Нектэрия - Влада Крапицкая

«Если я сейчас не поднимусь, то навсегда так и застыну» -вяло подумала я и сделала попытку пошевелить пальцами. Ничего не почувствовав,я с трудом заставила себя посмотреть на них и сделала ещё одну попытку.Пальцы шевелились, просто я этого не ощущала, и меня это напугало. «Неужеливсё, что я теперь буду чувствовать, это только боль? – я испуганно замерла.«Надо попробовать подняться» - сказала я себе, но тут же апатично подумала: «Азачем? Макса ведь теперь рядом нет, и всё потеряло смысл». Двигаться совсем нехотелось, но я знала, что мне это необходимо, поэтому заставила себя сползти сдивана. Каждое движение давалось неимоверными усилиями, и я замерла, чтобыокончательно не выбиться из сил. А в голове остался только один вопрос: «Почему он не позволилимне всё объяснить? Он вынес приговор и казнил меня, не дав последнего слова. Ондаже не захотел меня выслушать!» - я отказывалась это понимать. «Если любишь,всегда попытаешься понять любимого человека. Выслушаешь его. Значит, главноеслово – «если»? Любил ли меня Макс?» - я уже не знала ответа на этот вопрос.«Может, он всё время притворялся? Или может уже потерял ко мне интерес? Асейчас я ему надоела, и он нашёл повод бросить меня? Получается, что всё именнотак. Значит, я должна выполнить данное когда-то себе обещание – освободить егоот себя, без нытья и упрёков» - подумала я и, закрыв глаза, почувствовала, каквнутри всё леденеет, а вместо сердца образовывается какой-то провал из пустоты. Дышать с каждой секундой становилось труднее, а тишина невыносимодавила на уши. Хотелось ощутить хоть что-то кроме боли, и я, собрав последниесилы в кулак, поползла к полке со стереосистемой. Я не могла больше слушать этугнетущую тишину, поэтому решила включить музыку как можно громче, чтобыощущать, как ударные инструменты бьют по моим нервам. Схватив пульт, я нажалана play, и из динамиков полилась песня «Frozen» Мадонны. «Какоесовпадение. Или насмешка судьбы? Наверное, уже вчера я почувствовала, что мояжизнь опять сделает крутой поворот и поставила этот диск. Песня идеальносоответствует ситуации». Сев на колени я тупо стала раскачиваться из стороны в сторону, втакт музыке. Вслушиваясь в слова, мне хотелось выть, но всё что я смоглавыдавить из себя это еле слышный хрип. Не знаю, сколько времени прошло, и сколько раз япрослушала эту песню. За окном уже стемнело, а я раз за разом переключала её наначало. Всё, что я знала – это то, что Макс закрыл для меня своё сердце, а моёсердце умерло, здесь и сейчас. Осталось только тело, без души. «Сколько же летмне так жить? Нет, не правильно. Сколько лет мне ещё существовать на этомсвете?» - бессильно подумала я, но ответа не было. Поднявшись с пола, я поплелась к выходу из комнаты. Здесь янаходиться больше не могла. Я знала, что если останусь в этой комнате - я сойдус ума, потому что всё будет напоминать о нём. Макс уехал из замка. Первый месяц был самым тяжёлым. Я переехала в другуюкомнату, специально выбрав ту, окна которой выходят не на озеро с горами,потому что боялась, что даже этот пейзаж будет служить мне напоминанием. Всё, что я могла себя заставить делать – это есть,спать и сидеть, не двигаясь. Больше я ничего не хотела. Мне даже не снилисьсны. Внутри была абсолютная пустота, и я ничего не чувствовала. Я не могласлушать музыку или читать книги, не могла ни с кем разговаривать и простохотела, чтобы меня не трогали и оставили в покое. Но со мной всё время пытались поговорить то Дейм, то Яромир, тоБрэс, то Анна, и самое странное – Микаэль. Он приходил и с такой жалостьюсмотрел на меня, что это пугало. Все они что-то у меня спрашивали, а я дажепонять не могла, что они хотят узнать. Я как будто разучилась понимать человеческийязык и максимум, что могла выдавить: «Во всём виновата я. И с самого начала язнала, на что иду». Доната с Всемилой не отходили от меня ни днём, ни ночью и я, как робот подчинялась их приказам – ела, спала, сидела, гуляла,сдавала кровь. Я жила простыми рефлексами и ждала. Ждала, что однажды смертьпридёт за мной. «Такой день обязательно настанет. Я терпеливый человек и дождусь этого» - постоянно повторяла я себе. Потом прошёл второй месяц, а затем третий. Наступил август.