Забыть и выжить - Фридрих Незнанский

— Как здорово!..

Вот с этих слов Саша и начал свой тост. И заговорил о том, что, видно, сама судьба так распорядилась, чтобы после многих лет разлуки мальчишка-племянник вновь обрел свою любимую тетку, которая… И дальше, под нестихающие взрывы смеха, он стал рассказывать, как молодая, шустрая, голоногая Валенька прыгала с ветки на ветку, кидала сверху яблоки и показывала язык ему, обалдело наблюдавшему за ней с земли. И тогда он впервые влюбился… в собственную тетку. И, оказывается, до сих пор находится под тем давним впечатлением от ее юности и красоты. А по правде говоря, с тех пор и в самом деле мало что изменилось, если не считать того, что у него, племянника, впервые появился серьезный конкурент. И он обсудил с ним суть назревающего конфликта. А вывод таков.

— Сережа, — прочувствованным тоном завершил свою речь Александр, — я понял, что двоим нам ничего не светит, поэтому схожу с дистанции и уступаю первенство тебе. Так и быть, я отдаю тебе свою тетку, понимая дальнейшую бесполезность собственных потуг. И все свои невысказанные чувства тоже передаю тебе. Женись и пользуйся!

— Эй, а может, меня кто спросит? — вскинулась Валентина.

— А с тобой вообще не о чем разговаривать. Сиди и слушай, когда, понимаешь, настоящие мужчины разговаривают!

— Ну раз так сладилось, может, заодно уж и — горько? — наивным голоском спросила пенсионерка тетя Даша.

— Ура! — закричали все. — Горько!

— Эй! Эй! — но теткины вопли утонули в общем хоре.

— Ну вот и сделали доброе дело, — удовлетворенно сказал Турецкий, когда шум немного улегся. — Будем считать, что обручение — оно так называется? — состоялось. Сереж, с этой минуты только на тебя вся надежда. А возражения с ее стороны, — он указал пальцем на Валентину, — больше не принимаются. Считай это приказом по службе. Ты кто по званию, если перевести на армейские чины?

— Получалось, что подполковник, — не без гордости ответил Сергей.

— Отлично. Значит, службу помнишь. А я, как действующий генерал, потому что никто меня еще не разжаловал, приказываю тебе: отныне принимать все важные решения самостоятельно. Приказ понятен?

— Так точно! — рявкнул Сергей. — А какие считать не важными?

— Не важными? — озадачился Турецкий и, взглянув Лине в глаза, ответил: — Все те, которые не относится к категории важных! — и наклонился к ней: — Ловко я вывернулся?

— Да, мой генерал… — многозначительно ответила она. — Стратегическое мышление.

Чоканье, многоголосие поздравлений и дальнейшее веселье неожиданно было прервано шумом подъехавшей к калитке машины и двумя короткими сигналами клаксона. На миг за столом установилась тишина.

— Господи, кого это?.. — недовольно пробурчала Валентина.

Приподнялся Сергей, но его опередила Лина:

— Может быть, это за мной? Из больницы…

Я сказала, что вечером должна быть у вас…

Но всех успокоил Турецкий:

— Сидите, это, скорее всего, меня ищут. Никак не успокоятся… — и вышел из-за стола.

А от калитки долетел высокий, незнакомый Турецкому голос:

— Извините за позднее вторжение! Ермаковы здесь живут?

— Здесь! — крикнула Валентина. — Я ж говорю! Небось из санэпидстанции… Эй, а когда это ты ухитрился мою фамилию себе взять, а?

— Ты чего, Валя? — удивился Сергей.

— А чего кричат: Ермаковы?

— К вам можно? — снова донеслось от калитки.

— Да заходите, раз уж приехали! — недовольно ответила Валентина Денисовна. — Вот уж гости на мою голову…

Но Турецкий уже разглядел двоих идущих к свету лампы мужчин. Один был Антоном Плетневым, а другого Саша не знал — крупный и толстый, он шел, как жирная утка.

