Гнев Господень тактического назначения - Андрей Фролов

Стивен разглядывал черные кожаные штаны, заправленные в высокие армейские ботинки, черную жилетку, плотно обтягивающую обнаженный мускулистый торс, огромную кобуру с пристегнутым к ней автоматом, раскачивающуюся на поясе великана. На левом бедре болтался внушительных размеров нож. Весь правый бицепс гиганта был оплетен сложной синей вязью татуировки. Головорез неспешно пересек операционный зал, притихший так, что не стало слышно даже шепотков, и остановился справа от стола. Его иссиня-черные глаза, не мигая, смотрели в глаза Стэнделла.

Неслышными шажками приблизилась Флетчер, тенью замерев за широченной спиной громилы, а Врокс и долговязый испарились в дальний угол. Присоединились к еще двум боевикам под железной лестницей, запустив по кругу длинную непрозрачную бутылку.

Великан вновь откинул непослушную прядь и бросил косой взгляд на девушку за плечом.

— С ним все в полном порядке, командир. — Взгляд Флетчер сейчас витал где-то далеко. Она осторожно прикоснулась к плечу гиганта, и в прикосновении этом было много больше деловых отношений. — Он в норме, полностью в норме. Адаптация, контроль, стабилизация. Кажется, у нас все-таки получилось его вернуть. — Тот задумчиво покачал головой, не отрывая взгляда от Стэнделла. Суровый взгляд, тяжелый — так мог бы смотреть на подданных средневековый король.

— Я хочу, чтобы меня развязали и дали возможность поговорить с Люмонтом. — Стив без особого труда выдерживал прицел черных зрачков. Великан снова кивнул.

— С первым мы пока обождем. — Стэнделл почти физически ощутил рокочущий бас. — А вот второе могу предоставить без труда. — Великан широко оскалился, продемонстрировав великолепные зубы. Флетчер за его спиной сдержанно улыбнулась.

Стив открыл было рот, но снова закрыл, понимая, что готовый сорваться с губ вопрос явно принадлежит человеку, не способному рассуждать логически. Теперь он не может позволять себе такие глупости, отныне его разум переродился. Детали головоломки промелькнули в голове, становясь на свои законные места. Еще раз осмотрев гиганта, Стив кивнул в ответ.

— Люмонт?

Даниэль Люмонт (которому скорее бы подошло боксерское прозвище вроде Торпедоносца или Расщепителя) кивнул и, не поворачиваясь к Флетчер, сделал неопределенный жест пальцами. Мгновением позже девушка подкатила к операционному лежаку стул, протестующе скрипнувший под весом командира. Люмонт придвинулся ближе, даже сидя продолжая нависать над Стэнделлом горным утесом.

— Мы обязательно поговорим, Стивен Стэнделл. Прямо сейчас. Я рад, что ты принял мое предложение, какими бы последствиями для «Фронта вне фронта» это ни обошлось. И я постараюсь помочь тебе, как и обещал. Сказать вернее, я уже помог тебе, и дело осталось лишь за тем, чтобы ты наконец-то узнал правду. Правду о себе и своей жизни. Правду о том, что так злит Врокса. А потом ты спросишь меня о том, чего так жаждал.

Стив молчал, без особого труда подавляя в себе любопытство, когда-то бывшее одной из черт его характера. Морально и физически устаревший Стивен Стэнделл надрывал хриплый голос, пытаясь высказать свою точку зрения, начать расспрашивать, буквально засыпать Люмонта горой вопросов. Обновленный и переродившийся Стивен Стэнделл молча смотрел в мрачные глаза анархиста, терпеливо ожидая дальнейших сведений о событиях последних часов. По считываемой с вожака панков невербальной информации было очевидно, что Люмонта самого распирало от нетерпения, и эта театральная пауза давалась ему нелегко. Но вот он одобрительно кивнул, глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и снова заговорил, уже не останавливаясь.

