Соратник Орлеанской девы. Триумф и трагедия Жиля де Рэ - Александр Путятин

Пробуждение интереса к Жилю де Рэ связано с именем французского историка Рене Ла Клавьера, которому удалось разыскать в архивах не только протоколы процесса над опальным маршалом Франции, но и абсолютно неизвестные прежде документы: мемуар наследников[66], записи легистов герцога Франциска II (составленные для так и не состоявшегося процесса реабилитации) и так далее. Однако когда Клавьер ознакомил со своими открытиями Комитет исторических изысканий, его руководители наотрез отказались печатать эти материалы, несмотря на всю их историческую ценность. Для образованного общества ХIX века, воспитанного в правилах пуританской морали, натуралистические детали из текста протоколов звучали слишком шокирующе.

Исследователю пришлось отступить. Однако остановить процесс было уже невозможно. Через девять лет найденные Клавьером материалы процесса были напечатаны в качестве приложения к биографии Жиля де Рэ, принадлежавшей перу аббата Эжена Боссара. Судебные протоколы публиковались в том виде, как они были в деле – на церковной латыни и французском языке XV века, и потому их текст для основной массы читателей был малопонятен. Однако общий его смысл, и особенно грязные подробности, публика усвоила быстро. Книга Боссара вызвала во французском обществе острый интерес к личности Жиля де Рэ, который не угасает и поныне. Размах изысканий привёл к тому, что из архивной пыли один за другим стали появляться документы, проливающие новый свет на жизнь маршала и его эпоху: сообщения хроник, судебные и церковные записи, материалы многочисленных купчих грамот и так далее.

Долгое время материалы суда над Жилем де Рэ были доступны лишь знатокам средневековых диалектов, и только через 48 лет их перевели на современный французский язык. Сделали это Пьер Клозовски (латынь) и Жорж Батай (среднефранцузский). В 1974 году в свет вышла книга Жоржа Батая, в которой материалы обоих процессов были изложены на современном французском. В 2008 появился русский вариант в переводе Ивана Болдырева. Этот сборник материалов процесса над Жилем де Рэ отечественные исследователи считают самым полным и наиболее адекватным оригиналу.

Стоит отметить, что ни Батай, ни Клозовски не подвергали сомнению виновность опального маршала в инкриминируемых ему преступлениях. Однако сомнения в этом прозвучали ранее в книге аббата Боссара, а в 1902 году появилась работа французского историка и археолога Саломона Рейнаха, где впервые прозвучало «крамольное» и шокировавшее публику заявлениеп: Жиль де Рэ – невиновен! С тех пор споры и дискуссии вокруг материалов процесса не утихают ни на минуту…

Во Франции существует общественное движение, целью которого является реабилитация Жиля де Рэ. В 1992 году один из активистов – писатель Жильбер Пруто – собрал в Сенате «специальный» трибунал, состоящий из бывших политиков и парламентариев, для пересмотра дела Жиля де Рэ. Этот суд вынес маршалу оправдательный приговор, посчитав, что на процессе 1440 года в Нанте были доказаны только занятия алхимией. Однако новый вердикт не вступил в законную силу, поскольку вышестоящие инстанции – и в первую очередь президент Франсуа Миттеран – посчитали, что собранный через пять веков после казни «специальный» трибунал не имел права пересматривать дела XV века.

Сторонники виновности Жиля де Рэ часто задают вопрос: если суд был неправеден, то почему маршала не реабилитировали в XV веке, ведь известно же, что Карл VII поручил своим юристам провести проверку по этому делу? Королевский приказ о начале расследования датируется 22 апреля 1443 года. Вскоре была создана комиссия, призванная этим заниматься… Однако результаты её работы в архивах отсутствуют. Почему? Объяснение может быть только одно: королевским юристам не удалось обнаружить причин для пересмотра дела. Значит, Жиль де Рэ виновен?

