Моя дорогая попаданка - Марго Генер

Маркиз ухватил ее за руку и усадил рядом с собой.

– Успокойся, Джини…

– Что значит успокойся? – бесновалась она, пуча глаза.

Ее трясло. А когда оглянулась и смогла разглядеть лорда Адерли среди преследователей, внутри все упало, она вцепилась в руку маркизу и проговорила:

– Джек, Джек… Надо что-то делать… Они нас догонят… Они убьют тебя…

– Джини… – проговорил маркиз и обхватив ее руками прижал к себе. – Тише, Джини…

Когда они въехали в лес, и темнота накрыла, словно одеялом, а единственным источником света оказался фонарь на конце шеста извозчика, стали различимы голоса.

– Скорее…

– Они в лесу…

– Рассредоточьтесь…

– Осторожней с леди…

Женю затрясло еще сильней, она ухватилась за ветку, что едва не задела голову и с силой дернула вниз. Ветка хрустнула, а маркиз спросил бледными губами, на которых играет слабая улыбка:

– Что тебе сделало несчастное дерево?

– Нам нужно чем-то защищаться, – резко сказала она, зло косясь на извозчика, который словно не слышит и продолжает неспешно катиться по мрачному лесу.

Маркиз хотел что-то сказать, но смог только улыбнуться и сползти по лавке. Вскрикнув, Женя бросилась к нему. Когда открыла рану, та все еще кровоточила.

– Да чем он тебя ранил! – в отчаянии выкрикнула Женя. – Она не останавливается!

Тем временем голоса стали совсем громкими, трава вокруг зашелестела, стало ясно – их окружают. Сердце заколотилось, как у перепуганной мыши. Если их схватят, маркиза убьют на месте, а он так слаб, что и сам может не выжить. А ее участь вообще туманна, но наверняка не завидна.

Пока она думала, из темноты прямо у края повозки вынырнула голова в белом парике, с разводами от пудры и красными пятнами на щеках.

– Лесли… – испуганно выдохнула Женя и ухватила палку обеими руками.

Лорд Адерли изловчился и запрыгнул на телегу.

– Леди Волье… – проговорил он хрипло, не сводя с нее какого-то безумного взгляда. – Я обещал спасти вас.

– Меня не надо спасать, – выкрикнула Женя пятясь. – Разве что от вас!

– Вы околдованы, – упрямо произнес лорд и сделал шаг к Жене.

Маркиз на лавке простонал и попытался подняться, но от потери крови так ослаб, что получилось лишь привстать на локте.

– Этот колдун повинен во многих бедах нашего города! – выдохнул лорд Адерли и навел на него конец шпаги.

В глазах Жени помутилось, с яростным криком она замахнулась палкой и ринулась на лорда Адерли. Тот успел увернуться, и в следующий момент сжимал ее в объятиях. Женя дергалась, пытаясь достать его ногами, маркиз окончательно сполз на пол и потерял сознание. Но руки лорда оказались на удивление крепкими, резко развернув Женю он приблизился к ее лицу. Глаза широко раскрыты и яростно блестят, пудра на лице свалялась, парик съехал.

– Старые легенды говорят, – произнес он, придвинувшись к ней так сильно, что Женя ощутила его дыхание на своем лице, – что от чар спасает поцелуй.

– Только попробу… – выпалила Женя, но закончить не успела.

Губы лорда Адерли прижались к ее губам. Она замычала, за дергалась еще отчаяннее, пытаясь высвободиться, но лорд Адерли только сильнее прижимал ее, запустив язык в ее рот.

Это был самый мерзкий поцелуй в ее жизни. Он был грубым и безыскусным, мокрые губы облобызали все, что смогли накрыть, язык лорда словно пытался забраться в самое горло, и Женя с трудом сдерживалась, чтобы не закашляться.

Но, когда он опустил одну руку ей на ягодицу и сжал так, что наверняка оставил синяки, это стало невыносимым. Изловчившись, Женя укусила его за губу.

Лорд Адерли взвыл и с силой оттолкнул ее. Женя не удержалась и загремела на пол повозки, которая продолжает все так же неспешно двигаться сквозь непроглядную черноту леса. Мазнув по губам, лорд опустил взгляд на пальцы, где остались несколько багровых пятен и прохрипел:

– Вы околдованы сильнее, чем я думал. Но я смогу это исправить. Просто нужны более действенные меры.

Он ухватился за пояс и сделал шаг к Жене. В голове пронеслась мысль, что ожидать насилия она могла от кого угодно, но только не от Лесли Адерли.

Внутри все содрогнулось, стало мерзко и страшно. Вцепившись в палку, как в последнюю надежду грешник, Женя смотрела, как с искривленным от бешенства и затаенной похоти лицом, приближается тот, кого она считала самым добродушным человеком в этой эпохе

Когда он потянулся испачканной в его же крови пятерней, повозка вздрогнула. Со всех сторон стали сбегаться констебли, что пришли вместе с Лесли Адерли. Но когда один из них ухватился за борт, фигура на козлах качнулась.

Раздался жуткий вой. Что было потом, Женя помнила плохо. Она лишь видела, как над ней пронеслась гигантская фигура скелета в каком-то тряпье, трепыхающемся по воздуху, как щупальца. Горящие зеленью глаза, дикий вой, перемешанный с криками констеблей, а затем тишина.

Когда Женя открыла глаза, телегу трясти перестало, над головой покачиваются темные ветки, едва подсвеченные желтоватым светом. Рядом раздаются приглушенные голоса.

– Да, извозчик не любит, когда кто-то без спроса прикасается к его телеге. До остального же ему нет дела. – говорил один, принадлежащий кому-то очень старому. – Однако тебя привезли слишком поздно…

– Но ты же друид, – ответил бархатный, но такой слабый голос.

– Именно, дорогой друг. Друид, а не божество. Ты потерял слишком много крови. Моя магия не сможет восполнить такой потери.

– Но должен быть какой-то способ.

– Только высокородный народ может помочь, – отозвался друид.

Послышался тяжелый вздох.

– У нас нет на это времени, – упавшим голосом произнес бархатный голос.

Еще секунду Женя соображала, что к чему, затем подскочила, как ужаленная и судорожно огляделась.

Телега стоит перед небольшим домом, сложенном целиком из пяти монолитных камня. В середине передней стены отверстие. Оно, видимо, выполняет функцию двери. Вокруг такие заросли, что удивительно, как телега с лошадью прошли. Извозчик на козлах покачивается, согнувшись вопросительным знаком, и кажется, сейчас уснет. По коже прокатились мурашки – Женя помнила, в какую жуткую тварь он превратился. Хотя может ей все привиделось от страха…

Рядом прямо в козлы воткнут прут с фонарем, который льет слабый желтый свет на полянку. А на лавке, опершись локтем полусидит, полулежит, маркиз Джек МакФэйн, бледный, как свежевыбеленная стена.

Женя простонала и, путаясь в юбках, кинулась к нему.

– Джек! – выдохнула она и раскрыла повязки.

Рана кровоточить, наконец, перестала, но состояние маркиза, и без врачебных навыков видно, становится всё хуже. Он слабо улыбнулся и погладил ее по волосам.