Меч Рассвета - Сергей Раткевич

Бешеный разворот, меч рвется из рук, еще одно вращение вокруг себя – и на черный мраморный пол вновь падают осколки костей в обломках доспехов. Жизненное пространство вокруг Курта расширяется. Он не слишком-то этому радуется, быстро сообразив, что скелеты попросту начинают окружать его со всех сторон.

Чуть поодаль отчаянно сражается Аглария.

Отбиваясь от своих многочисленных противников, вдребезги разнося вражеские костяки, Курт с трудом соображает, где именно это происходит.

Где-то справа?

Кажется.

Да, именно справа Это оттуда слышен яростный звон.

В небольшой просвет между врагами Курт видит неутешительную картину. Агларии приходится совсем тяжко. Ее меч плохо рубит эти доспехи. Совсем плохо. Она может похвастаться разве что помятыми щитами да одним одноруким противником. Его рука одиноко лежит на черном мраморном полу, противно подергиваясь.

Дзинь! Засмотрелся болван! Спасая хозяина, волшебный меч дернулся в сторону и чуть не выдрал руку из плеча Зато голова цела. Дзинь! И шея. Дзинь! И живот. Дзинь! Дзинь! Дзинь! Да откуда же их столько! Дзинь!

– Хозяин! – укоризненно произносит меч. – Не мешай мне работать!

– Туда, – отвечает Курт. – К ней!

«Аглария, держись! Я иду!»

– Не время, – отвечает меч. – Сначала мы должны разобраться с теми, которые…

– К ней! – перебивает его Курт. – С начата мы должны помочь ей!

– Если тебя убьют, ты не сможешь ей помочь, – возражает меч.

– Если ее убьют, помогать будет некому, – откликается Курт, очертя голову бросаясь в битву.

Дзинь! Один есть.

Дзинь! Другой готов.

Дзинь! Мне еще рано быть без ноги, засранцы.

Дзинь! И без головы.

Дзинь! А так и вовсе нечестно! Вам что, никогда не говорили, что бить ниже пояса подлость несусветная?

Дзинь! Ну да, конечно, вам-то уже терять нечего.

Дзинь! Дзинь! Дзинь!

Он бросается на закованных в броню скелетов так, словно это его родные братья, и ему не терпится их всех обнять. Вот только меч мешает. То и дело кого-нибудь вдребезги разносит.

Меч, который, как и положено волшебному мечу, куда умней хозяина, плетет сложную защиту вокруг Курта, непробиваемую завесу из стали, о которую спотыкаются вражеские мечи. Звон стоит такой, что уши закладывает. Груды костей и обломки доспехов устилают пол… только бы не споткнуться… только бы не упасть… из этой каши уже не встанешь… Аглария… Аглария… Аглария… держись… я иду…

А ну подходи! Дзинь.

И ты тоже! Дзинь.

Я не понимаю… Дзинь.

Как вам не стыдно… Дзинь.

Быть такими… Дзинь.

Мерзкими сволочами… Дзинь.

И не пропускать меня… Дзинь.

К моей любимой… Дзинь.

Девушке… Дзинь.

Я иду. Иду я. Иду…

Но Курт не продвигается ни на шаг. Скелеты стоят плотной толпой, успешно парируя его удары, а их клинки не рубятся с одного удара, как доспехи. Толпа скелетов смыкается все тесней. На место павших тотчас встают новые. Все новые и новые.

– Плохо дело, хозяин, – сообщает меч. – Я смогу их удержать… пока ты не упадешь. Но твоей девушке мы не сможем помочь, а твои друзья…

Позади слышится отчаянный лязг мечей. Мур и Шенна взялись за свои клинки, но у них нет ни опыта Агларии, которую учили лучшие фехтовальщики Джанхара, ни волшебного меча Курта, с которым никакого фехтования не надо.

– На будущее учти, хозяин, – ворчит меч, – если бы ты озаботился этим самым «фехтовальным опытом, которого тебе не надо», может, мы бы и пробились. С умным бойцом, знаешь ли, легче, его все время за руки дергать не надо.

Отчаянный вопль Агларии. Вокруг нее вспыхивает магическая защита. Еще одна. Еще. Во все стороны разлетаются шары бледно-голубого света – специально предназначенные для уничтожения живых мертвецов. Тщетно.

«Ну правильно. Они же материализованные, а не поднятые!» – соображает Курт.

В отчаянье Аглария пытается перепрыгнуть окружающих ее тварей, и костяные пальцы хватают ее в воздухе.

Курт на миг застывает и лишь могучий рывок волшебного меча позволяет ему избегнуть падающей на него смерти. Рывок. Еще рывок. Дзинь!

– Остановись, – звучит бесплотный голос в его голове. – Остановись, или мы их…

Курт останавливается. Волшебный меч тает в его руке. Оглядываясь, он замечает Мура и Шенну схваченными. Скрученную по руками и по ногам Агларию волокут к нему.

Попались. Все попались!

На миг его охватывает паника Тяжелое, как могильная плита, отчаяние наваливается на него – и тут же все проходит. Все-таки в Джанхаре его чему-то научили за это время.

«Если ты схвачен, если враг тебя сильнее и превосходство полностью на его стороне – расслабься, подави панику, прекрати сопротивление и жди. Экономь силы для решительного броска. Перевес сил никогда не бывает полным и окончательным. Жди, когда чаша весов склонится в твою сторону и удача улыбнется тебе. Будь бдителен и не пропусти этот миг…»

Курт чувствует костяные пальцы, впивающиеся в его тело, скелеты подхватывают его на руки и волокут куда-то, вслед за остальными.

Он замечает, что Аглария тоже успокоилась, даже меч в ножны вложить успела. А скелеты его не отобрали. Они и вообще ничего ни у кого не отобрали. Нет у них, должно быть, таких полномочий. Вот и волокут к тому, у кого эти полномочия есть.

Скелеты бодро шагают, лавируя меж колоннами, они словно бы излучают некое особое довольство. Может, и впрямь излучают. Справились с заданием, захватили врага – как не быть довольными?

«Это мы с заданием не справились, – мелькает у Курта. – Ничего, еще справимся, – обрывает он сам себя. – Будем надеяться, что нас несут именно туда, куда мы и без того собирались. Кто знает, сколько бы времени мы самостоятельно все это отыскивали? И еще вопрос, сумели бы найти или нет?»

В центре огромного, как поле битвы, зала, просто в воздухе висит дыра, мерцающая розоватым светом. В дыре – лестница. Курт не может определить, куда она ведет: вверх? вниз? в сторону? Их куда-то тащат по этой лестнице. От одновременного ощущения подъема и спуска в голове делается худо. Потом проходит.

– Ну, поскольку мы и сами собирались примерно в эту сторону – особой беды нет, – философски замечает Мур.

– Ага. Только на обед к Линарду опоздаем, – в тон ему отвечает Курт.

– Ужасно, – томно вздыхает посох. – С тем, что наши очаровательные костяные друзья могут разорвать нас на части, я еще как-то готов смириться, но пропустить ужин у Линарда… Курт, ты должен что-нибудь предпринять, причем срочно! Я как о Линардовой стряпне подумаю, так просто набалдашник теряю, сам понимаешь.