Но меня это не интересовало. Меня вообще ничего не интересовало, и что былосамым странным для меня – боли я не чувствовала. Даже воспоминания не вызывалиникаких эмоций. Всё, что у меня было с Максом, я воспринимала, как кино,которое я когда-то смотрела, но ко мне лично это не имело отношения. А самое главное - меня, наконец-то, все оставили в покое и большене пытались со мной разговаривать. У меня даже перестали брать кровь. Правда,пару раз меня пытались вывезти в город или на природу, но это меня тоже малозаинтересовало, и больше таких попыток никто не предпринимал. ТолькоДоната и Всемила продолжали всё время быть рядом со мной. В один из дней, в комнату зашла Доната. Сидя возле окна, ясмотрела на улицу невидящим взглядом и никак не реагировала. Подойдя, онаприсела передо мной, и взяла за руку, чтобы привлечь внимание.-Лана, завтра приезжает Макс, - произнесла она, внимательно глядя наменя.-Ну и что, пусть приезжает, - равнодушно ответила я, и опять стала смотреть вокно. Мне на самом деле было плевать на его приезд и внутри даже ничегоне отозвалось. На следующий день в моей комнате, после обеда появилась Анна.Заставив меня переодеться и, расчесав мне волосы, она повела меня гулять в нашпарк. Еле передвигая ноги, я шла за ней и уже начала уставать, не понимая,зачем мне вообще гулять. Хотелось снова оказаться в тиши своей комнаты исидеть, не двигаясь, поэтому через пятнадцать минут я попросила разрешениявернуться в свою комнату. Анна стала уговаривать меня прогуляться ещё или хотябы посидеть на скамейке и всё время что-то говорила про хорошую погоду, просвежий воздух. Но, в конце концов поняла, что всё это не в радость мне и повеланазад в замок. Зайдя в холл, мы начали подниматься по лестнице, инеожиданно она встрепенулась и стала оглядываться назад. Не обращаяна неё внимания, я сосредоточилась на подъёме, потому что с каждым днём ондавался мне всё труднее. «Скоро я уже не смогу сама подниматься по этойлестнице. Такое ощущение, что количество ступенек постоянно прибавляется» -устало подумала я, и услышала за спиной до боли знакомый голос.-Кого я вижу! Даже наша многоуважаемая нектэрия вышла меня встречать, - вголосе был неприкрытый сарказм. Медленно повернув голову, я застыла, глядя на Макса.-Выглядишь неважно, даже отвратительно, - произнес он, смакуя каждое слово. –Что, новый любовник не даёт спать? В голове разорвалась бомба, и я чуть не упала от хлынувших наменя эмоций. Сначала меня охватила ярость, а следом пришла страшная головнаяболь, но я взяла себя в руки. Выпрямившись, я подняла подбородок и, глядя ему вглаза, высокомерно сказала: -Конечно. Только у меня не один любовник, а два. Зачем себя ограничивать?Подумываю третьего завести, не желаешь им быть? – я сделала паузу, как бызадумываясь, а потом иронично добавила: – Хотя нет, ты меня больше неинтересуешь. Есть мужчины и поопытнее тебя. Он зло посмотрел на меня и бросил:-Потаскуха.-Я знаю, милок. И очень горжусь этим, - самодовольно ответила я. Окинув его презрительным взглядом, я отвернулась и сталамедленно подниматься по лестнице, стараясь сохранить осанку и держаться какможно высокомернее, а внутри уже разливалась горечь и я чувствовала дикую боль.Как я заставила себя подняться в свою комнату, я не помнила.