Аратта. Книга 2. Затмение - Мария Семенова

Она принялась сгребать сено в кучу у дальней стены. Потом взобралась на нее и потянулась к крыше, стараясь нащупать слеги. Все бы хорошо, но Кирье не хватало роста – только кончики пальцев коснулись дерева. Она подпрыгнула, пытаясь дотянуться до них, покачнулась и свалилась вниз.

Ударилась Кирья не сильно, но внутри ее что-то словно оборвалось. Лежа на присыпанной сеном земле, она, замирая, чувствовала, как струится по ее ногам горячая кровь.

Она бы так не испугалась, но вспомнила давешнюю роженицу и множество других больных, которые приплывали за помощью на остров добродей. Она уже знала, как бывает хлипко человеческое тело, как многое может в нем вмиг сломаться навсегда, как быстро можно истечь кровью…

– Помогите! – жалобно крикнула она слабым голосом. – Умираю…

Но никто, как и прежде, не отозвался. Мало ли что придумает хитрая девка, чтобы выбраться на свободу!

Кирья переползла к стогу и зарылась в солому. Ее бил озноб, руки и ноги стали холодны как лед. Единственное тепло, которое она ощущала, было тепло вытекающей из нее крови – словно сама жизнь покидала ее капля за каплей, уходя в сено, впитываясь в землю…

Во тьме, окружающей Кирью, вдруг забрезжил бледный свет, похожий на призрачное свечение болотной гнилушки. Огонек пробежал по сену, перебегая с травинки на травинку, как синеватое пламя. Один, другой… Кирья приподнялась на локте и в страхе огляделась. Ее окружали дрожащие струйки текучего огня, пробегающие по сену, по ее ногам и рукам, – как будто духи мертвой травы пробудились, напившись ее крови.

– Уходите! – прошептала Кирья побелевшими губами.

Видала она нечисть и пострашнее. Но сейчас она была слаба, а огненных змеек было много и становилось все больше. И все они лезли к ней! Вот целая стайка забралась к ней на юбку – Кирья резким движением скинула их, но другие устремились на плечи, полезли за пазуху. Девочку из холода бросило в жар.

– Пошли вон! – закричала она, вскакивая на ноги и стряхивая их с себя.

Призрачные огоньки окружили ее кольцом. Тяжело дыша, Кирья ждала дальнейшего, а они не шевелились, как будто чего-то ждали.

«Да они послушались меня!» – сообразила она наконец.

Присев на корточки, девочка протянула руку к одной из огненных змеек.

– Иди сюда, – позвала она, и огонек тут же скользнул ей на ладонь. Кирья не чувствовала его прикосновения, но отлично его видела. Маленький дух мертвой травы, дрожа, белел в ее руке, как лунный отблеск, если бы здесь светила луна. Страх Кирьи исчез, будто его и не было. Она рассмеялась. – Да вы приласкаться хотели! Бегите все сюда!

Бледные огоньки будто того и ждали. Они вмиг облепили Кирью, как стая светлячков. Девочка чувствовала, как они бегают по ней вверх-вниз, словно мыши. Она со смехом смахнула несколько травяных духов, запутавшихся у нее в волосах. Один из них, вытянувшись в светящуюся змейку, обернулся вокруг ее запястья.

Кирье внезапно стало горячо в груди. В отчем доме у нее был ужик – хранитель очага. Каждое утро она поила его молоком. Как-то он там сейчас? Кормит ли его Учай?

– Ты понимаешь меня? – прошептала она, обращаясь к огненной змейке. – Ступай к деду Вергизу. Вы все, поспешите к нему! Скажите Вергизу – его внук попал в беду! Пусть приходит к Локше и требует его назад. Пусть сражается за него!

Утром добродеи отперли сенник и нашли Кирью крепко спящей в соломе. Вся ее рубаха была в бурых пятнах. Локша, увидев кровь, сперва обеспокоилась, но потом поняла, в чем дело, и улыбнулась:

– Э, да ты девушкой стала.

– Что? – изумилась Кирья.

– Лоно шлет знак, что готово носить дитя. Можно сватать тебя!

– Меня сватать? А я думала, что нутро себе надорвала, когда хотела крышу разобрать…

– Как, ты не знала? – в свою очередь удивилась Локша, не обратив внимания на оговорку про крышу. – Ах да, ты же без матери росла, с мужиками одними…

Локша быстро объяснила ей, в чем дело. Кирья наконец поняла, что случилось с ней ночью, и совершенно успокоилась. И даже загордилась. Так вот оно что! Она теперь не дитя, а взрослая девица! Теперь ей можно расшитую жемчугом ленту с медными уточками-подвесками на голове повязывать. Можно достать из заветного короба и по праву надеть материнский, дивной красоты женский ремень с оберегами. Уже не бегать ей в неподпоясанной рубашечке и старых Учайкиных портах, не купаться голышом в реке с прочими детьми и Мазайкой…

– Выходя замуж, ведуньи порой теряют свой дар и становятся обычными женщинами, – рассказывала Локша, задумчиво глядя на Кирью. – Но мнится мне, это не про тебя. Ты еще до рождения была предназначена для иного и теперь станешь только сильнее, много сильнее! Но впредь в такие дни будь особенно осторожна! Уронишь кровь на землю, а нежить тут же и примет ее как подношение. Если злые духи начнут тебе являться – сразу меня зови…

Кирья тут же вспомнила про огненных змеек, что вылезли из травы и стали ей послушны. И куда их послала, тоже вспомнила.

А вспомнив, решила Локше ничего не говорить.

Вергиз пришел к исходу другого дня. Высокая Локша вдруг, ни с того ни с сего, вздрогнула, будто ее стегнули по спине, и стала озираться по сторонам, прислушиваясь.

– Прознал, стало быть, старый упырь, – прошипела она. – Идемте!

Локша громко окликнула нескольких молодых добродей, которые развешивали на балках в овине пучки собранных на вечерней росе трав.

– К нам явился незваный гость. Если начнет что-то недоброе делать, вставайте вкруг меня и давайте подмогу.

Воспитанницы жрицы Видяны невольно переглянулись между собой. Прежде подобных гостей в керемети не водилось, и уж подавно таких предупреждений им Высокая Локша не делала. На всякий случай касаясь пальцами медных и костяных оберегов, они последовали за старшей добродеей, опасаясь спросить, что ее так встревожило.

Высокая Локша шла к берегу, не оглядываясь, уверенная, что молодые жрицы следуют за ней. Кирья увязалась следом, хоть ее и не звали. Более того, выходя из овина, Локша отстранила ее ладонью – не взглянув, будто дверь открыла. «Что же там стряслось-то?» – тихо и незаметно следуя за добродеями, гадала Кирья.

Между тем Локша остановилась у самой кромки воды. По ту сторону реки, на самом конце длинного песчаного мыса, хмуро опустив голову, стоял Вергиз. Волчья стая черными тенями окружала его, делая старика неуловимо похожим на одного из них, обернувшегося человеком.

– Зачем внука моего забрала? – без приветствия и доброго слова рыкнул Вергиз, поднимая глаза на старшую добродею. – Отдавай обратно!

– Уж не указывать ли мне ты сюда пришел, старый хрыч? – высокомерно осведомилась Локша.

– Я-то, может, и стар, да из ума порой не по старости выживают. Ты вот тому пример. Я, лебедушка, не спорить с тобой пришел. Верни Мазайку, на том и разойдемся.