Жанна д'Арк. «Кто любит меня, за мной!» - Наталья Павлищева

Но Жан де Краон задумчиво протянул:

– Жиль, это очень большие деньги, таких просто в кошеле или в сундуках у меня нет. Нужно продать что-то, а это не быстро.

Почувствовав, что лед тронулся, Жиль с надеждой попросил:

– Она у Филиппа Бургундского! Нужно хотя бы пообещать, что мы заплатим, чтобы не отдавал никому другому.

Жан де Краон удивился:

– Что, есть готовые платить?

– Конечно! Годоны предложили герцогу именно ту сумму, которую я назвал.

– Чтобы годонам досталась наша Дева?! Не бывать этому!

Жиль понял, что дед деньги даст и довольно скоро, в сердце появилась надежда.

– Я могу написать Филиппу Бургундскому о вашем поручительстве?

– Пожалуй, – старый барон кряхтя поднялся. – Что-то кости ломит, видно, завтра быть дождю.

Жиль готов был расцеловать деда в обе его морщинистые щеки.

К Филиппу Бургундскому полетело письмо с предложением… двенадцати тысяч ливров за пленную девушку! Жиль решил, что добавит свои средства к дедовым, чтобы перебить все предложения наверняка. Старый барон такое решение одобрил.

Деньги были быстро собраны, дед не стал объяснять, где достал столь огромную сумму, скорее всего, взял в долг, чтобы потом расплатиться своими владениями. Потянулись долгие дни ожидания…

Филипп Бургундский не стал даже удостаивать ответом взбалмошного, как он считал, барона. Потребовать сумасшедшие деньги за зазнавшуюся девчонку – это одно, а выплачивать – совсем другое. Англичане не станут платить из своей казны, соберут с той же Нормандии, они уже объявили новый налог именно для выкупа Девы. И барон глуп, если предлагал за нее собственные средства, тем более даже за названную им сумму (куда больше предложенной англичанами) отдавать Деву герцог не собирался. Кроме просто денежной выгоды, существовала и другая. Король Карл недвусмысленно дал понять, что предпочел бы, чтобы Дева вообще никогда больше не появлялась ему на глаза, а Бедфорд и кардинал Винчестерский будут благодарны союзнику за такой подарок, пусть оплаченный ими же. Все три стороны – французского короля, английского регента и герцога Бургундии – вполне устраивал предложенный вариант – продажа Девы англичанам.

Филипп Бургундский бросил письмо барона де Ре в камин и усмехнулся, наблюдая, как оно сворачивается в огне. Если барону очень хочется выкупить девчонку, то пусть торгуется с англичанами, хотя те едва ли уступят и за двадцать тысяч, им важен процесс над Девой, доказательство ее отнюдь не божественной силы…

Переговоры между англичанами и Бургундцем шли полтора месяца. Жанне о них и об уступках, на которые шли годоны, чтобы заполучить ее себе, сообщил сир Эймон де Маси, отчего-то зачастивший в замок Боревуар. Хозяева принимали его с радостью, развлечений в далеком Боревуаре не слишком много… Жанне же показалось, что она встретила у молодого рыцаря понимание и поддержку. Девушка так и не научилась отличать зерна от плевел, если барон де Ре обращался с ней как с равной, годоны были готовы выложить огромные деньги, а обе Жанны – тетка и жена Жана Люксембургского – были к ней добры, вовсе не означало, что ее принимают как равную. Разочарование в рыцаре оказалось болезненным, он вовсе не собирался помогать Деве бежать, чтобы продолжить борьбу с врагами Франции! Жанна привлекала его как девушка, Эймон де Маси надеялся, что попавшая в непростое положение, она окажется куда сговорчивей, а уж возможность потом похвастаться, что эта Дева никакая и не дева, и вовсе казалась ему заманчивой…

Ошарашенный сокрушительным отпором, Эймон выпалил о почти заплаченном выкупе! Жанна поняла, почему в последнее время дамы в замке словно избегают ее, а хозяин прячет глаза при встрече. Но Жанну это обеспокоило меньше, девушка испытала приступ бешеной ярости. Продать ее как лошадь или корову, да еще и годонам?! Стало совсем не до глупого Эймона. Кроме того, в последние дни бургундцы все время говорили о скором падении Компьеня, а еще о том, что всех жителей, включая детей, предадут смерти! Девушка рвалась душой в осажденный Компьень.

