Смерть особого назначения - Виталий Романов

Итак, фрины предполагали, что мы сможем провести разведоперацию в туманности. И что они придумали? Они выставили в самой уязвимой точке своей системы, в смысле, на том же астероиде, бездействующий макет! А дальше...

Дальше, парни, все происходило не так, как мы думали и как думали в штабе. «Фантом» Бориса Зули нашел астероид. Как ребятам это удалось – теперь не расскажет никто. Но факт в том, что фрины сознательно позволили разведчикам сфотографировать бездействующий макет. А затем выпустили израненный корабль обратно из своих владений.

Для чего? Ответ прост! Для того, чтобы наши специалисты, дешифровав изображения, увидели нерабочую систему! Логика понятна?! После этого любой аналитик обязан был сказать: нет, ребята, «глушилка» фринов где угодно, только не здесь! Только не на этом астероиде! Здесь – лишь бездарный муляж, чтобы отвлечь наше внимание! Фикция!

– Ага!!! – Евгений Кочеванов прищелкнул пальцами. – Понял, командир!!! Вот в чем секрет! Они хотели, чтобы мы знали: искать нужно не здесь, а в других местах! Это было приглашение на вход кораблям разведки! Мол, если пролезете в секретную зону, то забудьте про пустой астероид, идите в другие точки, ищите там!

– Именно так! – утвердительно мотнул головой командир «Москита». – Перед нами разыграли театрализованное представление. «Фантом» якобы случайно, ценой невероятных усилий, прорвался к астероиду, сделал снимки, и на том же сверхусилии ушел. А на деле – фрины потрепали и выпустили его. Специально все так подстроили! Нам показали муляж. Мы поверили и должны были отправиться на поиски в другие места. А «глушилка» фринов спокойно продолжила работу...

– Но она действительно здесь! И мы нашли ее! Мы сделали это! – Члены экипажа «Москита» начали говорить о том же самом по второму кругу.

Им требовалось время, чтобы до конца осмыслить произошедшее, осознать: они нашли то, что искали. Только времени уже не оставалось.

– Фрины справа, – грустно произнес Уарн. И тут же добавил: – Фрины сзади. Фрины сверху.

Мир вокруг стал другим. Капитан Вебер понимал это, но не пытался сконцентрироваться на изменениях, происходящих как с ним самим, так и с Савангом. Раньше планета была для Вебера чем-то чужим – лишь полем боевых действий, местом, где работал «Каракурт». Теперь Руди воспринимал Саванг как родной мир. Он не мог думать о планете как-то иначе, все окружающее стало казаться своим, привычным. И скалы, и болота превратились в уютный дом, где все знакомо, где любая топь, любая кочка готовы сыграть за тебя. От этого внутри поселились спокойствие и уверенность. Он здесь – хозяин. Он сможет все.

Вечерело. Звезда медленно клонилась к горизонту, и Руди чувствовал: ночь готовится накинуть на планету черное покрывало. Тогда над болотами, скалами и базой людей загорится яркая оранжевая луна. От этого внутри все переворачивалось: сначала там холодело в предчувствии чего-то необычного и важного, потом начинались горячие пульсирующие толчки, хотелось по-щенячьи прыгать от восторга.

Вебер двигался в сторону военной базы, захваченной фринами, и временами ловил себя на том, что повизгивает от нетерпения. От этого становилось как-то не по себе, неуютно и неловко. Слава богу, никто не слышал...

Он уже не думал об одежде – двигался к цели нагишом, не испытывая никакого дискомфорта. Тело изменило цвет, покрылось коркой болотной грязи, налипших водорослей и листьев. Теперь Руди походил на героя какой-то детской сказки-страшилки: голый, буро-зеленый, с горящими глазами и скрюченными пальцами, он вполне мог сойти за древнее чудовище, вылезшее из болот Саванга.

Ужасно ныли все суставы, но Вебер старался не думать об этом, просто гнал прочь назойливые сигналы организма. Сильно ломит пальцы, кости в запястьях, локти и колени? Ничего страшного! Ему, человеку, довелось пройти столько испытаний в подземных лабиринтах, что удивляло другое – он до сих пор уцелел. Достаточно вспомнить, как фрины выжигали из скальной трещины последнего живого бойца «Каракурта». Или как его тело рвали зубами свирепые псы со змеиными мордами и повадками пресмыкающихся. Псы, умеющие прижимать лапы к телу, проползать в узкие расщелины не хуже, чем рептилии. А пиршество ведьм…

Боль перекинулась на стопы, а чуть позже – в черепную коробку и челюсти. Веберу захотелось выть, вот прямо сейчас остановиться на скальном выступе, дождаться оранжевой луны и заголосить на нее – от тоски и чего-то такого, что невозможно передать словами, можно лишь выразить длинным протяжным звуком.

Капитан сумел отогнать и это, приказал себе двигаться вперед. Он обязан добраться до «Вулканов». Щенячьи восторги по поводу оранжевой луны, а также ночные концерты, посвященные ей, – потом. Позже. После того, как сделает главное. Зенитные орудия. База «Вулканов»... База «Вулканов»... База «Вулканов»...

Ты дойдешь, Вебер. Ты обещал. Ты дал слово...

Кто это? Жак. Жак Монтегю. Вебер, лежавший в болотной жиже, в сотне метров от колючей проволоки, приподнял голову, втягивая ноздрями воздух – принюхался. Жака Монтегю поблизости не было, это точно. Вебер не мог ошибиться – обязательно почувствовал бы запах, если б человек находился рядом.

– Показалось... – проворчал Руди.

Он отбросил все ненужное, лишнее, сосредоточился на главном. Скалы остались позади. Огромное болото – тоже. Он лежал на самой кромке топи, в вязкой грязи, готовясь выползти на сушу. База, захваченная фринами, теперь находилась совсем неподалеку, оставалось только преодолеть голое ровное пространство до «колючки».

Вебер почувствовал, как на загривке дыбом встала шерсть. То, что жило глубоко внутри, в желудке или где-то там еще, не желало выползать на чистый кусок земли с чахлыми кустиками. Когда-то раньше люди старательно изводили здесь всю растительность – специально, чтобы никто не смог подобраться к базе незамеченным. С тех пор на полоске грунта не выросло ничего существенного. Инстинкт не позволял Веберу ползти вперед, а мозг заставлял делать то, что не желало делать тело.

Ликвидатор выполз из топкого укрытия, прижался к земле, замер, ожидая, пока лишняя грязь стечет с боков. Он, не мигая, смотрел на колючую проволоку, прислушиваясь к тому, что творится в стане врага. Теперь организм работал совсем по-другому: любое неправильное дуновение ветра, любой тихий шепот, щелчок или треск ветки под ногами патрульного солдата не смогли бы остаться незамеченными.

Руди, извиваясь, пополз к цели. Он мечтал о том, чтобы слиться с землей, стать ее частью, и у него получалось. Руки вытягивались вперед, чувствительными подушечками пальцев проверяли грунт: нельзя было допустить ошибку, нарваться на мину или сигнальную растяжку. Тело легко и естественно змеилось между небольшими возвышенностями. Оно так ловко использовало неровности грунта, что это доставляло Веберу наслаждение – никогда раньше он до такой степени не чувствовал себя хищником, вышедшим на охоту.

Под колючую проволоку ликвидатор просочился так, будто раньше делал это тысячи раз. Его учили преодолевать «колючку», но на тренировках он использовал специальные кусачки или подручные средства, чтобы проделать проход, достаточный для человека.