Сердце Мириаля - Мэгги Фьюри

— Виора… — Она положила руку на плечо рыдающей женщины и, пошарив другой рукой в кармане, извлекла на свет внушительных размеров лоскут, который сегодня в кузне использовала для многих целей — в том числе и как носовой платок. Агелла сунула грязный лоскут сестре. — Ничего страшного, — беспомощно пробормотала она, — всего лишь чуточка сажи.

Она хотела еще добавить, что все будет хорошо, но мельком глянула на Фелиссу — и прикусила язык.

— Я позабочусь о вас, — сказала она вместо этого. — Здесь вы в безопасности.

Виора шумно высморкалась и глубоко вдохнула, начиная приходить в себя, а Агелла между тем скрылась в тесной кладовой. Она отыскала в шкафчике флягу вина — слабое, кислое, но все же вино, лучшее, что мог сделать Дживарн в этот неурожайный год. Поставив на поднос флягу и четыре кружки, Агелла вдруг припомнила, что среди ее родных не хватает одного человека. Куда, во имя всех демонов, подевался Ивар? Виора вроде бы намекала, что он жив — но в таком случае, неодобрительно подумала Агелла, ему следовало быть здесь, со своей женой. Качая головой, женщина вернулась в кухню и щедро плеснула вина во все кружки. Потом поставила стул поближе к огню и усадила Виору.

— А теперь, — сказала она мягко, протянув сестре кружку, — расскажи мне, что случилось. Виора жадно глотнула терпкого вина.

— Наемники Серимы… — В ее голосе звенела лютая ненависть. — По ее приказу они выгнали нас из дома. Нас, и наших соседей, и все Козье Подворье. А потом подожгли дома, чтобы мы не смогли вернуться. — Кружка задрожала в руке Виоры, голос сорвался на визг. — Я почти что с ними поладила! Мы ушли бы оттуда, целые и невредимые, но тут вернулся Ивар и сразу затеял драку…

Оцепенев от ужаса, Агелла выслушала рассказ о том, что произошло во дворе дома, и потом, как все семейство несколько часов скиталось по городу, чтобы скрыться от солдата, которого послал следить за ними Гальверон. Закончить рассказ Виора не успела — ее дочь вдруг пронзительно завыла:

— Нет-нет-нет-нет-не-е-ет!

Агелла тотчас вскочила, бросилась к ней, чтобы доброй оплеухой прекратить истерику, но сдержалась, сочувственно глянув на распухшее от побоев лицо Фелиссы. Вместо этого она вынула из рук молодой женщины кружку с вином, к которому та и не притронулась, а затем крепко схватила Фелиссу за плечи и как следует встряхнула.

— Прекрати! — повелительно рявкнула она. Фелисса, точно и не слыша ничего, принялась с воем раскачиваться из стороны в сторону, и движения ее становились все резче и лихорадочней. Тогда Агелла в отчаянии перешла на рык, которым она привыкла перекрывать рев пылающего горна:

— ФЕЛИССА! ПРЕКРАТИ!

На миг воцарилась тишина, в затем девушка принялась тихо скулить, но, с облегчением отметила Агелла, вой и безумное раскачивание прекратились.

— Оставь ее в покое! — завопила Виора с яростью, изумившей ее сестру. — Как ты смеешь… после всего, что она пережила!

Агеллу ужаснула дикая гримаса на лице сестры.

— После всего, что она пережила, ей нужна наша помощь. — Она говорила намеренно спокойно, но в душе так и вскипела. Мириаль всеблагой, и она смеет так говорить со мной после того, как я их приютила! Я рискнула своим положением в Пределах, подольстилась к этим треклятым гвардейцам — и вот она, благодарность! Агелла решительно отогнала прочь эти гневные мысли. Какой от них прок? Не обращая внимания на сестру, она опустилась на колени перед Фелиссой.

