Веревочник - Питер Дикинсон

Веревочник взял перья и так аккуратно воткнул их под кожу лошади у лопаток с обеих сторон, что она даже не вздрогнула. Он провел по ним ладонью, перья начали расти и превратились в размашистые крылья. Не переставая жевать, Калико похлопала ими и сложила на спине, как будто это было для нее самым обычным делом. Ее прогнутая спина распрямилась и стала шире, под блестящей шкурой заиграли мышцы. Когда она подняла голову, в ее шее появился гордый изгиб, а в глазах — свет.

— Вот так-то, старушка! — Веревочник потрепал лошадь по холке и едва увернулся от ее зубов. — Да, уж кто родился со скверным характером, таким и в могилу сойдет.

Он хлопнул ее по спине, и там появилось седло на двоих человек.

— Готово! — сказал он. — Ну, молодые люди, устраивайтесь поудобнее.

Калико неохотно подставила спину. Она стала на несколько вершков выше, поэтому Альнор под заливистый хохот Мины с явным трудом залез в седло, из гордости не позволяя никому помочь себе. Таль благоразумно воспользовался помощью Веревочника. Маг протянул ему длинный хлыст с кисточкой на конце.

— Может понадобиться. В случае чего просто тряхни им. Ну, трогай, старушка!

Он шлепнул Калико по крупу. Она встала на дыбы, расправила крылья и взмыла в воздух так непринужденно, словно летала всю свою жизнь. Покружившись над лесом, она набрала высоту и стала казаться снизу просто большой птицей.

— Хлыст… — тихо сказал Веревочник. — Я научился этому у Дорна. Он может быть опасен. Присмотрите за парнем.

Калико устремилась на север и вскоре скрылась за кромкой леса.

— Мужчины летают, а женщины, значит, идут пешком? — насмешливо спросила Мина.

— Похоже, что так, — ответил Веревочник. — Отправитесь утром, переночуете на дереве, будете дома на другой день к ужину. Нагуляете аппетит.

— А вы что будете делать? — спросила Тилья.

— Надо подумать. Не нравится мне все это. Не мое. Но уже влип. Ты что-то говорила о волшебнице, подруге Зары, которая сопровождала ваш конвой… Она предлагала помощь?

— Да.

— Для начала поговорю с ней…

Он замолчал, задумчиво почесывая подбородок.

— А если я когда-нибудь вернусь… — неуверенно начала Тилья.

— Ты хочешь вернуться? — встрепенулся он.

— Не знаю. Я думала об этом. Хочу немного побыть дома, с Миной, но…

— Давай договаривай, — процедила Мина. — Скажи, что я недолго протяну в своем дряхлом теле.

В ее голосе послышалось то же раздражение, что и раньше, до того как она съела виноград Фахиля. Тилья крепко обняла ее.

— Я останусь с тобой, обещаю, — сдерживая слезы, сказала она.

— Нет, не останешься, если будешь нужна здесь, когда повзрослеешь. Я наблюдала, как ты меняешься. Помнишь, как Веревочник сказал про магию: «Это мое»? Нельзя, чтобы твой дар пропадал в Долине, где ему нет применения. Это иссушит твое сердце. — Мина обернулась к Веревочнику: — Вы бы хотели, чтобы она вернулась, да? Она бы могла вам помочь?

Он кивнул:

— Да.

— И еще… Нельзя как-нибудь сделать так, чтобы у меня не болела нога, когда я опять буду старухой? И чтобы Альнор не был слеп.

Веревочник грустно покачал головой:

— Боюсь, это не в моей власти. Хотел бы помочь, но… Надо опять иметь дело со временем. Я еще не знаю точно, как работает кольцо. Вы с Альнором сейчас молоды, но я не знаю, как Фахиль это сделал. Поменял местами какие-то волокна в веревке времени?.. Боюсь прикасаться к ней сейчас, пока все не вернулось на свои места.

— Понимаю, — вздохнула Мина. — Нам остается только получать удовольствие, пока мы можем. Значит, мы с вами расстаемся.

— Да. В Пиримских холмах что-то происходит. Сосны больше не защищают край — после того как вы разрушили башню лорда Кзувы. Три волшебницы в доме Элиона не справляются. Помогу им. Надо же с чего-то начинать. В этом уголке Империи все хорошо. Поддерживать порядок здесь, потом дальше. Сначала поохочусь для вас. Скоро вернусь.

Быстрым движением он развязал тюрбан. Его удивительные волосы образовали вокруг него золотисто-красное облако, которое постепенно стало плотным и приобрело форму тощего угловатого зверя — что-то между волком и лисой. Он улыбнулся им клыкастой пастью и одним прыжком скрылся в лучах заходящего солнца.

Мина и Тилья принесли воды из родника и заново развели костер. Когда начало темнеть, зверь вернулся, таща тушу убитой косули. Он отряхнулся, как мокрая собака, но вместо капель вокруг него опять образовался огненный шар, который принял образ Веревочника.

Когда они поджарили мясо и поужинали, он встал и посмотрел на них сверху вниз. Отблески огня на его худощавом лице впервые заставили их увидеть его таким, каков он есть, — человеком с огромной, странной силой.

— Я поставил вокруг вас невидимый забор. Тилья, не трогай его. Спите спокойно. Удачи.

Он исчез.

— И вам удачи, — сказала Мина тому месту, где он только что стоял.

На рассвете Тилья и Мина тронулись в путь. Шли они медленно. Мина чувствовала направление, но не знала точной дороги. Они то пробирались через завалы, то вдруг упирались в такие отвесные утесы, что приходилось долго их обходить.

Перевалило за полдень, когда Мина вдруг остановилась, опустилась на колени и стала что-то разглядывать на земле.

— Видишь? — спросила она, указывая на едва заметную ямку.

Ее было почти не видно, странно, что Мина ее вообще заметила. Отпечаток не казался раздвоенным, как у оленя. Слишком маленький для лошади. Да и откуда в лесу лошадь?

— Единорог, — прошептала Тилья. — Но как ты…

— Я что-то почувствовала. Они были здесь не раз. Должно быть, тут проходит их тропа. Куда-нибудь она нас приведет.

Мина пошла по тропе, напевая свою непонятную, лишенную определенного мотива песню. Невидимая тропа вела к озеру.

Целый день ничего не происходило. Тилья устала. Ее утомила не долгая ходьба — к этому она привыкла, — а бесконечное однообразие деревьев, мелькание темных стволов и плотных крон, не пропускающих солнечные лучи. Лес давил на нее. Она не замечала этого раньше, когда жила в Вудбурне. С тех пор Тилья изменилась, повзрослела, узнала, кто она. Магия леса не пыталась победить ее, Тилья просто ощущала ее присутствие. Девочка не понимала ее природы, она никогда раньше не сталкивалась ни с чем подобным.

Может быть, их лес один из друзей Фахиля? Не похоже. Магия леса была сама по себе.

Тилья спросила об этом Мину, но та не хотела разговаривать. Она хотела петь.

— Я почти достучалась до них, — сказала она.

О ком говорила Мина — о единорогах или, может быть, о кедрах, — Тилья не поняла. Ей оставалось только не мешать и молча брести рядом.