Две судьбы. Книга 1. Шантаж - Семен Малков

Надежда походила на отца только ярко-синими глазами – очень красивый контраст в сочетании с темно-русой головкой. От матери у нее ничего – правда, вот высокий рост, вызывающая стать... Лидка-то – жгучая брюнетка, на цыганку походит, а эта нет, совсем другая. Но так ли, иначе, а Наденька не в ответе за грехи родителей. А если бы не она... И представить страшно!

«Да это Божий промысел, что Светочку спасла родная сестра! Судьба мне посылает новое испытание – пусть, значит, так надо. Будь что будет! Пусть Наденька войдет в нашу семью!»

– Это ты, Наденька? Поздравляю! – услышала Надежда взволнованный голос отца: Розанов позвонил с работы, как только узнал радостную новость. – Читала сегодняшнюю «Комсомолку»?

– Папочка, я так тороплюсь! Уже собралась выходить, а тут звонок... У нас сегодня игра со второй командой. – Надя ерзала от нетерпения – догадалась, о чем речь пойдет, но на всякий случай спросила. – А что там сногсшибательного?

– Будто не знаешь! Статья, фотография! О твоем смелом поступке... да что я говорю – подвиге! – Чувствовалось, что отец горд и счастлив.

– Ах об этом, – спокойно откликнулась Надя. – Ладно. Прости, но сейчас не могу говорить. Заскочу, раз тебя так радует мое геройство, и все подробно расскажу. Будешь дома? Тогда целую!

Игра, на которую так спешила Надежда, – обычная тренировка, но она пригласила прийти поболеть Свету: они часто в последнее время виделись, и Надя прониклась к ней большой симпатией. Ведь всегда больше любишь тех, кто тебя обязан, а не благодетелей.

Да и вообще, у Григорьевых бывать интересно, приятно ощущать их благодарное внимание, желание угодить... Видеть воочию то благополучие, к которому сама так настойчиво стремишься...

Света, не зная, не ведая, что у них в жидах течет одна кровь, чувствовала истинное тяготение к своей спасительнице. Ей импонировали Надины черты – самостоятельность, целеустремленность, сила, смелость. Переполняло желание получше узнать новую подругу, теснее сблизиться; если потребуется – помочь; словом, отплатить добром за добро.

Когда Надя прибыла во Дворец спорта и по дороге в раздевалку заглянула в зал, она увидела среди болельщиков Свету и Олега.

– Привет, помощнички! – шутливо приветствовала она их. – Прошу болеть не жалея сил – игра предстоит трудная.

– Света плохо разбирается в поло, но я ей все объясню. – Олег с нескрываемым восхищением смотрел на блестящие от воды атлетические фигуры ватерполисток. – Я же в спорте кое-что смыслю. Если это зависит от нашей поддержки – победа вам обеспечена!

После игры все настойчиво звали Надю посидеть в кафе-мороженое на улице Горького – там всегда полно молодежи: и весело, и интересно.

– К сожалению, не могу – у меня встреча с блудным отцом, – отказалась она. – В другой раз – с удовольствием!

Надя помчалась в Новые Черемушки – давно хотелось побыть с отцом.

– Ну садись и расскажи, как все было, – задушевно предложил он дочери, усаживая ее на диван (они уже поели на кухне и попили чаю). – Газета газетой, но первоисточник – важнее. Там тебя захвалили!

– Профессия у них такая, – заметила Надя с взрослым прагматизмом. – Я бы на их месте тоже расписывала. А вообще-то нам, спортсменам, слава во как нужна! – Она сделала выразительный жест рукой. – Мы с прессой дружим. Газету мне читать ни к чему – догадываюсь, что там сплошные восклицательные знаки. – Она посерьезнела и испытующе взглянула на Степана Алексеевича: как он отреагирует? – Если хочешь знать правду, то, как ты есть мой законный отец, скажу: ты мог свободно потерять дочь.