— Солнышко мое, после всех этих передряг тебе просто необходимо хлебнуть как следует винца. — Агелла сунула Фелиссе кружку, затем помогла поднести вино ко рту. — Ну же, давай! — уговаривала она. — Всего один глоточек… Вот хорошая девочка! Теперь еще один…

Фелисса скривилась, когда кислое вино коснулось ее распухших, разбитых губ. Вот и славно, подумала Агелла. Все, что угодно, только бы вывести ее из ступора.

— Ну вот, — продолжала она вслух все тем же бодрым тоном, — а теперь тебе не повредит славная горячая ванна.

Оставив Фелиссу допивать вино, Агелла подозвала Виору — ей будет только на пользу наконец заняться делом.

— Я сама обычно, если не хожу в местные бани, купаюсь прямо здесь, перед очагом, но Фелиссе, мне кажется, будет спокойней в моей спальне. После купания мы уложим ее в постель, а потом я сбегаю в Дом Исцеления. У меня там есть подруга, она лекарь и…

— С какой стати моя дочь должна открывать свой позор чужачке? — перебила ее Виора.

— Чушь собачья! — Агелла почувствовала, что сейчас потеряет терпение. Сестра не имеет права так себя вести! — Не вздумай даже произносить при бедняжке это слово — «позор»! Фелисса вовсе не опозорена. Все это случилось не по ее вине. А Эвелинден — не чужачка, а лекарь, и именно Фелисса нуждается в ее услугах. Я понимаю, что тебе довелось много пережить, но все-таки постарайся думать головой — хотя бы ради дочери и мужа.

Виора открыла рот, чтобы огрызнуться, но сестра успокаивающе положила руку ей на плечо.

— Знаю, знаю, что тебе нелегко, но постарайся все же продержаться еще немного, хотя бы до того, как мы уложим в постель твою бедную дочку. После этого можешь орать на меня, сколько пожелаешь. Стало быть, так — ванна стоит в кладовой. Принеси ее, а я разожгу в спальне камин и…

— У тебя камин в спальне?! — воскликнула Виора. Агеллу неприятно поразил ее враждебный тон… но потом она вспомнила тесные, вечно сырые и неуютные домишки Козьего Подворья.

— У нас в Пределах солнце — редкий гость, — устало пояснила она. — Его заслоняют от нас скалы. Круглый год, кроме разве что самой середины лета, по ночам здесь стоит собачий холод. Поэтому все дома здесь, включая и Храм, битком набиты всяческими очагами, каминами, жаровнями… и, поверь, мы этому только рады. Теперь иди и поскорее принеси ванну. Фелиссу надо уложить в постель.

— Да ладно, ладно, — проворчала Виора. — Сейчас принесу эту треклятую ванну. Я только… — Она вдруг застыла на полдороге к двери и резко обернулась к сестре: — Где Сколль?

Вот те на! Агелла, конечно, понимала, что рано или поздно придется сказать сестре правду, но предпочла бы, чтобы это случилось попозже. Она помолчала, лихорадочно подыскивая нужную ложь — лишь бы только отсрочить неприятный разговор.

— Сколль со мной не живет, Виора, — наконец уклончиво ответила она. — Учеников селят в отдельном доме. Ты должна это знать, если, конечно, слушала, что рассказывал тебе сын.

Виора и глазом не моргнула.

— Где бы ни был Сколль, я хочу его видеть! — упрямо объявила она. — Как только мы уложим Фелиссу, я хочу увидеться с сыном.

Агелла испустила тяжкий вздох. Что ж, чему быть, того не миновать. Виора ненавидела Тулак лютой ненавистью, потому что старая наемница напоминала ей о юности, проведенной в клане, среди грубых и невежественных горцев, — а это время Виора предпочла бы забыть навсегда. Сказать ей, что ли, что из-за снегопада ученикам велели сидеть дома и Сколль наверняка уже спит? Но тогда завтрашняя сцена будет еще хуже. Нет уж, лучше покончить с этим сейчас. Агелла знаком отозвала сестру в соседнюю комнату, чтобы их не услышала Фелисса.