Полночная любовница - Мэгги Робинсон

Он только-только закончил свои дела, когда услышал какой-то низкий скорбный звук, похожий на рев попавшего в капкан медведя. Для полного счастья не хватало, чтобы их обнаружил какой-то дикий зверь.

— Лоретта! Проснись! Наверху кто-то есть!

А потом он понял, кто это. Он услышал, как отец снова и снова выкрикивает то имя Лоретты, то его.

— Это отец! Проснись, Лори! — прохрипел Джеймс.

Она открыла глаза и сонно произнесла:

— Я уже не сплю. Что случилось?

— Наверху отец. Я слышал, как он кричал. Лоретта громко закричала: «Кон!» Звук ее голоса эхом отскочил от арочной крыши пещеры. Джеймс услышал, как Лоретта поднимается и шаркает ногами в темноте. Она снова позвала Кона, и Джеймс порадовался, что Лоретта здесь и может крикнуть вместо него. Джеймс крепко зажмурился, прогоняя слезы. Все-таки он будет спасен.

Кон стал спускаться с обрыва, держа в руке раскачивающийся фонарь. Наконец-то он нашел Лоретту. Судя по доносящимся крикам, она где-то недалеко.

— Я нашла Джеймса! Он здесь, в пещере! Он провалился в расщелину! Я не могу его достать, но он пока в безопасности. Ох, я вижу тебя, Кон! Вижу твой свет. Слава Богу.

Кон пока не видел ее и с трудом слышал осипший, срывающийся голос. Но услышал достаточно, чтобы остановиться.

— У меня есть веревка, Лори. Я схожу за ней. Я быстро.

Он взбирался на утесы и покруче этого, но не в темноте. Не тогда, когда сердце его колотится как безумное.

Кон поставил фонарь на кучу камней и стал взбираться.

Он позволил себе перевести дух. Его сын жив, и любимая женщина цела и невредима. Он непременно обнимет их обоих и расцелует так крепко, чтобы у них не осталось никаких сомнений в том, что они значат для него очень много.

Кон влез на вершину утеса и направился к лошади. Кобыла тихо заржала, устремилась ему навстречу и ткнулась своим бархатным носом ему в лицо.

— Хорошая девочка. — Кон достал из кармана кусок сахара и обмотал поводья вокруг торчащего искривленного корня, затем снял седельную сумку. Перебросив ее через плечо, он снова стал спускаться, стараясь удерживать равновесие.

Лоретта выскочила на него из темноты. Коса ее расплелась, а шемизетка была такой тонкой, что через нее проглядывала грудь. Кон положил руку Лоретте на плечо, чтобы успокоить и ее, и себя.

— С ним все в порядке?

— Думаю, да. Более или менее. Он поцарапался, когда падал в расщелину, а потом сорвал голос, пока звал нас на помощь. Нам придется пересечь мелкий ручей, чтобы попасть в пещеру.

— Что случилось с твоей рубашкой? Должен сказаться нахожу этот новый фасон весьма привлекательным.

Лоретта строго взглянула на него:

— Я была бы очень рада, если бы вы одолжили мне вашу рубашку, милорд. Рубашка Тома выполняет роль поставщика воды.

Кон погладил ее по руке.

— Да ты холодная как лед. — Он отдал ей тяжелую сумку, а сам стал снимать с себя сюртук.

— Что в ней? Камни?

— Нет, моя умная девочка. Камни были в твоей. Блестящая идея, кстати. Я снова почувствовал себя мальчишкой. — Кон накинул на нее свой сюртук, и Лоретта с благодарностью надела его.

— Со мной все хорошо, правда. А вот Джеймс сильно замерз. У него зуб на зуб не попадает.

Кон следовал за Лореттой, пока они спускались с холма и шли по скользкому берегу ручья. Он был удивлен и счастлив, что ей удалось отыскать Джеймса в этом неудобнейшем из мест.

— Как ты догадалась искать здесь? Она пожала плечами:

— Вначале я нашла его куртку, потом просто шла и шла. Это чудо какое-то, ей-богу.

Воистину чудо.

— А где твой фонарь?

— Потух.

— И ты нашла его в темноте?

— Я услышала его прежде, чем погас фонарь. Джеймс стучал камнем о камень.

Кон схватил ее за локоть и сжал.

— Ты спасла ему жизнь, Лори. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь отблагодарить тебя.

— Просто вытащи его из этой расщелины. — Она остановилась у входа в пещеру. — И не будь с ним слишком суров, — прошептала она. — Он не хотел причинять никому беспокойства. Мы с ним поговорили по душам.

Кон и не собирался ругать сына. Джеймс не будет знать ни в чем отказа, по крайней мере пока не достигнет того трудного подросткового возраста, когда мальчишка и святого может вывести из себя.

Кон пригнулся и вошел, осветив пещеру изнутри. Лоретта передернулась, когда несколько летучих мышей запротестовали против вторжения на их территорию.

— Вон там. Ступай осторожнее.

Кон опустился на колени на краю немаленького провала, и сердце его сжалось, когда он заглянул вниз и увидел измученное бледное лицо сына.

— Привет, Джеймс. Я ужасно рад тебя видеть.

— Я не хотел никому причинить неудобств, сэр, — проговорил Джеймс сиплым голосом.

— Тише, не разговаривай. Лоретта сказала, что ты сорвал голос.

Джеймс покачал головой:

— Я прошу прощения за все, что наговорил.

— Я уже все забыл, Джеймс. Я просто счастлив, что с тобой все в порядке и ты жив. Ну и как же нам тебя вытащить?

— Я соскальзываю все ниже и ниже. Я сейчас на чем-то вроде шельфа, но не могу протиснуться сквозь пролом. Я пытался.

И при этом, наверное, содрал кожу до крови.

— Тесноватый домик, а? Я принес молоток. Если я спущусь и обобью камень?

Лоретта покачала головой:

— Кон, тебе ни за что не пройти. Давай, это сделаю я.

Кон вскинул бровь.

— Это намного разумнее, — пояснила Лоретта. — А вот я вряд ли смогу тебя удержать.

— Это же камень, Лори. Хватит ли у тебя силы, чтобы расколоть его?

— Это же известняк. Он относительно мягкий. И потом, мне же не придется откалывать огромные куски, всего лишь небольшие кусочки.

Кон усмехнулся:

— Ты просто чудо. Хорошо, попробуем сделать по-твоему.

Кон разматывал веревку, пока Лоретта застегивала его сюртук и засовывала косу под воротник. Он крепко обвязал веревкой ее тонкую талию, затем обвязал другой конец вокруг себя, намотал излишек на кулак.

— Работа нам предстоит нешуточная. Джеймс свалился не так глубоко, его зажало между камнями. Дай мне знать сразу, как только захочешь выбраться назад. Будет с тебя геройства. Если ничего не получится, я вернусь за Томасом или Нико.

Лоретта взмахнула молотком, проверяя его вес. С растрепанными золотистыми волосами, блестящими в свете фонаря, она была похожа на валькирию.

— Готова?