Не будем торопить события… Суд 1440 года в Нанте – типичный колдовской процесс! И кто бы из людей там ни числился подозреваемым, главными обвиняемыми, естественно, были черти. А это – подсудимые особого типа, ведь каждому известно, что Сатана – враг рода человеческого. Значит, у него всегда есть «железный» мотив… Ненависть к Богу и людям, созданным по Его образу и подобию! У ведьм и колдунов мотив тоже имеется… Они хотят угодить своему покровителю – Сатане.

Черти обладают сверхъестественными способностями. Значит, ни у кого из обвиняемых ведьм и колдунов не может быть алиби!.. Допустим, в момент преступления они находились в сотнях лье от места событий… Это не аргумент, ведь черти могли перенести колдуна по воздуху и вернуть обратно! Когда совершалось убийство, ведьма была у всех на виду… Тоже ни о чём не говорит! Каждому известно, что демоны создают фантомы – зримые, ощущаемые образы людей. Это позволяет обмануть легковерных.

Таким образом, ни полное отсутствие улик, ни расхождения в показаниях не являются признаками невиновности. Черти могут в считаные секунды уничтожить или заменить любую вещь и активно этим пользуются. Дьявол способен принудить ко лжи не только подсудимых, но и свидетелей… Он может частично уменьшить боль, но, к счастью, не в силах заглушить её полностью. А потому лучший способ дознания на колдовском процессе – жестокая пытка. Зададимся резонными вопросами… Есть ли в этих условиях у подозреваемого хоть какой-то шанс доказать свою невиновность? И могут ли его родственники надеяться на реабилитацию?

«Ну-ну… – усмехнётся недоверчивый скептик. – А как же Жанна д’Арк? Ведь её дело пересматривали в 1449—1456 годах и в конце концов отменили несправедливый приговор!»

Да, это так! Но процесс Орлеанской девы – редкое исключение. Из тех, что лишь подтверждают правило. Организатор суда над Жанной, епископ Кошон, допустил грубое процессуальное нарушение: Орлеанскую деву казнили ДО завершения светского суда. Церковный трибунал передал её в руки палача, разрешив ему привести приговор в исполнение. По правилам, сложившимся в Руане ещё в конце XIII века, даже городской бальи не мог сразу отправить обвиняемую на костёр! Он должен был лично изучить материалы дела и подтвердить справедливость приговора своим постановлением. В случае с Жанной этот кутюм[67] соблюдён не был. Приговор светского суда перед казнью не оглашали.

Об этом нарушении упоминали многочисленные очевидцы событий: Жан Масьё, Пьер Кускель, Гийом Колль, Жан Моро, Жан Рикье, Жан Фав, Пьер Дарон, Можье Лепармантье… На процессе реабилитации все они говорили о небывалой спешке, с которой действовали судьи в день казни. По свидетельству Гийома Маншона, бальи Руана приказал сопровождавшим Жанну солдатам: «Уводите, уводите!» Что никак не может считаться оглашением приговора, а тем более проверкой его законности. О том же говорили Пьер Бушье, Изамбар де Ла Пьер и Мартин Ладвеню.

Подробнее всего эту ситуацию изложил Лоран Гедон, занимавший в 1431 году должность лейтенанта бальи. В 1456 году он был адвокатом светского суда Руана. Рассказывая о процессе Жанны д’Арк, Лоран Гедон «…заявил, что он присутствовал на Старом рынке в Руане, когда была прочитана последняя проповедь, и находился там вместе с бальи, поскольку являлся тогда лейтенантом бальи. И был зачитан приговор, по которому Жанна передавалась в руки светского суда. Сразу же после того как был объявлен этот приговор, без промедления, она была передана бальи; затем палач, не ожидая, чтобы бальи или свидетель[68], которым надлежало вынести [свой] приговор, произнесли его, схватил Жанну и отвёл её туда, где были уже приготовлены дрова [для костра] и где она была сожжена. И ему [свидетелю] показалось, что это было сделано с нарушением процедуры, поскольку спустя некоторое время некий преступник по имени Жорж Фольанфан был точно так же, после вынесения приговора церковным судом, передан суду светскому, затем этот Жорж был отведён на рыночную площадь, и ему был зачитан светский приговор. Таким образом, он не был казнён столь же быстро»[69].