Утром ее нашли окровавленной под окнами башни. Никто так и не понял, просто ли она выбросилась или пыталась бежать, связав порванную простыню… Выхаживали Жанну всем семейством. Женщинам просто было жаль девушку, а хозяин боялся гнева Филиппа Бургундского.

Жанна с трудом разлепила глаза, пытаясь понять, где находится. Вокруг незнакомая обстановка, непривычные запахи. Но тут же над ней склонилась Жанна де Линьи, тетка Жана Люксембургского:

– Вы очнулись, дитя мое. Лежите тихо, вам нельзя шевелиться, вы слишком разбились.

Обе дамы ухаживали за Жанной, как могли. Сам владелец замка в это время умчался обратно к Компьеню, ведь именно он командовал осадой города.

Жанна де Линьи убеждала Деву:

– Нет, нет, вы не должны беспокоиться, мой племянник никогда не допустит убийства невинных детей! – Немного тише она добавила: – А я не допущу, чтобы он продал вас проклятым годонам! Пока я жива, этого не будет!

Жанна слабо улыбнулась, смешно надеяться, что у Жана Люксембургского вдруг проснется совесть. Но мадемуазель де Линьи покачала головой и заговорщически сообщила:

– Жан ждет от меня огромное наследство, ради него он выполнит все, что бы я ни потребовала. Он не отдаст вас, дитя мое, пока я жива, этого не случится, даже если бы все годоны сразу явились со своими пушками под стены Боревуара! И вам не следовало прыгать из окна, рискуя жизнью.

Через несколько дней она же сообщила, что Компьень не просто держится, но ее любимый племянник потерпел сокрушительное поражение от французов. Отряды Ла Гира, Потона Ксентрайля и других разбили отряды Жана Люксембургского под Компьенем, а сами горожане атаковали с крепостных стен. Осада Компьеня была снята!

Мадемуазель подмигнула:

– Впервые я радуюсь поражению своего племянника!

Это было настоящим подарком для девушки, она душой рвалась к своим друзьям, туда, где бились Ла Гир с ее прежними соратниками. Казалось, Франция проснулась…

Но для Жанны эта победа, как ни странно, означала худшее. После разгрома под Компьенем Филиппу Бургундскому понадобились новые отряды, а денег для их найма не было… И он потребовал у вассала пленницу.

Жану Люксембургскому пришлось выдержать вторую битву у себя в замке. Обе дамы стеной встали на защиту все еще больной Жанны, а тетка заявила прямо:

– Отдашь девочку, не получишь наследство!

Жану пришлось уступить, но он лишь протянул время, потому что тетка сама едва дышала. То, что она доживает последние дни, не было секретом ни для кого. Мадемуазель Жанна де Линьи умерла в середине ноября 1430 года. Больше Жана Люксембургского ничто не сдерживало.

Служанка с изумлением прислушалась, из-за двери доносилось не просто рыдание, супруги разговаривали на повышенных тонах! Такое бывало не часто, атмосфера в замке всегда была доброжелательной. Но в последнее время все изменилось, как только привезли эту Деву, замок наводнили грубые солдаты, норовившие ущипнуть или потискать в любом укромном уголке, хозяйка и старая мадемуазель часто плакали, а потом мадемуазель и вовсе померла. Хозяин вернулся с войны мрачный и злой, теперь вон слезы, чего тоже никогда не бывало, Жан Люксембургский любил жену и старался ее не расстраивать. С чего бы хозяйке плакать?