Ливонский принц - Андрей Посняков

Месье Труайя учил его величество не только фехтованию, но и танцам. Научил хорошо – Магнус Первый считался в Ливонии одним из лучших танцоров. Ну, еще бы! Все ж Леонид когда-то был актером, на то и учился.

Оркестр грянул мазурку. Пары пошли в пляс, смеясь и улыбаясь. Первый танец король подарил одной из самых уважаемых дам острова – жене коменданта замка, жилистой и высокой особе лет сорока, к которой, верно, сложно было бы испытывать хоть какие-то романтические чувства. Впрочем, об этом лучше знал сам герр комендант.

На второй танец ливонского монарха ангажировала молодая востроглазая вдовушка, весьма тучная, что по здешним меркам, даже считалось красивым. Дама скакала, как конь, едва не отдавив королю все ноги, так что бедолага едва дождался, когда танец наконец кончится.

Магнус хотел было немного перевести дух, даже подошел к столу, взял серебряный бокал с мозельским… И краем глаза заметил, как одна из дам уронила ему под ноги свой платок. Уж, конечно же не случайно! Но… весьма недурна, весьма! Юная, свежая, стройненькая. Платиновые локоны, чудные голубые глаза.

Арцыбашев никогда не считал себя записным сердцеедом, но тут просто не смог устоять, не вынес томного взгляда, обворожительно-милой улыбки чувственных пухлых губ…

– Не вы ли уронили… вот.

– Не знаю, как и благодарить вас, ваше величество… Меня зовут Ядвига. Ядвига фон Оффенбах, мой батюшка… хотя это неважно. Ваше величество, могу я попросить вас…

Легкий полупоклон. Мерцание очей. Лукавый – чуть искоса – взгляд.

Что-то кольнуло короля в сердце… опять молодая и красивая женщина! Неужто и от этой ничего хорошего ждать не придется? Да нет, не может такого быть, чтоб все красивые девки подряд – шпионки да авантюристки.

– Прошу вас потанцевать со мной, дорогая Ядвига.

– О, ваше величество…

– Дайте вашу руку, милая…

Вновь грянул оркестр. Не столь уж и большой – две мандолины, скрипки, флейты. Еще барабан и бубны. Музыканты играли слаженно и громко, Магнус улыбался, галантно поддерживая партнершу за талию. Юной красавице очень шло приталенное французское платье, весьма модное – цвета морской волны, с фижмами и кринолином. Широкая юбка, тугой корсет, стягивающий грудь… наверное, ничуть не менее тугую, даже под платьем выглядевшую весьма аппетитно.

Раз, два, три, раз, два, три – старательно кружились пары.

А потом начали играть в «ручеек», веселились, пили вино… Этот первый весенний бал запомнился в Аренебурге многим. Наверное, здесь, в монашеской трапезной, в давние времена редко звучал столь радостный и беззаботный смех.

– Какие у вас чудные глаза, милая Ядвига. Осмелюсь спросить – вы кто по национальности? Немка? Датчанка?

– Я живу в Лифляндии. А сюда приехала навестить могилы родственников.

– Ага, ага, понимаю. Что ж, долг памяти – это наш долг.

– Наша семья когда-то жила здесь, еще при ордене. А затем переехали… Ах, ваше величество, вы так прекрасно танцуете! Прямо ураган. У меня даже голова закружилась, да-да.

– Вы себя плохо чувствуете? – встревоженно осведомился король.

– Не сказала бы, что плохо, – пухлые губки растянулись в легкой улыбке. – Просто немного устала и, знаете, хотелось бы чуть-чуть отдохнуть. Мой покойный муж вовсе не был любителем танцев…

– Покойный муж?

– Да-да, мой король. Я вдова. И овдовела недавно.

– А муж…

– Он был рыцарь. Умер от чумы.

– Ах да, чума, – Магнус скорбно качнул головой. – Сколько людей она унесла. И здесь, в Ливонии… и в Русин.

– В Русин? – в прекрасных голубых глазках вспыхнул недюжинный интерес. – Я там никогда не была. Но кое-что слышала… хотелось бы больше.

– О, я вам многое могу рассказать.

– Была бы счастлива услышать… Ваше величество! – девушка вдруг понизила голос и оглянулась по сторонам. – Здесь слишком людно, но в замке, я знаю, есть черный ход… Я бы пришла… чуть позже… вы бы мне рассказали. К тому же и у меня есть о чем вам поведать.

– Вот как? – с надеждой вскинул глаза король. – Буду вас ждать. А пока… позвольте проводить до ворот.

Эта юная девочка, вдовица, явно напрашивалась. Ну, а почему бы и нет? В конце концов, ее тоже можно было понять. Ханжеские времена – ханжеские нравы, ханжеская мораль. Как в Советском Союзе, примерно так. А сексуальное желание никто не отменял, никакой проповедник – ни лютеранин, ни католик, ни прочие… Как пелось в какой-то старой песне, если надо причину – то это причина… Ах, черт побери, как же обворожительна! Локоны, голубые глаза, чудные загнутые ресницы… И губки… Эти припухлые губки – они сводили Леонида с ума.

Арцыбашев едва дождался окончания бала. Лично попрощался с гостями, проводил… точнее сказать, выпроводил. А когда зал опустел, быстро подозвал Петера.

– Ты знаешь здесь черный ход?

– Да, мой король.

– Встретишь там одну даму… тайно проведешь ко мне. Смотри только, чтоб никто…

– Исполню все в точности, ваше величество! – юноша скромно опустил глаза. – Не извольте сомневаться.

А Магнус и не сомневался в преданности своего юного слуги. Слава богу, имел уже случай убедиться, и не один. Вот и сейчас можно было не сомневаться в том, что Петер сделает все как надо.

Ах, насколько же хороша! В томительном нетерпении Арцыбашев прохаживался по опочивальне, вздыхал, покусывал губы, выглядывал в окна – непонятно зачем. Скорей бы она уже пришла, скорей бы! А вдруг – не придет? Вдруг да что-нибудь…

Чу! Тихие шаги застыли прямо напротив дверей. Легкий стук…

– Мой король, к вам…

– Заводи! Прошу вас, милая Ядвига… Вы хотели послушать новости из Московии?

– Очень на это надеюсь, ваше величество!

– Тсс! Не так громко… вот, присаживайтесь. Не угодно ли выпить вина?

В тяжелых бронзовых канделябрах на резном столе горели свечи. Хорошие свечи из доброго русского воска. И горели они ярко, пожалуй, слишком уж ярко.

– Посреди Москвы стоит императорский замок, называется он – Кремль, – склонившись над столом, молодой человек, якобы невзначай, затушил пару свечей. – Выстроен он из красного кирпича итальянским мастером. Если вы, милая Ядвига, когда-нибудь бывали в Милане или Вероне, то…

– Я бывала в Милане, – тихо заметила гостья. – Когда еще был жив батюшка, мы ездили паломниками в Рим.

– Ах, вы католичка?

– Это вас смущает?

– Ничуть! Для меня все равны. Все мои подданные…

– Расскажите еще! – порывистым движением Ядвига схватила короля за руку. – Пожалуйста. Мне так интересно все.

В голубых глазах отразились горящие свечи. Облизал пухлые губки розовый язычок.