Тысяча Имен - Джанго Векслер

– Заслуги, сэр?

– Вы спасли солдат вашей роты в безнадежной ситуации и благополучно вернули их в лагерь. Это ли не заслуга?

– Сэр, – с трудом проговорила Винтер, – тридцать восемь солдат седьмой роты погибли.

Капитан и полковник переглянулись, затем снова устремили взгляды на Винтер. Полковник медленно кивнул.

– Тем не менее, – сказал он, – все могло закончиться гораздо хуже, и один этот факт заслуживает признания. А потому я произвожу вас в чин лейтенанта – на время военных действий, с тем чтобы по завершении кампании Военное министерство рассмотрело и окончательно одобрило ваше повышение. Вы остаетесь командовать седьмой ротой, поскольку продемонстрировали недюжинную способность к этой работе.

– Есть, сэр! – выпалила Винтер. Судя по всему, от нее ждали еще чего-то. Она облизала губы, поглядела на капитана, затем на полковника. – Благодарю, сэр!

Полковник небрежно махнул рукой:

– Спасибо за службу, лейтенант.

– Поздравляю! – Фиц Варус проворно вскочил и дружески сжал руку Винтер. Не отпуская ее, он вывел девушку из палатки. Рот его при этом не закрывался ни на минуту, но Винтер была еще чересчур ошеломлена, чтобы поддерживать разговор. Лейтенанта, впрочем, это явно не смущало. Он проводил ее до небольшой группы палаток, принадлежавших старшим офицерам, и напоследок еще раз искренне пожал ей руку.

«Что я скажу Бобби?» Паренек от такого известия будет вне себя, и Винтер не была уверена, что сумеет это выдержать. Она покачала головой и тут вспомнила о Феор. «Жалко, что нельзя рассказать о ней полковнику». Час назад такое Винтер даже в голову бы не пришло, но тогда она еще не встретилась с Вальнихом лицом к лицу. Полковник показался ей… нет, не любезным, конечно, и даже не добрым – но, вполне вероятно, справедливым и уравновешенным. Приятная неожиданность, если вспомнить полковника Варуса с его редкими, но вошедшими в легенду приступами ярости. Винтер чувствовала, что новый командир не осудил бы ее за спасение девушки и позаботился бы о том, чтобы с хандарайкой обошлись по-доброму.

Винтер помотала головой. С какой стороны ни глянь, а поступить так означало бы предать доверие Феор. Криво усмехнувшись, она двинулась в обратный путь, к палаткам седьмой роты. Нет уж, с этим делом придется разбираться самим.

МАРКУС

– Адрехт! – Маркус дважды постучал по шесту палатки. Ответа не было, и он нахмурился. – Адрехт, я вхожу!

Он отдернул полог, и солнечный луч тотчас шмыгнул внутрь, на мгновение прорезав полумрак, который царил за подсвеченным снаружи брезентом. Из недр палатки донеслись тихой вздох и невнятное бормотание.

– Маркус? – прозвучал голос Адрехта. – Это ты?

– Да, это я, – подтвердил Маркус, осторожно ступая между разбросанными в беспорядке предметами туалета. Когда глаза наконец привыкли к темноте, он различил человеческую фигуру, которая растянулась на тюфяке в дальнем углу палатки. – Адрехт, нам надо поговорить. Я…

Маркус осекся. Не вся одежда, валявшаяся на полу, могла принадлежать Адрехту, разве что командир четвертого батальона обзавелся привычками, о которых Маркус не подозревал. Он шагнул ближе и лишь тогда разглядел, что на тюфяке лежат двое. Фигурка поменьше села, и одеяло соскользнуло с нее. Оказалось, что это хандарайка не старше восемнадцати-девятнадцати лет, с черными глазами и длинными темными волосами. Маленькая грудь ее была совершенно обнажена, но девушку это, похоже, ничуть не смущало.

– Святые угодники! – пробормотал Маркус. – Надеюсь, она не из лагеря искупителей?

– Что?! – Адрехт вскочил. – Нет, конечно! Честное слово, Маркус, за кого ты меня принимаешь? – Он легонько погладил девушку по щеке. – Дали следует за полком с самого Эш-Катариона.

Маркус немного расслабился. Когда Первый колониальный полк поспешно покинул столицу, к нему примкнуло изрядное количество местных жителей – тех, для кого солдаты были источником дохода, или же тех, кто не ждал от новых правителей ничего хорошего. Еще больше таких людей присоединилось к полку во время пребывания в Форте Доблести и на обратном пути в Эш-Катарион – людей, которых привлекала возможность продать чужеземцам свои товары, услуги или тела.

– Тогда скажи ей, чтобы ушла, – сказал Маркус.

Адрехт раздраженно вздохнул и бросил пару слов по-хандарайски. Он говорил на местном наречии лучше, чем Маркус, – да и по правде говоря, куда лучше, чем большинство офицеров. Девушка рассмеялась, перекатившись, поднялась на ноги, намеренно, на глазах у Маркуса, потянулась всем телом и лишь потом принялась разыскивать на полу свою одежду. Вид ее нагого тела, гибкого и ладного, поневоле напомнил Маркусу о том, сколько времени минуло с тех пор, как он предавался такого рода удовольствиям. Капитан стиснул зубы, терпеливо дожидаясь, пока девушка оденется и уйдет.

Между тем Адрехт натянул штаны и выбрался из постели. Едва хандарайка покинула палатку, он развернулся к Маркусу и с вызовом скрестил руки на голой груди.

– Ну? – осведомился он. – Что стряслось на этот раз? Строевых учений я уж точно не пропустил – слышал вчерашнее объявление.

Янус дал день на отдых всем, за исключением тех, кто отвечал за хозяйственные работы.

– Дело не в этом.

– Тогда в чем? – Адрехт усмехнулся. – Почему ты такой мрачный? Мы же победили, верно?

Победа, судя по всему, вдохнула в командира четвертого батальона новые силы. Адрехт снова стал прежним, хоть его обиталищу и недоставало былой изысканности.

– Сражение тоже ни при чем, – жестко сказал Маркус. – Речь о том, что произошло после сражения. Ты видел лагерь искупителей?

– Вот оно что! – Адрехт отвел глаза. – Действительно, нехорошо вышло.

– Нехорошо – не то слово, – отрезал Маркус. – Я приказал солдатам не входить в лагерь и вернуться в свои части. Твои люди не подчинились приказу.

– Не только мои! – возразил капитан.

– Четвертый батальон подал дурной пример всем остальным. Наступила долгая пауза. Адрехт раздраженно помотал головой.

– Послушай, Маркус, – начал он, досадливо махнув рукой, – чего ты, собственно, хочешь от этих парней? Они не святые. Их даже настоящими солдатами не назовешь. Это же подонки, ты сам знаешь, армейские отбросы. Не требовать же от них, в самом деле, джентльменского поведения!

– От них требуется только одно – выполнять приказы.

– После такого боя они заслужили право немного… расслабиться. Понимаешь, о чем я? – Адрехт жалко ухмыльнулся, но его улыбка тут же увяла, когда Маркус грохнул кулаком по шесту палатки.

– Проклятье! – процедил Маркус. – Слушай, Адрехт, я пришел не проповеди тебе читать. Полковник не в восторге от того, что произошло в лагере. На твоем месте я бы не стал ждать и сам как можно скорее наказал зачинщиков.