Ведьма XXI века - Марьяна Лисичко

в доме вообще не было — жена не позволяла после рождения ублюдка. Что же сталось с его родной матерью, он и вовсе не знал. Соответственно, в нашей семье он воспроизводил единственную модель поведения, которую знал.

Галина нервно сглотнула. На ресницах проступила влага. Астра взяла повествование в свои лапы.

— Короче, этот перец решил, что слишком хорошо к Гале относится. Дабы показать жене её место, он попытался махать кулачишками, за что нехило отхватил ухватом по голове. Но намерения прижать к ногтю оборзевшую бабу не получилось выбить, и началась череда скандалов. У ублюдка все его детские обидки наружу полезли, и Галю он решил сделать козой отпущения.

— Я его выставила, — с дрожью в голосе сказала ведьма и выпила рюмку наливки, — Хоть он и орал, что всё моё — это теперь его, но силы были не равны, причём не в его пользу. Барские сыновья не хотели терять своего проводника и упросили батьку поселить моего мужа у них в доме. Надо было сразу удочки сматывать, но я была так расстроена, разочарована и растеряна, что осталась в своём лесном домике.

— И тогда, — подхватила Астра, — он барину начал песни петь, какая Галя нехорошая женщина. Чтоб ты понимала, Люсь, не прошло и месяца, как любимая жена превратилась в гадкую подлую ведьму, при этом вообще ничего не делая. Барин очень не любил, когда у него зудят над ухом, но очень любил своих сыновей, так что избавиться решил от Галины.

— Мой дорогой и искренне любимый супруг, — продолжила Галина, — довёл до того, что по мою душу вызвали инквизитора. Человек, клявшийся мне в любви, даже самолично вызвался костёр для меня сложить.

Люся, понимая, что начинает трезветь от шока, вызванного рассказом, опрокинула в себя две рюмки подряд.

— И что, реально за тобой приехал инквизитор?

— Приехал, приехал, — облизнулась Астра, — Не знаю, чем их там в ордене кормили, но запах шикарный по округе пошёл, когда инквизитор на том костре горел. Красиво горел, кстати, ярко!

— А это как вообще вышло? — удивилась Люся.

Галина молча налила себе рюмку и выпила.

— Знаешь, — сказала собака, — из этого могла бы выйти весьма поучительная сказка, но такие сейчас не в моде. Я так скажу — его сгубила типичная мужская самоуверенность. Не знаю, как сейчас, но тогда этой болезнью страдали поголовно все мужчины, начиная с царей и заканчивая беззубыми хромыми бродягами. Будучи уверенным в своём превосходстве и непобедимости своего ордена, этот дурак решил сперва самоутвердиться за счёт Гали и прочитать длинный монолог типичного злодея. Так сказать, напоследок потрясти своим достоинством перед своей жертвой. Перед ведьмой, ага. Да ещё и летом, прямо на ведьминой пасеке. Можно было бы процитировать классику и сказать, что это были неправильные пчёлы, но неправильным был только дядька, наших пчёлок разозливший.

— Чёрт его дери! — выругалась Люся, — И сейчас-то достойного мужчину днём с огнём не сыскать, а тогда их и вовсе не существовало, похоже.

— Может, и существовали, но я не видела, — вздохнула Галина, — Потому я и люблю двадцать первый век. Жаль только, что есть люди и места, до сих пор оставшиеся на уровне трёхсотлетней давности.

— Девчат, а что вы с курицей сделали? — перевела тему Астра, не в силах больше смотреть на кислые лица, — Я видела, вы целую тушку из магазина привезли.

— Ничего не сделали, в холодильник убрали, — ответила ведьма в лёгком недоумении.

— Давайте завтра позовём гостей и зажарим курочку на костре! Мне от этих воспоминаний про инквизитора так шашлыка захотелось!

Сквозь метель

Крупные белые хлопья падали с неба с самого утра. Снег лишал зрения и слуха любого, кто решался выйти из своих тёплых квартир. Белая пустыня с редкими проблесками серых зданий и тёмных автомобилей глушила звуки города.

На самом деле, город жил. На дорогах образовались пробки из машин, на тротуарах плотными стайками медленно перемещались пешеходы, на стенах зданий пестрели светящиеся вывески. Да и шума было гораздо больше, чем в любой другой день, но снегопад впитал в себя почти без остатка шаги, голоса, рычание моторов и даже сигналы клаксонов.

На высоте двадцати сантиметров от асфальта не было вообще ничего, кроме снега. Торчащие из-под снега треугольные чёрные уши давно перестали различать хоть что-то, кроме редкого свиста воздушных потоков искусственного ветра, созданного самим городом.

Нога в тяжёлом зимнем ботинке наступила на хвост, совершенно невидимый в этих условиях, как и тот, кому этот хвост принадлежал. Небольшой чёрный кот с воплем подпрыгнул на полметра в высоту и хрипло крякнул от боли. Прохожий от неожиданности шарахнулся в сторону, едва не сбив с ног других пешеходов.

«Да сколько же можно!», — в отчаянии подумал едва не оставшийся без хвоста котик.

Утром идея бежать из дома в такую погоду казалась ему просто отличной. На деле же, в условиях почти нулевой видимости и слышимости, в большом городе, где он бывал всего раз и довольно давно, передвигаться по улицам было не просто сложно, но ещё и небезопасно.

Артёмка задумал побег ещё пару дней назад. Умыкнув у младшей сестры маленький рюкзачок, он приготовил немного денег на автобус. Ведьма научила его, что в этом мире документы важнее, чем деньги. На счастье мальчика, его отец ни разу не открыл конверт с бумагами сына. Пропажу конверта из ящика с документами никто даже не заметил.

Выждав благоприятный, как он думал, момент, Артёмка вызвался выбросить мусор. Мачеха и сёстры, увлечённые мытьём посуды после завтрака, не обратили внимания, что мальчик вышел из квартиры с рюкзаком. Если честно, они не спохватились и о том, что ребёнок не вернулся домой ни через час, ни через два.

Перемещение по городу в человеческом обличии сразу не пошло. Артёмка несколько раз поскользнулся на льду, таящемуся под толстым слоем мягкого снега. На оживлённых тротуарах двенадцатилетку толкали, пихали и грозились затоптать. При этом вообще никто из прохожих не обратил внимания на вопросы, как пройти к автовокзалу.

Когда мальчик принял волевое решение принять форму кота, он не подумал, что большое количество одежды и рюкзак сильно ограничат его подвижность в и так сложных для передвижения условиях. У Артёмки даже не было чёткого плана, лишь желание удалиться как можно дальше от дома отца и потом как-нибудь найти нужный автобус. О том, что автобусы в такое захолустье, как деревня, в которую направлялся мальчик, ходят всего один-два раза в день, он не знал. Он просто хотел сбежать.

Хвост не сломался. Хоть ботинок прохожего и был