Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ - Сергей Бабурин

На всех этапах жизни республики, даже при завершении пребывания на посту президента, когда многие лица из его команды погрузились в растаскивание и без того скудного бюджета или просто опустили руки, Игорь Николаевич превыше всего ставил интересы свободного Приднестровья. Примечательно другое: в течение практически всего периода жизни Республики И.Н. Смирнова пытались свергнуть из Москвы.

Первая такая попытка была предпринята уже в 1992 году и связана она с именем генерал-лейтенанта А.И. Лебедя.

Александр Иванович Лебедь был уважаемым воином-десантником и стал ярким политиком. Впервые блеснув на XIX партийной конференции, он стал известен как генерал, прибывший взять под контроль «Белый Дом» и, не получив никакого приказа, перешедший на сторону Б. Ельцина. Летом 1992 года, в момент наивысшего напряжения сил, когда части 14-й советской армии стали одна за другой переходить на сторону ПМР, под видом полковника Гусева А.И. Лебедь прибыл в Тирасполь.

Адекватно оценив ситуацию, Лебедь вступил в командование армией, «долбанул» по румынам, стабилизировал ситуацию и остановил переход армии под юрисдикцию Приднестровья.

Если говорить о том, кто спас в 1992 году молодую приднестровскую Республику, то это, без сомнения, Александр Владимирович Руцкой.

На моих глазах, на глазах В.Б. Исакова, Н.А. Павлова и Г.В. Саенко, в своем кремлевском кабинете 22 июня 1992 года вице-президент Российской Федерации А.В. Руцкой, взяв на себя всю полноту ответственности, отдал приказ российской армии открыть ответный огонь, вывести на прямую наводку орудия и сшибать румынские самолеты «к… матери», если они вновь начнут налет на Бендеры и Бендерский мост. Лишь после этого он приказал соединить себя с находящимся в Дагомысе на встрече с Э. Шеварднадзе российским Президентом. Доложив о ситуации и принимаемых мерах, он сказал Б.Н. Ельцину фразу, буквально нас потрясшую:

— Борис Николаевич, надо срочно звонить Бушу, чтобы нам разрешили занять твердую позицию в Приднестровье.

Какое было время! Такие слова прозвучали в Московском Кремле!

Так вот, именно отважные действия А. Руцкого и принятая им на себя ответственность решили судьбу приднестровского конфликта. А.И. Лебедь успешно выполнил приказ, причем во всех отношениях.

А приказ у него был простой: не допустить перехода на сторону Приднестровья 14-й армии (с находящимися под ее охраной огромными складами вооружения) и сменить в республике руководство, приведя к власти «партию мира», способную обеспечить возвращение Левобережья Днестра в состав Молдовы.

К сожалению, это не выдумка. Взяв за несколько месяцев под свой полный контроль армию, заручившись поддержкой отдельных сил в самом Приднестровье, 5 января 1993 года командующий российскими вооруженными силами предпринял попытку военного переворота.

Осечка произошла из-за того, что подразделения молодого МГБ ПМР, на которые рассчитывал А.И. Лебедь, не только не поддержали переворот, но, напротив, блокировали действия военного коменданта Тирасполя полковника Бергмана и защитили руководство ПМР. Взбешенный неудачей генерал пошел на неслыханную подлость — он дал официальную пресс-конференцию, на которой не только обвинил руководителей республики в различных грехах, но и сообщил, что опираются эти руководители на международных преступников. А.И. Лебедь публично раскрыл псевдонимы, под которыми скрывались в Приднестровье рижские омоновцы и другие советские силовики, не предавшие СССР. Он сообщил, что, например, министр государственной безопасности ПМР Вадим Шевцов — на самом деле один из руководителей рижского уголовного розыска майор Владимир Антюфеев, что заместитель Министра внутренних дел ПМР Матвеев — ни кто иной, как полковник Гончаренко, координировавший в Прибалтике действия ОМОН.

