Гамбит - Михал Холева

– Парни? – нервно спросила Исакссон.

– Что ж. Кажется, ты испугалась своего отражения, страховидинка. – О’Баннон сделал несколько шагов, освещая стены, пол и протекающий сквозь щель ручеек воды.

– Да вы шутите.

– Увы, боюсь, что нет. Более того, будет весело, когда об этом узнают на базе. Тишина и спокойствие. Ничего тут нет. – Он подошел к переборке, преграждающей туннель, и постучал по ней прикладом автомата.

С жутким грохотом бронированная конструкция упала в глубь коридора. Ударила серия из автомата О’Баннона. Оба мужчины отскочили как ошпаренные, стволы оружия нервно двигались в поиске целей. Щенок чувствовал мощные, быстрые толчки сердца.

Некоторое время единственным звуком в коридоре было шипение горящего файера.

А потом О’Браннон засмеялся. Оперся о стену, опустил оружие, истерически хихикая, игнорируя нервные вопросы Исакссон. Щенок сперва пофыркивал, а потом сходящее с него напряжение победило, и он тоже заржал. Смех помогал расслабиться, успокоить нервы. Даже такой неестественный, громкий и слегка истеричный.

– Да уж, – с трудом выдавил О’Баннон. – Вот мы устроили…

– Я чуть не сдох!

– Но что случилось? – хотела знать оставленная снаружи связистка.

– Проблемы? – отозвался и молчавший до сих пор Малой.

– О’Баннон застрелил коридор, – пояснил Щенок, с трудом переводя дыхание.

– Он бросился на меня! Мне пришлось стрелять, – ответил капрал.

– Ох, полагаю, у вас тоже будет весело…

– Но что происходит? – Малой всегда чуть притормаживал.

– Ничего, все в безопасности. – Капрал снял очки и вытер глаза. – Все ок.

Как сильно нужны такие моменты расслабления, как быстро поднимается паника, подумал Щенок, медленно успокаиваясь. Они все время ходят по грани, а ведь пока что ничего не происходит. Гребаная дыра… Если они выберутся отсюда иначе, чем ногами вперед, наверняка добрая половина отправится в псих-хаб.

– Капрал. – Исакссон требовала внимания. – Связь с ротой.

– Иду. – О’Баннон вышел из темноты коридора к стоящей у входа связистке. Взял у нее трубку.

– О’Баннон… Его тут нет. Все еще в корабле. Понял. Понял. – Голос капрала с каждой секундой становился все серьезней. – Какое расчетное время? Плюс.

Щенку не было нужды слышать второго собеседника, чтобы понять: у них проблемы.

Первое отделение

4 июля 2211 ESD, 02:53

Сто Первая заставила себя ждать больше трех часов, но когда уже вернулась – сделала это по высшему разряду. Американцы мастерски заглушили «глазки» – так, что предупреждение об атаке пришло, только когда на прежние позиции первой линии пал убийственный дождь минометного огня. Это длилось недолго. Тридцать, может, сорок секунд, но этого было достаточно, чтобы Уилкокс и Ковбой получили по осколку, а Торпеда уцелел только чудом, когда мина, вместо того чтобы взорваться на высоте в несколько метров и засыпать его шрапнелью, воткнулась в грязь в паре метров от него.

Потом десантники двинулись вперед, ставя перед собой завесы, дымные и электронные, начав убийственный прикрывающий огонь из как минимум пятнадцати пулеметов – по крайней мере, так оно казалось. К позиции Вежбовского они добрались минуты через три после первого контакта. Едва видимые из-за завесы и маскировки фигуры. Термо было последней вещью, которая их ловила, да и то только из-за температуры стволов.

– Черт! – Поляк дал еще одну серию во что-то, что казалось целью, но в результате уверен не был. Потянулся к гранатам на разгрузке. – Верба, подходят ко мне, нужна поддержка!

– С… отделение… вовое… в дороге к пози… Торп… Ждем… роты… – Голос в коммуникаторе, кажется, принадлежал Санчесу, но Марчин не был уверен. Впрочем, а какое это имело значение?

– Верба, если мы чуть подождем, то поддерживать будет уже нечего! Киса, ты как? – Солдат выпустил еще несколько серий и быстро перекатился в сторону. Лучше не давать им слишком статичную цель. Им и так легко.

– Цела, цела.

– Подай гранату!

– Ковбой… со стороны, Уил… ртва, поддержка не помеша…

– Санчес, сейчас получите… резервную, идет от Торпеды.

– Ты куда полез, Вайсс?

Где-то совсем недалеко туман раскололся на миг красным шумом, смешанным с отчаянным, почти нечеловеческим воплем. Кто там был? За последние минуты они уже несколько раз переместились и немного потеряли ориентацию. Проклятье…

– Торн, внимание на гранатометы, иду в ту сторону.

– Шкаф, кого ранили?

Пули прошли от Вежбовского, может, в метре, рванули воду раз, потом второй. В нескольких шагах с другой стороны взорвалась граната. Проклятие, он ведь был там еще минуту назад!

– Киса, иду проверить, что с раненым.

– Что? – Марчин резко обернулся. – Ты с ума сошла? Это гранатомет, там никто не выжил.

– Я должна проверить. – Девушка прикоснулась к эмблеме медика на рукаве. – Такая работа.

Он мысленно выругался. Выдвигаться вперед казалось плохой идеей. С другой стороны, тут они тоже были не в шоколаде.

Термо показывало формы, напоминающие человеческие фигуры, примерно в тридцати метрах впереди. Даже с такого расстояния визору приходилось вести серьезную борьбу с термической маскировкой янки, поддержанной химеричностью тумана. Он дал несколько серий в том направлении, а потом добавил гранату Кисы. Фигуры исчезли, но это наверняка значило, что они просто припали к земле.

– Я иду с тобой.

Девушка только кивнула. Привстала на корточки и вынула из рюкзака аптечку.

– Это Ковбой, Торпеда, кажется, вне игры. Где подкрепление?

– Это Торн, пусковая установка… …очена.

– Это Вайсс, мы под… Санчес…

– Это Соколиный Глаз, принимаю командование.

Марчин встал на ноги и глубоко вздохнул несколько раз. Глянул на Кису и поднял вверх большой палец.

– На три-четыре – бросай дым и бежим.

– Ага.

Над головами они услышали высокий звук двигателей «могикан», а потом мерный, пугающий рев их оружия. Справа от них поверхность воды разорвали две линии попаданий тяжелых зарядов.

Вежбовский машинально пригнул голову, а медик, что присела рядом, упала в воду. Один, второй, третий удар сердца, но на этот раз им повезло. Они все еще были живы. И все же все знаки на земле и в небесах указывали на то, что это временно.

Ситуация была трагичной.

Что бы они ни делали, прорыв их оборонительной линии – это вопрос четверти часа. А когда американцы уже пробьются, лишенная защиты группа около корпуса корабля будет отрезана без возможности бегства.