобы она привыкла к его вторжению. Рам внимательно посмотрел ей в глаза, в которых блестели слезы. Он нежно прикоснулся губами к ее губам, и девушка несмело ответила, погладив дрожащей рукой по щеке. Больше сдерживаться просто не было сил. Ему хватило всего двух толчков, чтобы достигнуть своей разрядки. В глазах потемнело, а тело взорвалось таким экстазом, о котором он даже представления не имел.

Беспомощный, содрогаясь, он упал в ее объятия, и Тициана нежно обнимала его, пока он не затих. Но в первый момент он даже не смог скатиться с нее, чтобы не раздавить. Только через некоторое время он смог подняться на локтях и немного отодвинуться, устраиваясь рядом и прижимая к своему боку. Жена протянула руку, касаясь его щеки, и с удивлением посмотрела на свои влажные пальцы.

– Тебе тоже было больно? – С удивлением спросила хриплым голосом.

– Нет. Все хорошо. – Он поцеловал ее ушко и закрыл глаза. – Прости меня, если я причинил тебе боль! По другому было никак. И больше больно не будет! Я обещаю.

– Я знаю! Азалия меня перед свадьбой предупредила, но честно говоря, она многое недоговорила!

Рам засмеялся от облегчения. Его жена так его радовала, чувствовала его настроение как никто другой. И всегда находила нужные слова, чтобы помочь расслабиться или рассмешить.