Следует помнить, какое было время: Сергея Парфенова, бойца рижского ОМОНа, с ведома российских властей похитили и вывезли в Латвию даже из Тюмени.

Оставшись в Приднестровье, А.И. Лебедь благодаря В. Гусинскому и его НТВ постепенно стал, тем не менее, одной из фигур российского патриотического движения, а после увольнения из армии — и депутатом Государственной Думы, а затем и официальным членом команды Б. Ельцина. Его действия в Чечне — это отдельная противоречивая история нашей недавней жизни. А уж в губернаторы Красноярска он пошел как проект Б. Березовского.

Были в его жизни и иные страницы. Разные. Часто — сомнительные.

Командир Бендерского батальона подполковник Юрий Костенко, ветеран афганской войны, к сожалению, выродившаяся морально личность, убивавший и своих, и чужих, был расстрелян без суда осенью 1992 года в Тираспольской комендатуре. Как? Наверное, об этом могли бы рассказать генерал А.И. Лебедь и тираспольский военный комендант полковник М. Бергман. Начальник РОВД Тирасполя майор Богданов, у которого из КПЗ российские солдаты, ссылаясь на приказ своего командующего, выкрали задержанного приднестровцами Костенко, спасся от гнева И.Н. Смирнова только переводом в Омскую школу милиции.

Генерал-лейтенант А.И. Лебедь после всего случившегося попросил помощи у руководителя создаваемой приднестровской службы безопасности Антюфеева и прокурора района Тимошенко, которые помогли создать правдоподобную легенду (сгоревшую машину, в которой якобы сгорел Костенко при нападении лазутчиков с правобережья Днестра, видели многие). Жаль, но российский командующий отплатил тем, кто его выгораживал, черной неблагодарностью.

В Приднестровье же после неудавшейся попытки переворота со стороны Лебедя позиции И.Н. Смирнова, Г.С. Маракуцы и их единомышленников только окрепли, началось строительство реальной государственности. Но при всех избирательных кампаниях то по одной модели, то по другой, Москва пыталась сместить строптивого лидера. Пыталась, но безуспешно.

Конечно, Смирнов давал поводы. В экономике обманывал то одного, то другого российского олигарха, поддерживал бизнес своих сыновей, вырастил местную олигархическую структуру, фирму «Шериф», давая ей преференции. По способности избавляться от противников он не уступал всем другим президентам послесоветского пространства, только не сажал, а выдавливал за пределы республики. В политике же демонстрировал полную несговорчивость, нежелание ценой ликвидации ПМР мостить российским политикам дорогу в Европу.

Когда И.Н. Смирнов завизировал проект меморандума Д.Н. Козака, я был поражен и обеспокоен. При всем значении давления Москвы уступки приднестровцев практически переходили в согласие на отказ от государственности. Смирнов пошел ва-банк и оказался прав: президент Молдовы Воронин, ранее также завизировавший проект, в последний момент, когда визит В.В. Путина был уже назначен, отказался от подписания Меморандума.

Но вернемся назад.

28 апреля 1994 года президенты Молдовы и Приднестровья М. Снегур и И. Смирнов в присутствии главы миссии СБСЕ в Молдове Р. Сэмуэлла и представителя России В. Васева подписали Заявление, положившее начало переговорному процессу.

8 мая 1997 г. в Москве президенты Молдовы и ПМР в присутствии руководителей России и Украины как государств-гарантов и Действующего Председателя ОБСЕ подписали меморандум об основах нормализации отношений между Республикой Молдовой и Приднестровьем. Молдова и Приднестровье, признав друг друга Сторонами, договорились не прибегать во взаимных отношениях к применению силы или угрозы силой (п. 1 Меморандума), стать взаимными гарантами полной и безусловной реализации договоренностей об отношениях между ними (п. 5). При сохранении статус-кво в государственно-территориальном устройстве двух молдавских республик, под давлением тогдашнего руководства России Стороны согласились строить свои отношения в рамках общего государства в границах Молдавской ССР на январь 1990 г. (п. 11 Меморандума).