– Это как же понимать? Эта девушка, что тонула... Потащила тебя за собой? – испугался Розанов. – Ты что, тоже тонула? В газете об этом ни слова. Там упирают на то, что вокруг, мол, много мужиков, а никто не помог, кроме хрупкой девчонки. Хотя какая же ты хрупкая? – И он с гордостью оглядел ее – статную, крепкую.

– Понимаешь, папа, ее водоворот засосал, я еле оторвала, думала – сил не хватит нам выбраться. Была на грани фола. – Надя уже перешла на свой обычный, шутливый тон. – Воды наглоталась... теперь век пить ее не стану. Перейду, как мать, на спиртное.

– А что это за семья – Григорьевы? Приличные люди? Он какой-то большой чин...

– Для кого – чин, а для меня – просто Иван Кузьмич. Очень даже симпатичный лысенький старикан. Меня любит, удочерить предлагает – твой конкурент. – Надя и не подозревала, как близка к истине.

– Погоди, доченька, не так быстро... – У Розанова мелькнула догадка. – А как... маму этой девочки зовут? Кажется, ее саму – Светлана?

– Маму – Вера Петровна. Очень милая, представительная дама. Совсем не чинится – душевная, добрая. Ко мне они, как к дочери, относятся, а Света... просто мечтает стать мне поближе, стать моей подругой.

Радостный энтузиазм Розанова как рукой сняло, он умолк растерянный. Ну и дела! Поистине пути Господни неисповедимы. Что же теперь будет?

– Скажи, доченька, – осторожно осведомился он, – Григорьевы поинтересовались, кто ты, откуда, кто отец и мать? Ведь большие люди, с кем попало им водиться нельзя.

– А-а, мне до лампочки! Не хотят меня звать – и не надо! Хоть Иван Кузьмич допытывался: как фамилия, имя-отчество и все. Будто на работы брал. Обещал, между прочим, во всем содействовать. Каково? Теперь моя карьера обеспечена, а?

– Ты этим не шути, – с упреком посмотрел на нее отец. – Полно балагурить! Этот и карьеру тебе может устроить – запросто! – Он подумал, помолчал. – Вот что, – заговорил наконец как-то строго. – Ты... хочу, чтоб ты знала: ты для них и правда не посторонняя. И не потому, что спасла их дочь. Они тебя знают... вернее, меня и маму. Так получилось. Ты с их Светой ходила в один детский сад, – И, видя, что у Нади от изумления стали круглые глаза, мягко добавил: – Ты же, доченька, меня знаешь. Раз я говорю – так и есть. Хотят дружить с тобой? Что ж, я не против. Люди они хорошие, особенно мать Светланы. А что, маме ты об этом рассказывала?

– Так, в общих чертах. Она подробностями не интересовалась. Все спрашивала, будет ли вознаграждение.

– Наверно, в газетах прочитала?

– Я же тебе говорила – она их не читает, хоть и выписывает. Думаю, на работе заставляют. А может, для макулатуры.

– Почему ее так твое вознаграждение волнует? Мало зарабатывает? На жизнь-то вам хватает?

– Вполне хватало бы, да пьют они с Васючком слишком много. Тут никаких денег не напасешься. А интересует ее только одно – как увести своего хомяка от законной супруги. – Чувствовалось, что Надя немало страдает из-за такого поведения матери и осуждает ее.

– Запомни, Надежда, – строго взглянул на нее отец, – ты знаешь, я добрых чувств к ней не питаю. Но прошу тебя – уважай законы этики: говори о матери хорошо или молчи!

Прошло больше месяца, прежде чем Светлана обрела душевный покой и сумела хоть как-то простить Олега. Не доходило до нее: такой мощный парень, да еще вместе с Вадимом, не выручил ее из беды, а спасла девушка – ведь намного слабее его. Находчивый Олег, обстоятельно все обдумав, сочинил как будто приемлемую версию.