Моя дорогая - Татьяна Тронина

Все эти уловки, увертки, старания, которые предпринимают некоторые дамочки, пытаясь поймать в свои сети кавалера, глупы и бессмысленны. Не надо ничего делать нарочно. Только то, что хочется. Нет смысла специально кого-то ловить, сами придут, сами все бросят к ногам.

Даже несмотря на то что возраст Лоры приближался к зрелости, она и не думала менять свои убеждения… Ведь если жить с подобной установкой (быть самой собой, чувствуя себя при этом владычицей мира), то и в зрелые годы, и даже в старости можно тоже наслаждаться жизнью.

Жизнь – это игра, в ней неизбежны и взлеты, и падения. Лора то без копейки денег существовала, то за покупками в Милан летала (помнится, был такой период)…Это уже после побега от мужа (того самого, единственного и законного) Лора переметнулась от него к Косте, авторитетному и сильному мужчине. Правда, именно тогда бывший и его матушка лишили Лору родительских прав. Ну лишили, и что такого? Все равно Лука мамочку любит больше всех.

Потом очередной провал случился: выяснилось, что Костя, ее новый герой, болен туберкулезом и это довольно частое явление для тех, кто сидел в заключении… Лоре повезло: она не заразилась от своего любовника. И это опять огромный плюс. Ну а минус – это то, что после того как Костя умер, его деньги достались законной вдове, а не Лоре.

С родной матерью у Лоры окончательно испортились отношения. Впрочем, они никогда особой теплотой и не отличались. Мать была вечно всем недовольна, скандалила, читала нотации, а известие о том, что дочь могла заразиться серьезной болезнью от Кости, вообще произвело на немолодую женщину впечатление, подобное ядерному взрыву. Пока все проходили обследования (сама Лора, мать и Лука, с которым Лора встречалась время от времени, разумеется), она закатывала истерики каждый день. Лоре все это надоело, и она предложила матери размен.

И что? В попытках наиболее выгодного раздела родительской квартиры Лора проиграла, потеряла недвижимость, потому что доверилась нечистым на руку людям. Мать и вовсе перестала разговаривать с дочерью, хотя чего страшного? Дача-то осталась, и в хорошем месте. Если совсем уж припрет, то есть смысл продать ее и купить небольшую квартирку на окраине. И, в принципе, рано еще отчаиваться, вон, суды до сих пор не закончились, есть шанс вернуть потерянное… Не на улице же они сейчас живут! Но до матери доводы разума, видимо, уже не доходили. Она умерла. В сущности, мать сама себя доконала своим вечным недовольством…

Но это уже судьба. Лора тут ни при чем. И что теперь переживать?.. Ведь главное – не лишиться этого ощущения собственной исключительности, ощущения того, что ты – особенная и где-то за поворотом тебя опять ожидает очередное чудо. Вот у матери этого состояния легкости никогда не было, она вечно из-за всего переживала: то из-за романа дочери со слишком юным, то со слишком взрослым, то с тем, кто с законом не в ладах… Если мать кого из мужчин Лары и одобряла, то это только отца Луки.

И про перстень с красным камешком мать не знала. Вернее, видела его у Лоры сколько раз, но не догадывалась об истинной ценности камня. Или стоило рассказать матери и тем самым немного успокоить ее, сообщив, что, в сущности, рано убиваться, вот еще каким сокровищем они все обладают?..

Хотя нет. Мать бы это тоже не успокоило. Она бы стала переживать из-за того, что перстень такой дорогой и что происхождение его тоже сомнительное… И в общем, мать оказалась бы в этом случае права: происхождение у перстня и правда под вопросом. В том смысле, что адвокат Габричевский всегда начеку. Но он тоже не вечен, этот старик. Рано или поздно Лора сумеет распорядиться кольцом так, как нужно.

Лора не стала доедать хот-дог, он оказался слишком большим для нее. Она кинула его в урну, и недопитую бутылку минералки тоже, потом посмотрела на свои измазанные кетчупом пальцы.

Мимо кто-то шел, какой-то человек, Лора, стоя вполоборота к дороге, заметила движущуюся фигуру боковым зрением.

– Извините, у вас салфетки не будет? – непринужденно обратилась она к прохожему.

Тот оказался молодым мужчиной, лет тридцати, не старше. От него за версту разило… канцелярским магазином, что ли?.. А еще офисом «опенспейс» и залом, где обычно проводят свои тренинги коучи… Запах чернил, ковролина и ксерокса, теплой пластмассы вообще. То есть этот прохожий словно сошел со страниц журнала для клерков. Сколько их, подобных молодых мужчин, жадных до карьеры и одновременно таящих в душе язвы неких переживаний – то ли реальных, то ли надуманных?.. В общем, выражение лица этого клерка являло собой смесь мании величия и комплекса неполноценности. Незнакомец сначала вздрогнул, уставившись на Лору с ледяным недоумением, затем взгляд его оттаял. Подобные экземпляры обожают, когда к ним обращаются за необременительной помощью и тем самым дают им почувствовать собственную значимость и нужность…

– Будет, – улыбнулся он. – Минутку…

Мужчина полез в свою сумку – стильную, из дорогой мягкой кожи – достал квадратик с влажной салфеткой, надорвал, протянул его Лоре.

– Спасибо, очень выручили, – сказала Лора.

– Надеюсь, это кровь несчастных жертв? – с улыбкой спросил мужчина, наблюдая за тем, как Лора вытаскивает влажную салфетку из пакетика.

– Если бы… – засмеялась Лора. – Это кетчуп. Перекус на ходу.

– Я тоже все на бегу делаю, – признался мужчина. – Безумная современная жизнь!

Лора кивнула.

Она видела этого человека насквозь. Как видела всех тех, кто когда-то был в ее жизни. Перед ней стоял несчастный и гордый человек, ищущий утешения, но почти потерявший надежду на то, что получит его. В школе наверняка его дразнили и унижали, в институте не замечали, и теперь, выйдя на работу и сделав первые удачные шаги, он отыгрывался на своих подчиненных.

Лора не то чтобы считала это с прохожего, а словно ощутила его ауру. И поняла, что он не уйдет сейчас просто так.

Вокруг него – всё не те люди и не такие. Он никого не любит, и его тоже не любят. А вот она, Лора, кажется, заинтриговала его. Да, она старше его, и это минус – в наше-то время, с культом молодости и безупречности. Но плюс в том, что именно к Лоре, с ее худобой, переходящей почти в истощение, с ее первыми морщинками и каскадом блестящих волос, он вполне способен потянуться. Такие мужчины, как этот прохожий, ищут в женщине и юную деву, и нежную мать одновременно. Они ищут Барби с лицом сорокалетней Анджелины Джоли. Изможденную и прекрасную, смесь живого и искусственного.

– Не знаю, как вы, но я уже со своими делами разделался, – сказал мужчина, завороженно наблюдая за тем, как Лора вытирает и вытирает салфеткой свои пальцы – очень тонкие, очень длинные. – Не хотите составить мне компанию? Сходим в кафе… или кино?

– Может быть, прокатимся на речном трамвайчике? – предложила Лора.

– Какая прекрасная мысль! Я сто лет этого не делал!.. С мамой в детстве, помню, катался, а потом какая-то ерунда… Современным девицам этого не нужно, а я мечтал, оказывается. Да, покатаемся на речном трамвайчике! – Лицо у молодого мужчины буквально засияло – вдруг вспыхнувшим внутренним светом.