Двенадцатая карта - Джеффри Дивер

– Ты что здесь? Зачем тебе это смотреть? – Он щурился и моргал от яркого света.

– Просто не спится.

– Тогда лучше почитай что-нибудь.

– Нет желания.

– Тогда я сам тебе почитаю. – Он подошел к книжным полкам. – Вот, тебе понравится, лучше книги я не читал.

Отец уселся в кресло, которое застонало и заскрипело под его весом, и Женева посмотрела на хлипкую книжицу в его руках, но названия разглядеть не смогла.

– Удобно устроилась? – спросил отец.

– Ага. – Она растянулась на диване.

– Закрой глаза.

– Не хочу.

– Так будет легче все себе представлять.

– Ну ладно. А что…

– Тсс.

– Ладно.

Книга называлась «Убить пересмешника». В течение следующей недели чтения перед сном превратились для них в ритуал.

Женеве казалось тогда, что лучше на свете книги нет, а к тому времени она успела прочесть или выслушать не так уж и мало. Она просто влюбилась в главных героев: овдовевшего, но невозмутимого, с несгибаемой волей отца; брата с сестрой (Женева всегда хотела иметь брата или сестру). Да и сама история, повествующая о мужестве перед лицом ненависти и тупости, завораживала.

История, написанная Харпер Ли, надолго врезалась в память. Забавно, когда ей было одиннадцать, она решила ее перечитать и открыла для себя много нового, а снова сняв книгу с полки в четырнадцать, поняла еще больше. В прошлом году, перечитав ее в очередной раз, она написала по ней доклад по английскому языку. На «отлично».

«Убить пересмешника» сейчас находилась в числе других книг у двери, приготовленных к немедленной эвакуации в случае пожара. Женева не расставалась с ней, даже когда не читала. Именно в эту книгу она вложила сухую фиалку – подаренный Карой талисман.

Но сегодня Женева выбрала из стопки другую: «Оливер Твист» Чарлза Диккенса. Улеглась на кровать, поставила книжку себе на грудь и открыла страницу, заложенную сплюснутой соломинкой (она никогда не загибала страницы, даже в дешевых изданиях с мягкой обложкой). Начала читать. Поначалу каждый скрип в стенах заставлял ее вздрагивать, то и дело всплывал образ человека с натянутой на лицо шапочкой. Но вскоре история поглотила ее внимание целиком. А еще около часа спустя ее веки налились тяжестью, и она погрузилась в сон, убаюканная не поцелуем матери или голосом отца, шепчущего молитву, а плавными переливами слов далекого незнакомца.

– Пора ложиться.

– Что? – Райм оторвал взгляд от монитора.

– Спать, – сказал Том. Он выглядел настороженным – иногда без большой перепалки детектива от работы было не оторвать.

Однако сейчас Райм спорить не стал.

– Да, спать.

Он чувствовал себя измотанным и подавленным. Когда появился Том, он читал сообщение от Джея-Ти Бьюшампа, начальника тюрьмы в Амарилло. В письме говорилось, что в подведомственном Джею-Ти учреждении фоторобот объекта 10-9 никто не узнал.

Райм надиктовал короткий ответ, поблагодарив адресата за помощь, и выключил компьютер.

– Сейчас, всего один звонок, и я сам запрыгну в постель, – сказал он Тому.

– Тогда я немножечко разомнусь, – ответил помощник. – Встретимся наверху.

Амелия уехала ночевать домой. Ей надо было проведать мать, которая жила недалеко от нее и последнее время хворала. Кажется, что-то с сердцем. Сакс часто оставалась ночевать у Райма, но у нее была своя квартира в Бруклине, где по соседству жили родственники и друзья. (Как, например, та женщина из патрульного экипажа, которая утром привезла к Райму девушек – Дженнифер Робинсон.) Иногда Сакс просто хотелось побыть одной, как и самому Райму, и такие отношения устраивали обоих.

Райм набрал номер, обменялся несколькими словами с матерью Сакс, пожелал ей скорейшего выздоровления. Затем трубку взяла Амелия. Райм сообщил ей последние новости по делу.

– С тобой все в порядке? – спросила Сакс. – У тебя какой-то озабоченный голос.

– Просто устал.

– Тогда отправляйся спать.

– Ты тоже. Приятных сновидений.

– Хорошо, Райм. Целую.

– И я тебя.

Отключившись, он подкатил кресло к доске с записями.

Однако сейчас аккуратные строчки, сделанные рукой Тома, его не интересовали. Он устремил взгляд на распечатку с картой таро, той самой двенадцатой, которая изображала повешенного. Перечитав текст, поясняющий значение карты, посмотрел на умиротворенное, перевернутое вниз лицо. Затем развернул коляску, подкатился к кабинке лифта, который связывал лабораторию со спальней на втором этаже, отдал голосовую команду и поднялся наверх.

Мысли о карте не шли из головы. Как и Кара, Райм не верил в паранормальные явления. Однако его поразило, что карта с изображением виселицы оказалась одной из улик по делу, в котором слово «висельник», возможно, играло не последнюю роль. Криминалисты обязаны досконально знать о любых способах смерти, и Райм, разумеется, хорошо представлял, что происходит, когда вешают человека: петля затягивается высоко на шее, у самого основания черепа. (Фактической причиной смерти при повешении было удушение, но не из-за того, что веревка сдавливала дыхательные пути, а потому, что нарушался нейронный канал, передающий сигналы от мозга к легким.) То же самое чуть было не произошло с ним самим во время несчастного случая, когда он проводил осмотр в подземке несколько лет назад.

Холмы Висельника… «Повешенный»…

Самым значимым в таком совпадении представлялось смысловое толкование: «Появление этой карты указывает на духовный поиск, который ведет к принятию решения, переходному периоду, смене жизненного пути. Часто карта предрекает подчинение обстоятельствам, отказ от борьбы, смирение с тем, что есть. Если она выпадает вам при гадании, следует прислушаться к своему внутреннему Я, пусть даже внутренний голос на первый взгляд противоречит здравому смыслу».

Забавно, если учесть, что в последнее время, еще до появления объекта 10-9 и гадальной карты, поисков на его долю пришлось немало… а сейчас ему предстояло принять решение.

«Смена жизненного пути»…

Не задерживаясь в спальне, он проехал в смежную комнату, «процедурную», где не одну сотню часов тренировался по программе доктора Шермана.

Остановившись на пороге, Райм уставился на тренажеры в полутьме комнаты: эргометрический велосипед, локомоторная дорожка. Затем опустил взгляд на правую руку, пристегнутую ремешком к мягкому подлокотнику «Штормовой стрелы».

«Решение»…

«Ну давай, попытайся. Прямо сейчас. Попробую пошевелить пальцами».

Тяжело дыша, он сосредоточился на правой руке. Ничего…

Плечи сразу поникли, и он уставился в комнату перед собой. Все эти изнурительные тренировки… Да, благодаря им у него увеличилась плотность костей и мышечная масса, улучшилось кровообращение, снизились риск инфекций и вероятность нервно-сосудистой дисрефлексии.