Ночи без сна - Джо Беверли

— Проклятие! — сказал он. — Татуировку следует считать противозаконным деянием.

Рейс открыл глаза и, склонив голову набок, взглянул на нее.

— У тебя довольно неплохой образчик этого искусства.

— Но это навсегда!

— Увидев твою татуировку, немало людей в нашем полку сделали наколки.

— Болваны.

— Я и сам подумывал об этом, но никак не мог сделать окончательный выбор.

— Если верить Сьюзен, то тебе надо было изобразить ангела, Рейс.

Рейс скривил губы в усмешке:

— В таком случае я изобразил бы что-нибудь противоположное.

— Дьявола?

— Нет, мне это не подходит. — Действительно, он выглядел как красивый задорный ангелок с белокурыми волосами, которые курчавились вокруг лица. — А ты не ревнуешь ли меня к ангелоподобной Сьюзен?

— Нет, пока вы ведете себя, как положено ангелам, — сказал Кон.

— То есть как чисто духовные создания, лишенные каких-либо плотских склонностей?

— Вот именно.

— В таком случае, мне кажется, ни один из нас не является ангелом.

— Именно так.

Рейс тихо рассмеялся:

— Что ты намерен делать?

— Я не знаю.

Не действовал ли он сам подобно дракону в подземной темнице? И не был ли тот поцелуй актом насилия?

Она не сопротивлялась до самого конца, но и не прикоснулась к нему. Даже пребывая в лихорадочном состоянии, он это заметил. Сначала он тоже не прикасался к ней, если не считать губ, как будто это могло его от чего-то обезопасить, но под конец не смог устоять.

А она смогла.

Он испытывал мучительную неуверенность: неужели ей было противно? Неужели она подчинилась ему только из чувства страха?

Или еще хуже: потому, что ей больше всего на свете хотелось стать графиней Уайверн?

Там, на склоне, он был уверен, что это не так.

Но когда он вернулся в Крэг-Уайверн, подозрения вновь зашевелились в его голове.

Рейс взмахнул рукой, и по воде пошли волны.

— Ты видел выражение лица мисс Карслейк, когда она увидела золото?

Кон взглянул на него:

—Нет.

На физиономии Рейса появилась ангельская улыбка, если не забывать о том, что дьявол был падшим ангелом.

— Она была в отчаянии. Ей нужны эти деньги:

Кон увидел в этом новое предательство. Он припомнил, как Сьюзен, пошатываясь, отошла от двери, чтобы взглянуть на это золото. Рейс прав. Она побелела как мел от потрясения.

— Не заметил ли ты, что она обыскивает дом? — спросил Рейс.

— Заметил, — безжизненным тоном сказал Кон, стараясь не показать, насколько он обижен. — Наверное, именно из-за этого она и остается здесь, играя роль экономки. Не думаю, что это ее призвание.

Друзья.

Друзья не крадут друг у друга.

Уголовница со стороны отца. Шлюха со стороны матери.

Он встал на ноги.

— Наследственность всегда скажется, — как можно небрежнее сказал он. — Интересно посмотреть, что она будет делать теперь.

— Возможно, попробует соблазнить тебя, — сказал Рейс с блаженной улыбкой. — Еще одно театральное представление!

Все-таки лучше, чем кровавое убийство. Кон выбрался из ванны, обернув себя огромным полотняным полотенцем. Обычно после ванны он чувствовал себя успокоившимся и расслабившимся, но только не сегодня.

Кон вошел в свою спальню, где его уже ждал Диего со свежей ночной сорочкой в руках. Несмотря на все обстоятельства, мысль о том, что Сьюзен может соблазнить его, вызвала сильную эрекцию, так что Кону пришлось остаться завернутым в полотенце.

Леди Анна.

Он поднимал из глубины памяти образ леди Анны всякий раз, когда ему требовался щит. Вспоминал ее милую улыбку, нежные голубые глаза, умение поддерживать беседу на ничего не значащие темы или вести более серьезные разговоры о необходимости образования или об участи престарелых бедняков.

А какой благотворительностью занималась Сьюзен? Всю свою энергию она направляла на поддержку кучки воров и убийц.

Даже ради престарелых бедняков леди Анна не стала бы красть. Даже ради того, чтобы построить сотню школ, она не стала бы связываться с контрабандистами, И конечно, она не прыгнула бы в постель к какому-нибудь хвастливому офицеру.

Из ванной комнаты появился Рейс, тоже обмотанный полотенцем. И выглядел он словно обессилевший ангел.

Весьма ошибочное представление.

Чрезвычайно трудно узнать, что представляют собой люди на самом деле.

— Вода из ванны вытекает через горгулью? — спросил Рейс.

— Очевидно.

— Идем посмотрим.

— Посмотрим, как вытекает вода? На тебя, как видно, уже подействовала смертельная скука Крэг-Уайверна?

— Возможно, мне просто захотелось выйти на воздух.

— Уже темно, — заупрямился Кон.

— Солнце село, но еще не совсем стемнело.

Пожалуй, это то, что нужно. В здравом уме Рейсу не откажешь.

— Одеваться! — приказал он Диего, сбросив с себя полотенце. Рейс усмехнулся и тоже отправился одеваться. Любопытно узнать, что произойдет, если он по пути встретит служанку? — подумал Кон.

Он подозревал, что Рейс задержится.

Практичный Диего принес только подштанники, бриджи и рубаху. Кон быстро оделся и натянул сапоги.

— Встань возле бойницы и смотри в оба. Как только я махну рукой, открывай затычку. И не забудь позвонить в колокольчик.

— Си, сеньор.

Кон улыбнулся. Диего всегда переходил на испанский язык, когда Кон затевал какую-нибудь мальчишескую выходку. Судя по всему, это показывало, что он доволен.

Мальчишество. Когда в последний раз он совершил мальчишескую выходку?

Всего несколько часов тому назад. В саду, под холодными струями фонтана. И Сьюзен смеялась.

Черт бы ее побрал.

Захватив по пути Рейса, которому не встретились никакие распутницы, он повел его на воздух.

Солнце уже село, но розовые полосы заката все еще виднелись на жемчужно-сером небосклоне и отражались в воде, окрашивая ее в дымчатый багрянец. Рыбацкие лодки уже были вытащены на берег, но над Драконовой бухтой с криками кружили чайки. Видимо, рыбаки чистили рыбу и бросали погроха птицам.

Это была картина прекрасного, радостного мира. А Крэг-Уайверн был умышленно отделен от этого мира. Правда, здесь был хорошенький садик, но он, спрятанный внутри, выглядел словно искусственный. Внешний мир был настолько прочно изолирован, что даже воспоминания о нем постепенно стирались в памяти. Старый граф боялся внешнего мира. Неудивительно, что он сошел с ума.