Ребенок не по плану - Елена Белильщикова

— Что случилось? — Спросил я, не понимая, в чем дело. Ведь только пять минут назад мы вспоминали, как вся группа решила искупать зануду Ваню в Москве реке, когда мы группой поехали в столицу на экскурсию. Диана смеялась и махала руками, представляя Ваню и его попытки отбиться от одногруппников. А сейчас на ее лице читалась растерянность и печаль.

— Песня грустная. — Невпопад ответила она и я нахмурился, прислушиваясь.

— Лорен Кристи? Color of the night? — Спросил я, уже зная ответ. Диана кивнула. Это была одна из «наших» песен. Под нее мы танцевали там, в Лос-Анджелесе в первые дни нашего знакомства. Под эту песню мы влюблялись, потихоньку, осторожно… Под эту же песню мы прощаемся. Кто там еще не верит в знаки судьбы? Я не суеверен, но некоторые совпадения заставляли меня задуматься.

— Да. — Чуть заметно улыбнулась Диана, беря себя в руки. Смахивая слезинку с ресниц. — Сможем ли мы когда-нибудь преодолеть эту стену? Все, что я хочу — увидеть тебя настоящего. Но ты скрываешься за цветом ночи…

— Что? — Не понял я. Диана покачала головой.

— Это текст песни, глупый. А ты что подумал? — У меня появилось предчувствие беды. Словно я чего-то не знал. И Диана не просто так привела меня в этот ресторан сегодня…

— Что? — Не понял я. Диана покачала головой.

— Это текст песни, глупый. А ты что подумал? — У меня появилось предчувствие беды. Словно я чего-то не знал. И Диана не просто так привела меня в этот ресторан сегодня, решив поговорить о чем-то важном. Я не успел ответить, когда она заговорила со мной снова.

— Когда ты собирался мне сказать? — В ее голосе впервые за вечер прорезались нотки стали.

— О чем?

— Не играй со мной в эти игры, Дан. Я попалась раз, второй… Но я уже знаю все твои уловки наперечет. Кроме того, Моника мне все рассказала. В отличие от тебя. С подробностями. Выдала все детали вашего «задания», а так же все риски и страховки. Круто. Я впечатлена. — Я прерывисто вздохнул. Голос Дианы был непривычно сух.

— Что же ты молчишь? Что ты за человек, Дан? Ты вообще собирался мне сказать, что завтра уходишь в качестве наживки для Гюрзы?

— Нет. — Честно ответил я. И увидел, как вспыхнул гневный огонек в глазах жены. Мне показалось, что еще немного, и она размахнется, и даст мне пощечину. Но каким-то чудом удержалась, и лишь смерила меня неприязненным взглядом.

— Я так и думала. Овации, Дан. Ты превзошел сам себя.

— Не начинай. — Попросил я, откладывая вилку в сторону. Тугой комок в солнечном сплетении начал сжиматься, не давая дышать.

— Ответь тогда на последний вопрос. — Диана упрямо сжала губы, не собираясь сдаваться. — Ты можешь… не вернуться?

— Да. — Мне показалось, будто я ее ударил. Диана отшатнулась, ее тонкие пальцы конвульсивно сжали салфетку. А краска отхлынула от лица, словно Диана стала бледным призраком.

— Ты… — Она запнулась, до сих пор не веря. — Ты можешь погибнуть?

— Да. — Каждое слово мне давалось с трудом. Но я никогда не врал Диане. И сегодня не собирался начинать. Для меня между «недоговаривать» и «лгать в глаза» существовала огромная разница. Но мне было физически больно видеть жену такой. Диана, как во сне, подняла руку. Ее пальцы разжались, из них выпала салфетка. А она прикрыла рот ладонью, и казалось, на ее лице остались только огромные бездонные озера зеленых глаз. Озера отчаяния и страха, я тонул в них, меня утягивало, как в болото. Но сделать я ничего не мог. Кое-что в жизни зависит не от меня, странно, что Диана до сих пор этого не поняла. И, наверное, считает всесильным. Считала — до этого момента.

— Нет, нет… — Зашептала она, горячо и порывисто. — Ты не можешь!

— Я должен, Диана. — Я покачал головой, чувствуя, как разрастается тянущая пустота внутри. — Таков уговор. Моника отдает мне Катрину. Я — даю им Гюрзу.

— Им — это разведуправлению, о котором рассказывала Моника? — Голос Дианы прошелестел так тихо. Я кивнул.

— Да. Я связан словом. И контрактом.

— Контракт можно разорвать! — Моя боевая жена вскинула голову, и лихорадочный румянец заиграл на ее щеках. Два алых пятна — от нервов. И в глазах снова плещется жизнь. Злость к воображаемому сопернику — Монике. А еще — отчаянная безбашенная надежда. Я вздохнул, понимая, что через несколько секунд отниму у нее и это. Даже крохотные остатки надежды.

— Контракт — да. Но есть еще мое слово. — Отчеканил я, и сам удивился, как жестко прозвучало это в паузе вдруг утихшей музыки ресторана. Несколько парочек, сидевших за столиками поодаль, обернулись на нас. — Его я не нарушу.

— Даже ради нас? — Меня словно ножом полоснула ненависть, что вдруг сверкнула во взгляде Дианы. Острая, неприкрытая. Я вздрогнул от неожиданности. Впервые она посмотрела на меня так… словно я — ее худший враг. Плохое предчувствие ударило под дых, но я не привык отступать. И упрямо стиснул зубы, решив не закрываться от ее взгляда, что убивал.

— Даже ради нас. Прости, Диана.

— Не прощу! — Прошипела она и вскочила с места, швырнув в меня злосчастную салфетку. — Гордость… Благородство… Меня тошнит от них! Тошнит от тебя, Дан! Ты считаешь, что я буду покорно сидеть и ждать, пока моего мужа будут расстреливать на безлюдных скалах Аяччо, с его молчаливого согласия?! Ошибаешься! Выбирай!

— Что? — Я тоже встал и шокированно посмотрел на Диану.

— Что? — Я тоже встал и шокированно посмотрел на Диану.

— Я сказала, выбирай. — Она даже не понизила голос. Диане было плевать на окружающих людей, которые потихоньку начали рассасываться, чтобы не быть замешанными в семейном скандале. — Или я, или они.

— Кто они? — Не понял я. Диана тяжело дыша, стояла напротив меня. Казалось, еще немного, и она кинется на меня. Как рыжая лиса, загнанная в угол, она готова была бороться за нас обоих. Я сглотнул, подавив желание отвернуться. Зря она затеяла это, моя лисичка… Ей не победить меня. Она забыла, с кем воюет, заранее обрекая себя на поражение.

— Моника. Твое разведуправление. Дан, ты же сам говорил, у тебя связи! У тебя огромные деньги в банке… Давай сбежим, втроем, только ты я и Катрина! Куда угодно, купим нам необитаемый остров, оформим новые паспорта, сменив имена, затеряемся… и нас никто не найдет! — Диана говорила сбивчиво, слишком быстро, путая слова. Перескакивая с одного на другое. В отчаянии сжимала руки в неосознанном молитвенном жесте, прижимая их к груди. Моя девочка… она умоляла меня, а я стоял, неподвижно, надев на лицо каменную маску безразличия. Только бы не показать эмоции, не дать прорваться той жалости, что затопила сейчас все мое существо.

— Диана…

— Мы сумеем, Дан, мне все равно где жить, лишь бы с тобой! Хоть в развалинах фавелл в Бразилии, хоть на острове, куда еду будут доставлять самолетом, только не дай мне потерять тебя, пожалуйста, прошу…