Битва за города. Как изменить наши улицы. Революционные идеи в градостроении - Сет Соломонов

Проанализировав типовые маршруты велосипедного движения, мы остановили свой выбор на проекте велосипедной полосы с двусторонним движением под защитой парковочного ряда, аналогичной той, что мы оборудовали на Кент-авеню, за счет сокращения числа полос активного движения с трех до двух, предусматривавший также сужение обеих оставшихся полос, чтобы усмирить лихачей, и высвобождение недостающего по ширине пространства для буферной зоны между велодорожкой и парковочной полосой. Наземные пешеходные переходы, согласно нашему новому стандарту, мы предложили оборудовать островками безопасности на парковочной полосе, защищенными бордюрами, где пешеходы смогут дожидаться разрешающего сигнала светофора перед пересечением теперь уже двух-, а не трехполосной проезжей части. Совет единогласно принял наше предложение, подкрепленное петицией, которую подписали 1300 местных жителей[303]. В ожидании начала реализации проекта мы провели несколько дней открытых дверей, на которых представили проект и ответили на все вопросы граждан. Такая поддержка сама по себе была бы более чем достаточным свидетельством заинтересованности местного сообщества в реализации проекта в любом районе. Но оказалось, что не в этом и не на этот раз.

«Она же таки просто фанатичка»[304], – раздался однажды утром по местному радио хорошо знакомый голос, весь пропитанный глубоко въевшимся характерным бруклинским акцентом. Что голос принадлежит руководителю округа Бруклин Марти Марковицу, я поняла сразу, а вот то, что «фанатичка» – это я, мне стало понятно только из его последующих разъяснений, которые я выслушала за утренним кофе.

«Я поддерживал эти велодорожки по всему округу, – продолжал Марковиц, – но там, где велосипедные полосы произведут-таки нежелательный аффект, моя работа – выступить и озвучить это».

Местный заводила и почти знаменитость, глава Бруклина Марти Марковиц больше всего славился своим длинным языком и непередаваемыми интонациями. Рекламируя ли на местном телеканале чизкейки Junior’s, превознося ли до небес местный баскетбольный клуб «Бруклин Нетс», или, как в тот раз, обрушивая шквал нападок на велодорожки, Марковиц неизменно говорил предельно напористо и во всю мощь своего недюжинного голоса, чтобы ни у кого и тени сомнения не вызывало, одобряет он проект или твердо намерен закатать его в асфальт, и делал это с изяществом удара лопатой по голове. У глав округов реальных полномочий – как законодательных, так и исполнительных или каких-то еще, – до обидного мало, да и те, что есть, – лишь в пределах мизерного бюджета, которым они, правда, свободны распоряжаться по своему усмотрению, но Марковиц с лихвой компенсировал это своей голосистостью.

Если кто забыл, это как раз тот самый деятель, который четырьмя месяцами ранее на слушаниях в Городском совете Нью-Йорка исполнил арию о своем отношении к велосипедным полосам на мотив «Моих любимых вещей». В интервью местной газете Марковиц разразился серией гневных вопросов: «В чем наша объективная задача в этом городе? Клеймить позором автовладельцев? Мешать им парковаться? Нам оно нужно, превращать Бруклин в пародию на Амстердам?[305] Это, между прочим, совершенно законные вопросы политической значимости»[306].

Но, назвав меня фанатичкой, Марковиц явно переводил дискуссию в иную плоскость. Дело в том, что грядущую реконструкцию Проспект-парк-вест с обустройством там велодорожки Мар-ковиц воспринял как наглое вторжение в свои владения, чуть ли не как экспроприацию городом лужайки перед его собственным домом, а не как проект, направленный на обеспечение безопасности движения и проводящийся по просьбе местных жителей. И он перешел со мной на личности, усмотрев во мне воинствующего противника автомашин: «Я остро сознаю, чего она добивается: ей хочется всячески осложнить жизнь тем, кто сделал свой выбор в пользу передвижения по городу на собственных автомобилях»[307], – заявил Марко-виц. Так одним выверенным по времени заливистым лаем в микрофон и с помощью поддакивающего ему репортера глава округа определил новые правила игры: я лезу со своей велодорожкой в его огород.

Несмотря на публичный демарш Марковица, случившийся перед самым началом работ, строительство велосипедной полосы на Проспект-парк-вест в начале лета 2010 года прошло без особых приключений. Мне докладывали, что моя предшественница на посту комиссара по транспорту, живущая в выходящей на проспект элитной многоэтажке вместе с мужем, влиятельным сенатором Чаком Шумером[308], отнеслась к идее велодорожки у себя под окнами скептически. До нас также дошли слухи, что часть местных жителей планируют провести серию совещаний по выработке стратегии организованного противодействия велосипедной полосе, но тем летом никаких реальных угроз проекту не материализовалось.

Как и в случае с проектом реконструкции Таймс-сквер, главной сенсацией стало объявление о начале проекта выделения части дорожного полотна под велодорожку, а не его успешное завершение. Как уже говорилось, проект заключался в переоборудовании одной из двух парковочных полос западного отрезка Проспект-парка под велодорожку с двусторонним движением и смещение парковочной полосы на место крайней полосы активного движения. В сочетании с сокращением запрещающей фазы светофорного цикла это даже не приводило к сколь бы то ни было значительному снижению пропускной способности проспекта. Убедившись на примере среднего Манхэттена, что принцип «лучше меньше, да лучше» прекрасно работает на городских улицах, и имея несколько дублирующих друг друга по общему направлению движения транспорта авеню в Бруклине, мы ни минуты не сомневались, что новая схема организации движения по Проспект-парк-вест благополучно заработает. Сокращение числа полос до двух приведет лишь к снижению скорости движения до нормы, а пропускная способность улиц по транспортному потоку не изменится. Новая широкая велосипедная полоса с двусторонним движением позволит убрать велосипедистов с тротуаров и свяжет прямым велосипедным маршрутом районы Виндзор-Террас, Кра-ун-Хайтс, Парк-Слоуп, Проспект-Хайтс и все, что между ними, куда раньше иначе, чем петляя кружными путями, было не добраться. К июлю, едва высохла зеленая краска на полотне велодорожки, Проспект-парк-вест было не узнать. Ничто из дурных пророчеств не сбылось. Не было ни автомобильных пробок, ни массовых столкновений, ни пешеходов, выкашиваемых под корень мчащимися по велодорожке гонщиками. При взгляде на улицу в сладкий сон тянуло от размеренного благолепия плавно сменяющих друг друга циклов движения на светофорах. Если мы действительно ставили своей задачей отравить жизнь водителям, как считал Марковиц, то мы ее позорно провалили. Зато мы преуспели в создании максимально благоприятной обстановки для всех участников дорожного движения.