Тёмные пути - Андрей Васильев

– Что же вы меня лентой не перетянули? – попенял я оборотням. – А? Папа ждет, а вы как эти самые… Подарок надо оформлять надлежа…

Девушка ударила меня очень ловко, даже без замаха, но этого хватило для того, чтобы я лязгнул зубами и упал на спину в мокрую от вечерней росы траву.

Сашок радостно осклабился и пнул меня ногой в бок.

– Вы не объяснили ему, как он должен себя с нами вести? – уточнила у бородатого здоровяка девушка. – Зря. Это ему на пользу не пойдет.

– Вам повезло, леди, – подал я голос с земли. – Знаете в чем?

– Удиви меня. – Девушка склонилась надо мной, и я поразился зелени ее глаз. – Ну-ка.

– Так-то я парень злопамятный, и случившееся точно не забуду, но вам опасаться нечего. Вы настолько красивы, что мне даже в голову не придет сводить с вами счеты.

– Клоун, – констатировала девица. – Ведите его в дом.

– Секундочку, – поднимаясь с земли, попросил я. – Вы сказали терпеть – я терпел. Но разговор с вашим папой может затянуться надолго, потому уж извините, но мне надо… Мне надо!

После чего я приступил к тому, о чем говорил, причем без всякого стеснения перед красоткой-оборотнем. Мне было интересно посмотреть на ее реакцию.

И она меня не подвела.

– Животное, – в ее до того равнодушном голосе появились нотки брезгливости, она повернулась ко мне спиной и отправилась в сторону дома.

– Дикая тварь из дикого леса, – подтвердил я. – Хотя… Мы ведь тут все такие, верно?

– Мы не такие, – процедил бородач. – Мы себя блюдем.

– Молодцы. – Я чиркнул молнией на штанах. – Черт, неудобно. Может, все же развяжете руки, а? Ну куда я теперь от вас денусь? Не в лес же побегу? Я городской житель, в трех соснах заплутаю, а у вас тут вон – тайга.

– Да развяжи ты его, Ратмир, – предложил шофер, протирающий лобовое стекло черного «Гелендвагена» от разбившейся о него мошкары. – И правда, куда он денется? Разве что только на крюк в леднике завтра-послезавтра мы его определим.

Мне бы хотелось услышать в голосе этого существа нотки иронии или черного юмора, но, увы, их там не имелось. Он сказал то, что думал.

– Пошел. – Толкнул меня в спину Ратмир, имя которого вернуло мне веру в мифологичность происходящего. – Да поживее.

Не знаю отчего, но подходящей шутки я с ходу выдумать не смог, потому к дому направился молча.

Внутри дом оказался настолько же добротным, обустроенным, как и снаружи, причем моя догадка о том, что он возведен не вчера и не позавчера, оказалась верной. Есть в старых домах некий особый запах, который ни с чем не спутаешь.

– Прямо иди. – Толкнул меня в спину Сашок, когда я миновал темный предбанник и остановился в, скажем так, холле. Наверное, у этого помещения есть какое-то другое, старорусское название, более подходящее, но мне оно не известно. Мы такое в институте не изучали. Ну а «сени» сюда явно не монтируются. – Давай-давай.

Можно было бы ответить ему очередной колкостью, но на этот раз я решил воздержаться, тем более мне хотелось уже глянуть на папашу данного семейства. Ведь именно он будет решать, что со мной делать дальше.

И дело за этим не стало, через пару мгновений я оказался посреди не очень ярко освещенного, но довольно уютного помещения, которое просто подмывало назвать «горница», и глядел на изрядно немолодого кряжистого бородатого дядьку с резкими чертами лица. Возникало ощущение, что кто-то не сильно умелый некогда надумал сделать то ли статую, то ли Буратино, обтесал бревно топором, придавая деревяшке людской облик, после махнул рукой на это дело, а та возьми да и оживи.

– Стало быть, ты и есть Хранитель кладов? – наконец произнес старик, причем в этот момент мне стало ясно, что здоровяк с переднего сидения машины был его сыном. Тот же бас, те же интонации. – Хлипковат, хлипковат. Предыдущий-то куда крепче был. Видал я его в стольном граде лет сорок назад, даже беседовал.

– Не очень сильно ему крепость тела помогла в жизни, – ответил я, ощущая внутри легкую обиду. Чего это я хлипковат? Ну да, немного набрал вес за последние пару лет, но это лето приобретенный жирок почти согнало. Да и с остальным у меня все в порядке, если надо, могу «солнышко» на турнике крутануть или отжаться раз тридцать-сорок на кулаках. – И ее не продлила.

– Тоже верно, – согласился со мной дядька, а после уселся в кресло, стоящее во главе довольно длинного стола, заставленного простой, но аппетитной снедью, вроде квашеной капусты, соленых огурцов, сала и жареного мяса. Причем последнее, похоже, особо и не готовили – оно просто сочилось кровью. Отдельно стоит отметить, что и стол, и кресло были дивно красиво сделаны. Кресло, похоже, из цельного куска дерева вырезали, ничего подобного я никогда не видел. Спинка его более всего напоминала распростертые звериные лапы, которые словно охватывали плечи хозяина дома. Памятник зодчества, а не кресло.

– Смертушке все одно, кого брать к себе в хоровод, – продолжил хозяин дома. – Ей что дохляк, что здоровяк – любой сгодится.

– Как-то так, – не стал с ним спорить я. – На этом предлагаю вводную часть закончить и перейти к результативной. Вопрос – вы зачем со мной такую штуку учудили-то?

– Городской, – с иронией протянул дядька. – Сразу лося за рога хватает. Учитесь, детушки, вон как надо жить теперь.

– Куда нам, вожак, – в тон ему произнесла девица, на самом деле оказавшаяся очень даже симпатичной, хоть и несколько мужеподобной. – Мы в лесу родились, пням молились.

– А, так вы еще и раскольники, – усмехнулся я, не пропустив мимо ушей то, как красотка поименовала мощного старикана. – Это многое объясняет.

– Ты чего несешь? – удивился вожак. – Какие раскольники? Нам белый бог не указ, у нас свой уклад. Да и не водилось их в наших краях особо, они на Северах обитали да в Сибири.

– Я Велеса в виду и имею, – дружелюбно пояснил я. – Его изображения из целиковых деревьев вырезали. Сначала ненужную верхнюю часть спиливали, а из оставшейся как раз идола и творили. По сути – из пня. А вы, если исходить из слов барышни, плевать на них хотели, стало быть, и на Велеса тоже. Значит, кто вы? Раскольники, как есть. Ну или как вариант – предатели. Он ведь вам отцом являлся, а вы от него отрек…

Удар был сильный, меня отбросило в угол, рот наполнился кровью, и до кучи я еще сильно бахнулся головой о стену.

Вот тебе и барышня! Ее бы на профессиональный ринг – могла бы призы брать. Два удара за десять минут, и оба меня уложили.

Или это я на самом деле хлипким стал?

– Кабы не нужен ты нам был, я бы тебе уже горло выдрал, – прогудел старик. – Впрочем, ежели еще раз подобные разговоры заведешь, тако и поступлю. Или вон Любаве тебя отдам, она вас, хлыщей городских, сильно не жалует.

Я сплюнул кровь на ладонь и показал ее девице, которая потирала кулак.