Пороки и их поклонники - Татьяна Устинова

– Маша, – осторожно произнес Архипов, – я понимаю, конечно,у тебя стресс и все такое, но кто… они? О чем ты хотела меня предупредить?

– Они! Кто заставил тетю завещать квартиру! Ты что, думаешь,что их всего двое? Эти не в счет, мелкие сошки, охранники. Там целая… паутина.Я хотела тебя предупредить, чтобы ты ни в коем случае не оставлял квартирусебе! Ну, продал бы, подарил, не знаю. Как только они получат квартиру, они насубьют. Как убили тетю.

– Маш, нам надо отсюда уезжать, – решительно заявил Архипов.– Спасибо тебе за заботу, конечно, но я вполне справляюсь. Тебе тоже покапрятаться не надо, и на ночной поезд в Сенеж ты не спеши. Ты мне сейчаснемножко поможешь, потом выспишься, а там посмотрим.

– Они не успокоятся, пока не получат квартиру, – выговорилаона, стуча зубами, и заплакала. – Они не успокоятся, даже если я все им отдам!Они все равно убьют меня! Они боятся, что я потом захочу все вернуть, и…

– Маша, Маша!

– Господи, они убили тетю! Теперь они убьют меня, а потомтебя! Мы были на вокзале, я хотела увезти его, и ничего у меня не вышло! Онтеперь пропадет, один! Он же ничего не знает, и денег у него нет, и он такойглупый!

– Если ты про брата Макса, – сухо сказал Архипов, – то онпришел ко мне вчера вечером. Сегодня он весь день проторчал в моей конторе, асейчас сидит в моей квартире под присмотром моего партнера. Так что ты таксильно не убивайся.

Она вдруг перестала реветь, и глаза у нее округлились.

– Макс… пришел к тебе? Он… у тебя?

– Ну да. – Архипов поднялся и потянул ее за холодную, вялуюруку. – Он, между прочим, значительно умнее тебя. Я у тебя сразу спрашивал, вчем дело! Что за песнопения, толпы странников и так далее? А ты мне чтоответила? Что это твои товарищи по работе из пятнадцатой горбольницы! Почему тымне тогда не рассказала?

– Я не хотела тебя… вмешивать.

– Ну да, – согласился Архипов, – вмешивать ты не хотела.Зато я теперь сам вмешался, и ответственности на тебе никакой. Верно?

Кое-как она поднялась, следуя за его жесткой и теплой рукой.Тело, казалось, искололи мелкими иглами. Ноги не слушались, и руки по-прежнемувисели – ее привязали, как только приехали с несостоявшейся встречи у метро“Чертановская”.

Архипов поддержал ее и посмотрел на Машины ноги. Однаколенка сильно изодрана, на бедрах синяки – следы пальцев.

Бедная девочка.

– У меня в машине твоя одежда, – сказал он сердито, – и ещетермос с кофе и бублик.

– Мне нельзя домой. Они придут за мной.

– Никто за тобой не придет! – прикрикнул на нее Архипов. –Одного из них мы должны прихватить с собой. Этого или того?

Он кивнул сначала в сторону туалета, а потом на Витька,возле которого сидел равнодушный и слегка лукавый Тинто Брасс.

– Зачем?

– Мне надо довести дело до конца. А то они, избави боже,завтра правда опять придут.

– Придут. Ты ничего не сможешь сделать. Тетя не смогла.

– Тетя не смогла, а я смогу, – самоуверенно заявил Архипов.– Которого берем? Кто из них плохой охранник, а кто хороший охранник?

Маша секунду думала, личико у нее стало брезгливым, ивеснушки выступили на бледной коже.

– Этот плохой, – ответила она и подбородком показала наВитька.

Спина у того дернулась и прошла сильной судорогой.

Архипов неожиданно обнял Машу за голову и прижал лицом к своемуплечу.

– Ты идиотка, – заявил он, – ты просто идиотка. Я десять разспрашивал, что происходит! И ты десять раз послала меня… подальше!

Она прижалась к нему и стиснула его бока непослушнымируками, которые все съезжали и падали.

– Как же я могла тебе рассказать? Они бы и тебя тогда… АМакс правда… у тебя?

– Правда у меня. Он сел в какой-то автобус, сам не знает вкакой, доехал до окраины, а оттуда пришел пешком. Он у меня. Все время ест.

Маша вдруг засмеялась сквозь слезы и вытерла щеки о влажнуюархиповскую куртку.

– Я не знаю, куда они дели мои джинсы, – пожаловалась она. –Это чтобы я не убежала…

– А ты пыталась?

– Нет. Но я хотела… попытаться.

– Храбрая, – оценил Архипов. – Храбрая и глупая. Помоги мне.

Он осторожно отодвинул ее от себя, присел на корточки исобрал с пола полотенца.

– Держи здесь.

Маша подошла и тоже присела на корточки.

Тинто Брасс покосился на нее. Архипову показалось, что онухмыляется – вот из-за этой весь сыр-бор? Из-за нее мы никак не можем вернутьсядомой, на чудную круглую подушку?!

– Ты че? – забормотал Витек в пол. – Ты че… делаешь-то? Четы делаешь-то… да отпусти ты меня! Отпусти, говорю!

И двинул локтями.

Архипов слегка стукнул его по затылку, отчего Витек клюнулносом пол, и обмотал ему запястья полотенцем, сначала одним, а потом другим.

Обмотавши, он взял Витька за волосы и с силой оттянул головуназад.

– Сейчас в Красково поедем, – объявил он, – все вместе кхозяину на дачку. Отдыхать. Знаешь, где дачка-то?

– Отпусти! – прохрипел Витек. – Отпусти… ты!

– Не отпущу. Где дачка, знаешь?

– Не знаю никакую дачку, ничего не знаю, твою мать, ничегоне скажу тебе, гнида!

– У-у, – протянул Архипов. – Ты у нас, оказывается, ЗояКосмодемьянская!

Он с силой постучал Витька лбом об пол, опять поднял и опятьспросил:

– Вспомнил, где дачка-то, партизан Лиза Чайкина? Или ещепостучать?

Витек тяжело дышал и больше не матерился и не вырывался.

– Вот и хорошо, – похвалил Архипов.

Маша стояла, прижав кулачки к груди. Он покосился на нее.Глаза у нее горели сухим желтым блеском.

– Хочешь стукнуть? – предложил Архипов.

– Нет, – отказалась она, – лежачего не бьют.

– Благородная, – заключил Владимир Петрович с удовольствием.– Тинто, вперед! В машину!

– Как же я пойду… без штанов?

– Тут рядом. И дождь идет, никого нет.

За полотенца Архипов поднял Витька и потащил за собой. Задверью туалета было тихо. Архипов заглянул.

– Ты как тут? – спросил деловито. – Придется тебе до утратак посидеть. С одной стороны, конечно, не очень, а с другой – все удобства.Ну, пока.