— Правда состоит в том, Стивен, что ты убил меня, как я этого и ожидал. Меня и еще дюжину наших парней. — Люмонт откинулся на спинку стула, и та мелодично застонала. — По всему выходит, что в их гибели повинен я, пусть Пустоши станут пристанищем одинокой толпе… Но жалости нет. Есть скорбь, печаль и желание довести начатое до конца. Насколько мне известно, ты смутно помнишь и предполагаешь, как именно очутился на этом столе, — скажу тебе сразу, все это ложь. Ложь, которую скоро ты сможешь узреть собственными глазами. Сегодня днем, после того, как ты позвонил мне по указанному в письме номеру…

14:2 Стив повесил трубку телефона и, уже составляя в голове план действий, вышел из темной кабинки, аккуратно и плотно прикрыв за собой дверь. В потоке машин мелькнули флажки такси. Он остановился на краю тротуара и поднял руку. Желтая «Мазда» с рекламой противозачаточных средств со слоганом «Мир жесток, и в нем нет места вашим детям. Мы позаботимся об этом, пока вы заботитесь о себе!» во весь бок мягко притормозила прямо у его ног. Стэнделл скользнул на просторное заднее сиденье.

— В Чертов Подвал. Доедешь за четверть часа — плачу вдвое. — Он достал карточку, вставляя ее в щель кассового аппарата. — Гони! — по азиатскому лицу водителя медленно расплылась хитрая улыбка. Он стрельнул взглядом по данным на кассовом компьютере и без лишних вопросов утопил педаль, резко выстраиваясь в средние ряды. Подрезанные таксистом водители ударили по клаксонам.

Вообще Стив решил подстраховаться — доехать до окраинных районов, где проживали те, кто в свое время не прислушался к рекламе презервативов и таблеток, — Чертову Подвалу, можно было минут за двадцать неспешной езды. Причина была проста — среди здравомыслящих горожан почти не было экстремалов, надумавших заполонять ведущие на окраины трассы.

Центр быстро остался позади, и уже через девять минут тридцать семь секунд желтое такси ввозило своего клиента за черту бедности.

Стивен приник к тонированному стеклу, рассматривая мрачные пейзажи и понимая, что еще ни разу так и не смог досыта насладиться темной притягательностью района. Приземистые невысокие здания, ощетинившиеся облупившейся со стен краской, мутные от пыли стекла окон, выглядывающих на трассу, — вид трущоб сразу же возвращал любого горожанина к переживаниям последней войны. Совершенно необоснованно, но любому попадавшему в это царство помоек и блошиных рынков, с которых прекрасно просматривались далекие небоскребы города, моментально начинало казаться, что в районе присутствует радиация.

Созданию зловещего ореола помогали и вездесущие репортеры, ни на день не оставлявшие районы, вроде Чертова Подвала, без своего внимания. Мол, на восточных окраинах чиновники из строительного департамента устроили несанкционированную свалку токсичных отходов, для отвода глаз построив на этом месте жилой массив для малоимущих. Или что дети, живущие в бараках, бесследно пропадают на свалках, похищаемые мутантами. Совсем недавно в прессе прошла новость, что стаи огромных псов терроризируют окраины города, пытаясь прорваться в центр и нападая на вооруженных полицейских. И так далее, до бесконечности абсурдно и нелепо. Однако из собственных (весьма достоверных) источников Стивен знал — журналисты распространяют лишь отчасти лживые слухи. С его точки зрения, это лишь добавляло Подвалу его мрачной привлекательности.

В самом же Чертовом Подвале про суеверия и предрассудки горожан отлично знали, посмеиваясь сквозь стиснутые гнилые зубы. Намеренно подпитывая легенды о собственной изоляции, жители трущоб посчитали своим долгом на каждом удобном и неудобном клочке стен намалевать радиоактивные трилистники. И теперь квартал за окном такси буквально пестрел желто-черными эмблемами — единственными яркими пятнами среди серых и грязно-коричневых оттенков.