— Успокойся, тетка, это не к тебе, а ко мне… Чего не спится, Антон? Вы ж, кажется, договорились? — недружелюбным тоном встретил идущих Александр Борисович, выходя к ним навстречу.

— Извините, приносим вам глубокие извинения! — Толстяк прижал обе ладони к груди. — Позвольте представиться, Александр Борисович, старший следователь по особо важным… Липняковский Витольд Кузьмич. Здравствуйте. — И он протянул руку.

— Ну здравствуйте, гости дорогие, — с откровенной иронией хмыкнул Турецкий, вежливо пожимая ее. — Чем, как говорится, богаты… Тетка, ты не станешь возражать?

— Сашка, как ты можешь?

— Здравствуй, Саша, — нейтрально сказал Плетнев. — Извини, чрезвычайные обстоятельства… вот…

— Привет. До завтра не ждет?

— Снова трупы, Александр Борисович, — торопливо вставил следователь. — И мы решили обратиться за помощью. Это ненадолго, если вы разрешите. Туда и обратно. Мы вас немедленно привезем. Константин Дмитриевич обещал вашу помощь…

— Я знаю, он еще утром звонил мне… Ну что ж, давайте подъедем… Где нашли, снова на пляже? — с усмешкой спросил он.

Воцарилась пауза. Наконец следователь растерянно спросил:

— Откуда вы узнали?

«Ну Турецкий! Твой выход на арену!» — мелькнуло у Александра в голове. Он взглянул на Лину, сдерживая ухмылку, и ответил, указывая пальцем в темное небо:

— Там сказали…

Лина, обернувшись, посмотрела на мужчин. На лицах обоих была полнейшая растерянность. И она решилась:

— Скажите, а мне в вашей машине местечка не найдется? Я все-таки врач. И хотела бы посмотреть, вдруг кто-то знакомый? По роду деятельности я многих в нашем городе знаю.

— Конечно! — заторопился толстяк, будто именно от ее решения и зависело согласие Александра Борисовича. — Мы поместимся! И доставим вас обратно, не беспокойтесь! Просто обстоятельства, Александр Борисович! Как снежная лавина!

— У нас есть своя машина, — нарочито брюзгливым тоном заметил Турецкий, — но я уже выпил. Правда, вина, и немного, и если вы гарантируете… — Он не хотел привязывать себя и Лину, естественно, к нуждам прокуратуры.

— Никаких проблем! — поспешил заверить следователь. — Езжайте за нами!

— Ну что ж, тетка, извини, государево дело призывает на службу. Вы тут без нас не скучайте. И не ждите быстро, это дело мне известно, скоро не кончается. Но пару шампурчиков все-таки оставьте, вернемся — поджарим. Сереж, на тебя вся надежда, ты теперь старший в доме. А ты, тетка, слушайся старших. Продолжайте!

Когда вышли за калитку, Антон заглянул в «Волгу» с синим маячком и достал из сумки бумажник Турецкого, протянул Александру:

— Саш, просили тебе передать.

— Спасибо, — холодно ответил Турецкий, засовывая его в задний брючный карман. — Лена мне уже звонила. Так что у вас, в двух словах?

— Сержант из патрульно-постовой сообщил дежурному, а тот в прокуратуру. Витольд сразу — ко мне. Я в гостинице был, — торопливо добавил он, словно оправдываясь. — А там еще из транспортной звонили. Представляешь? Три трупа. Два — на обочине железной дороги, их под вечер обходчик обнаружил. Ну пока то-се, транспортная милиция выезжала. Осмотрели, позвонили, сейчас в городском морге. Завтра с утра займемся. Явный криминал. А буквально только что сообщили, что еще одного сняли в последнем вагоне, аж в Славянске. Еще днем. Ну пока думали, прикидывали… Народ не торопится.