Восстание наследницы - Хлоя Пеньяранда

ушли, и оценит возможность побыть в одиночестве. Судя по его последнему взгляду, сейчас он не хотел их видеть.

С тяжелым сердцем Фейт взяла Марлоу под руку, и в мрачном молчании они пошли по холодным темным улицам.

Глава 33

– Молоток, Фейт?

Голос Марлоу вырвал ее из раздумий. Она взглянула на подругу, которая выжидающе держала маленький кинжал над наковальней.

– Прости, – пробормотала она, хватая инструмент и передавая ей.

Марлоу взяла его не глядя и уже собиралась ударить по лезвию, но остановилась и со вздохом посмотрела на него.

– Знаю, мы обе думаем о другом, но сыромятная кожа вряд ли справится со сталью. – Она прошла за молотком, на этот раз не обращаясь к Фейт. Наверное, это было мудрое решение. Фейт так и не смогла запомнить ничего из кузнечного дела, которому Марлоу пыталась ее научить.

Она продолжала жить в доме подруги, одалживая одежду и составляя компанию в кузнице, чтобы хоть как-то отвлечься от боли в сердце. Они обе страдали и едва ли были способны на веселую болтовню, погруженные в собственные размышления. Фейт решила позволить Джейкону побыть наедине с самим собой и самому навестить ее – их, – но прошло целых три дня с тех пор, как он узнал о ее отвратительных ночных выходках, и с каждым днем на душе становилось все хуже.

Сегодня вечером на холмах устраивали бал в честь осеннего равноденствия. Фейт вовсе не чувствовала никакого предвкушения и даже подумывала о том, чтобы не посещать его впервые в жизни. Праздник очень походил на день летнего солнцестояния, с кострами, танцами и лавочками, но гуляки обычно надевали маски или наряжались животными в знак благодарности за хороший урожай, который поможет пережить зиму. Фейт и Марлоу уже купили наряды на прошлой неделе.

– Сколько времени мы ему дадим? – спросила Фейт.

Марлоу прервала работу и грустно посмотрела на нее.

– Столько, сколько потребуется, – предложила она.

Ответ не помог избавиться от гнетущего чувства, что он может вообще никогда ее не простить – не в полной мере.

Она лгала ему больше месяца и поссорила с Марлоу. Вела себя ужасно и эгоистично и лишь гадала, почему Марлоу тоже ее не возненавидела. Она это заслужила и смирилась бы. Но все же была бесконечно благодарна девушке, что та осталась на ее стороне. Только подруга и удерживала ее от полного самоуничижения. Она уже дважды оттолкнула Ника, но тоска по Джейкону просто выжигала душу.

Фейт встала со скамьи возле инструментов и бесцельно побрела по кузнице, стремясь найти хоть какое-то занятие, чтобы отвлечься. Она оказалась у небольшого рабочего стола Марлоу, где все еще лежало переведенное стихотворение вместе с оригиналом и кипой книг, словно Марлоу пыталась глубже проникнуть в некоторые значения. Она заметила несколько пометок и обведенных кружком слов на переведенной версии и с любопытством взяла листок в руки. Рядом с первой строкой Марлоу написала имена трех Духов:

Ориелис, Дакодес, Марвеллес.

Следующая строка была взята из второго куплета.

Фенстед: Серебряные леса?

Хай-Фэрроу: Вечные леса?

Фейт застыла от осознания того, что это, должно быть, название леса, в котором происходили их с Ником встречи. Но она не верила, что подруга попытается войти в лес, напоминавший оживший ночной кошмар. Никто не пробовал попасть туда.

Она посмотрела на Марлоу, полностью сосредоточенную на работе. Нет – подруга была воплощением чистой утонченности и грации. И Фейт не могла даже представить, что та когда-нибудь приблизится к подобному месту и переживет те же ужасы, что и она.

Далрун: Горы Мортус?

Райенелл: Нилтаинские острова?

Мысль о том, что еще один храм находится так близко в горах, граничащих с Хай-Фэрроу, вселяла беспокойство. Но это были просто старые, бесполезные каменные здания. По крайней мере, Фейт убеждала себя в этом, чтобы сохранить здравомыслие и не думать о том, как она обнаружила храм Света и какие магические фокусы могут окружать другие святилища.

В третьей строфе содержалось лишь одно предположение, где может находиться храм:

Лейклария: Небесные пещеры.

Фейт почувствовала небольшое облегчение. По крайней мере, добраться туда у нее не было ни единого шанса. Как бы то ни было, все это лишь предположения Марлоу; ее тяга к знаниям и древним чудесам давала о себе знать. Для нее это просто развлечение.

Но при взгляде на слово, обведенное кружком в последнем куплете, у Фейт подпрыгнуло сердце. Надпись рядом гласила:

Рискиллиас – Зеркало?

Был ли это новый перевод слова? И почему подруга не поделилась этим? Возможно, Фейт слишком хорошо притворялась, делая безразличный вид.

– Ты без дела не сидела, – заметила Фейт, помахав листком.

Марлоу подняла глаза и пожала плечами.

– Просто чтобы скоротать время. Мне это кажется интересным.

Больше она ничего не объяснила, что показалось Фейт странным. Подруга всегда с энтузиазмом делилась своими открытиями, касающимися удивительных вещей.

Но Фейт не стала расспрашивать, поскольку девушка тут же погрузилась обратно в работу, в каждом ее ударе сквозило все больше недовольства.

* * *

Остаток дня тянулся мучительно медленно. Девушки уже вышли из кузницы и направились к дому, но замерли при виде поджидающей их фигуры.

– Я пришел, чтобы сопроводить вас, леди, на бал в честь равноденствия, – сказал Джейкон с застенчивой улыбкой, перебирая в руках простую черную маску.

Фейт тихо вскрикнула и побежала к нему, не думая о том, готов ли он обнять ее или все еще слишком расстроен. Но это стало неважно, когда он поймал ее и обнял в ответ. И у нее словно гора свалилась с плеч.

– Мне так жаль, – выпалила она.

Он отпустил ее и одарил грустным взглядом.

– Это не означает, что я полностью простил тебя… пока что.

Она кивнула, понимая, что потребуется время, чтобы снова заслужить его доверие, но все равно безгранично радовалась его приходу. Она скучала по нему даже больше, чем могла представить.

Джейкон перевел взгляд на Марлоу, все еще стоявшую у занавеса в кузницу, и Фейт отошла в сторону. Он пошел вперед и остановился в шаге от девушки.

– Прости, Марлоу. Я понимаю, ты скрывала это от меня только потому, чтобы быть верной подругой для Фейт, и не могу винить тебя за это. – Он бросил взгляд на нее – потому что сделал бы то же самое, попроси она его.

Лицо Фейт стало мрачным. Ненавистно было стать причиной их разногласий, и она поклялась никогда больше не поступать подобным образом.